Княгиня Евдокия 5 (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

— О, да мне сотни лет не хватит! Дел-то по горло!

— Вот и живи сто лет, не зная бед! — засмеялся удаляющийся голос, и Евдокия погрузилась в обычный сон, который она называла «без задних ног».

— Присниться же такое! — буркнула она утром, не смея надеяться, что все было правдой. И все же теперь ей было жаль, что она не узнала подробности о своих близких.

— Проснулась, горлица? — спросила Василиса, входя в светлицу.

— Угу.

— Тогда вставай, не ленись. Скоро подружки придут поплакать о твоей девичьей судьбе.

— Да чего там плакать? — возмутилась Евдокия. — Мне девичество уже опостылело!

— Дуня! Как не стыдно?

— Ой, да ладно! — отмахнулась она. — Вась, знаешь, мне свою лялечку махонькую захотелось. Прав дед, что правнуков требует. Надо подкинуть ему, пока в отказ не пошёл. Пусть лошадкой у них побегает, — засмеялась девушка, и Василиса поддержала её, прикрыв рот ладошкой.

— Но подружек уважь, — напомнила ключница, отсмеявшись.

— Не сомневайся, — пообещала Евдокия и поспешила навстречу новому дню.

Эпилог.

Гуляли на свадьбе князя Дмитровского и московской боярышни Евдокии всем городом. В этот день Дуня увидела Афанасия Никитина. Он недавно добрался до Москвы и был потрясен, когда ему рассказали, какой переполох вызвали его записки.

— Да я ж ничего… думал, будет польза для других торговых гостей, — оправдывался он, но его никто не обвинял. Наоборот, хвалили и по секрету шептали, что его князю, Михаилу Тверскому, предложили наладить путь для всей Руси в страну Чудес.

— Твой князь умён и деятелен, он справится с таким важным делом, а бояре его… пусть утрутся своей самостоятельностью. Ныне другие времена и выживут те, кто станет единым кулаком.

— Согласится ли он? — переживал Афанасий, боясь подвести своего князя.

— Царь и твой князь всегда были дружны. А теперь, когда стало известно, куда еретики ведут свои народы, то Михаил Борисович ни за что не пойдёт к Казимиру за помощью. Ты почитай новости, удивишься, что пишут.

Евдокия никак не могла вырваться, чтобы познакомиться с Никитиным, но он был жив и больше помирать от болезни не собирался. Она надеялась, что путешественник не скоро уедет в Тверь. Люди Семёна Волка его опекали, и пока царь не провернет какие-то свои дела с шурином, не отпустят домой.

Свадебное пиршество набирало обороты. Столы выставили на улице и угощения на них носили с царской кухни и из Доронинского дома. Всю Москву накормили-напоили, да и развлечь смогли. Близкие боярышни все собрались, а вот родня из других городов не успела приехать. Князь, что б утешить свою жену, решил после празднования свадьбы в Дмитрове отправиться самим навещать её родню. Дуняшка назвала это свадебным путешествием и была очень рада: круговорот последних недель её ужасно утомил, и ей хотелось тишины.

Они с князем чуть ли не бежали от его бояр и дружины, чтобы не превращать свадебное путешествие в очередной поезд из сотен возов. Выехали двумя походными домиками (мужским и женским) и отрядом сопровождения. Зима ещё не отступила, и молодым грозило на обратном пути попасть в распутицу, но уж больно им хотелось побыть вдвоём. А ещё Евдокия заявила, что хочет соскучиться по своим важным нескончаемым делам, а то что-то она забыла, каково это.

Сопровождающие понимающе смотрели, как князь перебрался в походный домик жены и там остался. Ночью всем молодым сладко вместе, но княжеская чета не расставалась и днём.

У них были общие интересы и всегда находился повод посмеяться. Евдокия любила пошутить, а Юрий оказался не промах ответить. Задора этой пары хватало всех растормошить и во время пути сопровождающие не раз были вовлечены в проделки.

То петуху особо сварливой бабы подкладывали яйцо, наябедничав о чудо-птице священнику, то за одну ночь тайком ставили дом сиротам, то колодец от мути чистили при свете луны.

Конечно, петух и яйцо — это злая шалость, а вот с колодцем иначе поступить было сложно. Люди в деревне болели и догадывались, что из-за воды, но воспротивились бы Евдокии, объяви она о том, что можно попробовать залить туда раствор с бактериями из водорослей. Тем более она не была уверена, что сработает. А так всё хорошо получилось: за двое суток не только общий колодец, но все близлежащее озерцо бактерии очистили. Ну а с домом для сирот, у которых не осталось родни, требовалось чудо, которое поддержал местный священник. Сруб нашли готовый, перевезли, да в считанные часы поставили. Десятку крепких мужей и не такое под силу. Печью и окнами уже мастера занялись, а княжья чета оплатила их работу. И оно того стоило. Надежда и вера зажглась не только в детских глазах, но и в душах всех жителей деревеньки.

В дороге Евдокия много рисовала, стараясь запечатлеть в легких набросках всю красоту, что встречалась им с князем. Пока она была занята художеством, Юрий делился с нею своими планами по управлению землями и теми новшествами, что хотел ввести в новые царские войска.

Дуне нравилось, что её муж горит делом. и по возможности она подсказывала, что можно сделать, чтобы шагнуть вперёд. Пусть Дуняшка не разбиралась в оружии и видах войск, но для нее не было преград в планировании. Любую мечту князя она могла распланировать по частям и князю оставалось только удивляться, почему он раньше так не сделал.

— Евдокиюшка, нам не хватит жизни, чтобы совершить все те дела, что мы задумали, — с сожалением признался князь.

— Хватит, сокол мой ясный, — улыбнулась она ему в ответ. — Я это точно знаю, но лениться нам не стоит. Погуляем немножко, вернёмся домой и сразу за дела возьмемся!

— Как скажешь, лада моя! Мне нравится менять мир к лучшему, особенно если ты рядом.

Послесловие.

Сколько хороших людей встретила Дуня на своем пути — не хватает времени обо всех рассказать. Её верный деревенский помощник Митька вырос и обзавёлся своим хозяйством. Сам он из холопов уходить не пожелал, но его старший сын стал мастером-валяльщиком, а младшие занялись выведением новых сортов растений и организовали питомник.

Даринка уехала вслед за Дуней в Дмитровское княжество и стала её помощницей. Статная тетка Аксинья всю свою жизнь с удовольствием придумывала разные украшения и учила творчеству девочек.

Бусиковая мастерская в Доронино со временем разрослась и расширилась, обеспечивая работой всех желающих. Поместье процветало, получило статус городка, а талисманом оставался Якимка. Он заранее чуял любую опасность, и жители вовремя прятались за стенами боярской крепости.

Лекарка Катерина родила псковскому посаднику трёх детишек, но вышла за него замуж лишь когда Алексей Васильевич передал своему наследнику все дела. У псковской родни и знакомцев Дуни все складывалось хорошо, но ей было интересно узнать, как сложилась жизнь у первого Машиного возлюбленного, Ванечки Пучинкове. Парень вырос и женился по выбору матери. Вроде бы его жизнь удалась, вот только Пестинея Ядвиговна не ужилась с невесткой, и люди болтали, что из-за молодой хозяйки ей вскоре пришлось уйти в монастырь, уж больно грозной оказалась жена сына.

В общем, все жили-поживали, и это самое главное. Это уж потом повзрослевшие внуки-правнуки посчитают и удивятся, что продолжительность жизни на стыке пятнадцатого и шестнадцатого веков заметно увеличилась.

Конечно, начнут разбираться и найдут много положительных факторов, но Евдокия была уверена, что всё дело было в идее. Люди загорелись сделать мир лучше, и эта идея разлетелась, как пожар, объединяя разные народы. И вроде бы непросто всем было, но всколыхнулась энергия огромной силы и ненароком отодвинула старость на десятилетия. Хотите верьте, хотите нет, а Еремей Профыч с ключницей поочередно отпраздновали своё столетие и таких было много…

Конец. 28 августа 2025г