Княгиня Евдокия 5 (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Кузьма облегчённо вздохнул, увидев, что Евдокия Вячеславна продолжает ласково общаться с внуком. Старший в это время держался отстраненно, изображая независимость, при этом с опаской поглядывая на присматривающегося к нему Илью. А Евдокия неожиданно для всех произнесла:

— Ну вот, теперь у меня есть помощник, чтобы исполнить задуманное. А то задолжала я новгородцам!

— Ты это о чём, боярышня? — нахмурился Илья — для него Новгород остался опасным местом: там Григория ранили, а их всех чуть не перебили.

— Да так… сон был мне, что однажды я создам там барельеф на площади в память о вхождении новгородцев в наше общее царство-государство.

Илья решил, что барельеф что-то вроде картины, и возмутился:

— Не заслужили они! Аль забыла ты, что нас там чуть не убили!

— Одни нападали, — согласилась она, но тут же напомнила: —а другие защищали! Но вспоминать не об этом надо, а о том, как много пользы всем случилось от нашего согласия с ними. Вместе мы на Рифейских горах от Золотой орды отбиваемся и крепости ставим. Добыча ценных каменьев и железных руд идет полным ходом. Царский воевода для всех единый закон огласил и следит за порядком. Местный люд из лесов выходит, торг ведет, дома рядом с крепостями ставит.

— Это Гаврилы Златова отец написал? — спросил Илья.

— Да. У нас люди больше про Ливонию и осман говорят. Всем интересно, сколько денег мы тратим на защиту границ и есть ли толк, а основные доходы как раз идут с Рифейских гор. И не удержались бы мы в горах, не будь с нами новгородских ушкуйников, псковичей или удалых вятичей. А сейчас царь отправил посольство к султану, чтобы попробовать договориться о дороге к Чёрному морю для новгородских купцов.

— Эти и без договоров везде пройдут, — ворчливо отозвался воин. — А басурмане нам не друзья.

— Не друзья, это уж точно! Потому мы здесь. Но нам необходимо расширять торговлю, а она после захвата Крыма османами вовсе остановилась. Для нас это серьёзные убытки, — заметила ему боярышня и перевела взгляд на слушавших беседу мальчишек.

Им было лестно, что она их не гонит. А ей вспомнилось противостояние с Марфой Борецкой, очень уж там всё сложно было и ещё тогда Дуня думала о кукловоде, оставшемся в тени. Теперь кукловоды обнаружены.

— Евдокия Вячеславна, тебе нехорошо?

— Что? Нет, всё хорошо. Мы со всем справимся, — непонятно для воёв ответила она.

Ей пришла мысль, что она обозначила цели, так сказать, нашла жуков-короедов, подтачивающих древо человечества, а другие пусть разбираются с ними. В конце концов, у Семёна Волка под рукой отец и братья, умеющие выслеживать и настигать дичь. Им без разницы, животина это или посланник папский. Как только они встанут на след Игнасио, то его дни будут сочтены. А там глядишь и других избранных выследят.

Дома же царская семья и духовенство уже прикладывает силы, чтобы народ не только жил достойно, но и учился. Жаль, что часть церковников продолжает тянуть блага земные под себя, но люди бегут от них. Вместе с людьми уходят из тех монастырей монахи, что не приемлют духовного оскудения. Так что стяжатели проигрывают, несмотря на то, что никто их не гонит и не притесняет.

Евдокия же ещё всем расскажет о зарождающемся при Папе ордене, лишающих людей знаний из корысти, и это сплотит всех, а ещё даст цель всем бунтарям по духу. Поговорка «их энергию да в нужное русло бы» сработает идеально.

Она просияла, представив отца Варфоломея, вышедшего на тропу войны. Он уже несет культуру в массы, а если узнает, что у него есть противники, то найдёт себе сподвижников и попрёт как танк.

Участие в строительстве храма и помощь в восстановлении Алексино сильно изменило его. Евдокия иногда сравнивала его с расцветшим кактусом и удивлялась случившимися с ним переменами.

Не забыла она включить в свой план бояр. Они тож внесут вклад в обустройство общества. Ныне стыдно вести хозяйство неразумно, притесняя осевших крестьян. Об этом монахи постоянно пишут и много полезного советуют.

Горя воинственным пылом, Евдокия поспешила вернуться в свои покои, чтобы записать свои мысли. Уж она молчать не будет и всем всё расскажет!

Историческая справка:

Стефан и османы — в январе 1475г на земли Стефана пришло огромное войско (140тыс) осман. Господарь выставил 40тыс. ополченцев, 5тыс. наемников и 2тыс. поляков. Казалось, что результат очевиден, но войско Стефана наголо разбило турков. Это была невероятная победа и все были уверены, что теперь-то Европейские государи разделаются с османами. Но уже на следующий год Стефан вынужден был признать себя вассалом турков и возобновить плату дани.

Русь и османы — отношения напряженные. Часть Крыма в 1475г стала вассалом турков и получился военно-разбойничий тандем, на который Русь реагировала соответственно. С другой стороны, торговля была очень желанна обоими государствами и Крым мог стать прослойкой безопасности. Но вышло все неважнецки из-за постоянных провокаций третьих государств.

Глава 24 и эпилог с послесловием

— Дуняша, я твои травы и снадобья передала настоятелю, — со вздохом призналась вернувшаяся Аграфена. — Монахи идут вместе со Стефаном на битву с османами.

— Владычий полк?

— Нет, они при войске господаря… раненых лечить будут.

— А умеют?

Аграфена промолчала, но по её виду Дуня поняла, что помогут чем смогут, а это более, чем ничего.

— Отдала и отдала, — согласилась с содеянным Евдокия. — Не вести же их обратно!

— Серебро твоё сохранила, — продолжала отчитываться бабушка. — Мне сказали, что ты придумала выращивать горчицу?

— Угу.

— То прибыльное дело, — одобрила монахиня. — Меня расспрашивали насчёт твоих советов по ведению хозяйства, а я толком ничего и не знаю.

Евдокия набрала воздуха в грудь, чтобы начать рассказывать бабушке о том, сколько всего ныне полезного крутится возле городских выгребных ям, но та не заметила, опередила её:

— Мирские посмеялись над твоими советами, а в монастыре ко всему сказанному тобой отнеслись серьёзно.

Аграфена выжидающе, со значением посмотрела на внучку. Евдокия выдохнула, пожала плечами, не проявляя радости от интереса монастыря. Не все мирские посмеялись над ней, и подтверждение тому — мешочек с серебром. И если местному игумену нужны подробности, то пусть покупает их наравне с другими. Там же речь идёт не только о червяках и удобрениях, а об ускоренном получении селитры, о выделении газа, который рано или поздно научатся использовать.

Евдокия сделала достаточно подарков чужим людям, и никто доброго слова не сказал, зато новые просьбы излагают не стесняясь. Бабушка явно смягчила ситуацию, проникнувшись жалостью к людям и надеясь всем помочь.

Но Дуне было уже всё равно. Все её мысли были посвящены планированию дороги домой. Елену предстояло постепенно приучать к московским порядкам, но не переусердствовать. Сейчас девочка плаксива из-за осознания спешного отъезда и твёрдым отказом царевича брать с собой звездочёта. Никто из посольства не ожидал, что маленькая господарынька предвкушала похвалиться перед царем таким умным и образованным человеком. Вдобавок ко всему князь настоял на замене нянек на московских жёнок, и если раньше Елена радовалась этому, то из-за звездочёта стала делать всё наперекор.

Евдокии хотелось быть рядом с князем, но девочка не отпускала её от себя, и боярышне приходилось отвлекать Елену от гневливости или не давать грустить. В другое время Дуня с легкостью бы увлекла девчонку и утомила бы шалостями, но не в чужом замке.

Тем более что все обитатели были взбудоражены учебными полетами Влада Дракулы на дельтаплане. Он и его воины учились летать, но отчего-то решили, что ветер лучше ловить на вершине башни.

Без травм не обошлось, но это никого не остановило. Грязно-серые дельтапланы, (а цвет такой Влад выбрал специально, чтобы его летающих разведчиков не заприметили в сумерках), срывались в полёт и кружили над Сучавой. Слухи об этом ползли самые жуткие, но нельзя было не признать военный талант Влада: он с ходу придумал, как можно использовать дельтапланы, задумался о маскировке и продолжал искать способы нанесения вреда с воздуха. Евдокии хотелось намекнуть ему о важности всё держать в секрете, но «гигантские нетопыри» уже привлекли к себе внимание.