Вторая жена. Ты выбрал не нас (СИ) - Барских Оксана

В этот момент моя обида достигает апогея, и я опускаю ненадолго голову, чтобы он не увидел моих слез. Не хочу казаться ему слабой. Не хочу выглядеть ничтожной и мелкой, когда он выглядит победителем, который требует от меня развода.

– И это всё, что ты можешь мне сказать? – выпаливаю я и сжимаю эти документы в кулаке, не обращая внимания, что смяла их. Плевать. Его адвокаты распечатают новый договор, если на то пошло.

– А чего ты ждала после тех выкрутасов? – спокойно говорит Саид, лишь вздергивает бровь. Ничто в его поведении не говорит о том, что он хотя бы зол. И именно это его спокойствие выводит меня из себя, заставляет злиться сильнее, чем я хотела бы.

– Выкрутасов? Про что ты?

Я прищуриваюсь, жду, когда он перестанет намекать и скажет всё прямо. Никаких недосказанностей не позволю. Раз требует развод, обвиняя во всем меня, то пусть объяснится, не будет трусом.

– Я долго думал насчет твоего предательства и даже хотел закрыть на него глаза. Не хотел портить тебе репутацию и жизнь Амине, я ведь воспитывал ее столько лет, успел к ней привязаться, но то, что ты пыталась покалечить Инжу и нашего с ней ребенка, уже не смогу тебе простить. Здесь ты перешла черту. Даже подстроила проблему с электричеством, чтобы заманить нас к себе. Не думал я, что женился на такой двуличной стерве.

Саид качает головой, и в его взгляде я вижу разочарование. От этого я дергаюсь внутри, хотя внешне стараюсь этого не показывать. До чего же горько, что собственный муж, которого я считала лучшим другом, так подло со мной поступает.

С одной стороны, мне хочется прокричать, что я ни в чем не виновата, и что он идиот, раз поверил россказням Инжу, но я прикусываю губу и сдерживаюсь.

Он недостоин моих оправданий.

– Я была о тебе лучшего мнения, Саид, а ты ничем не лучше других, такое же полное ничтожество, – ухмыляюсь я, не собираясь скрывать своих эмоций.

В этот момент во мне не просто что-то ломается, я полностью теряю ориентиры. Если до этого хотела временно сохранить брак, чтобы создать себе подушку безопасности, то теперь полностью отбрасываю эту мысль.

– Держи себя в руках, Дилара. Лучше прочитай договор. Я оставляю вам дом, проявляю благородство, даже не стану публично тебя унижать и заставлять тебя и твою дочь проходить через суды. Дом и два миллиона будут твоими, если спокойно подпишешь документы и не станешь претендовать ни на что большее. Плюс, не устраиваешь никаких скандалов.

Мне так сильно хочется швырнуть ему эти бумаги в лицо, чтобы он подавился своим имуществом, но в этот момент я вспоминаю о дочери. Разве могу я с ней так поступить?

Смотрю на отца с матерью, которые тихо ругаются в конце коридора, оборачиваюсь и вижу Амину, которая посматривает на нас с каким-то испугом.

К черту гордость. К черту желание самоутвердиться и доказать что-то Саиду. Я не могу так поступить с Аминой, которая нуждается во мне.

– Хорошо, я изучу документы и подпишу их, – глухо произношу я, но в лицо мужу не смотрю.

– Я буду ходатайствовать, чтобы меня выписали из свидетельства о рождении Амины, так что надеюсь, что ты балаган из этого устраивать не станешь.

– Не стану, – качаю я головой, но в глубине души надеюсь, что когда-нибудь он обо всем пожалеет. Вот только будет поздно. Слишком поздно…

Саид еще несколько секунд смотрит на меня, а затем, наконец, уходит. И когда его фигура исчезает с поля зрения, с меня спадает напряжение. Я даже не замечала, какой настороженной была всё это время.

– Что случилось, Дилара? О чем вы говорили? – спрашивает меня Амир, подходит ближе, когда я остаюсь одна.

– Мы с Саидом разводимся, – отвечаю я.

– Он бросает тебя с ребенком? Пусть только попробует, я ему…

– Не нужно, Амир. Это было обоюдное решение о разводе.

Я сжимаю зубы, стараясь не расплакаться, но глубоко внутри себя ненавижу себя. За слабость, за несамостоятельность. Будь я сильнее, отказалась бы от дома и денег, но сейчас я в таком положении, что мне не до гордости. На что-то надо растить дочь, пока я встану на ноги.

– Не оправдала я ожиданий семьи, – горько хмыкаю я, увидев, что отец, что-то прорычав, ударяет кулаком по стене, а затем уходит, оставив мать одну. Никто из братьев к ней не подходит, но и она на нас не обращает внимания. Бежит за мужем, словно позабыв о своих детях.

– О чем ты, Дилара? – спрашивает снова Амир, пока Ильхан топчется рядом. Оба выглядят хмурыми и обеспокоенными, но на удивление, разочарования в них я не вижу.

– Из-за моего развода на семью падет тень позора, мама ясно мне это сказала, да и… Я, может, вообще не ваша сестра…

До меня постепенно доходит вся та правда, что вскрылась недавно. Из-за прихода Саида и его требований о разводе, я забыла о том, что произошло полчаса назад.

Отец обвинил маму в измене, что родила она меня от другого мужчины.

– Что за глупости ты несешь, Дилара? Ты была нашей младшей сестрой, ею и останешься.

– Но мама…

– Мама натворила делов, но тебя это не касается. Ты наша семья, этого не изменить. Так что забудь обо всем и предоставь родителям самим во всем разобраться. Может, не всё так плохо, как мы думаем.

Ильхан вздыхает, услышав слова брата, взъерошивает волосы, и я уверена, что он тоже, как и я, сомневается, что всё будет в семье как прежде.

Амир пытается меня поддержать, забирает договор, сказав, что сам его изучит, подключит адвокатов семьи, а затем вдруг задает вопрос, который меня оскорбляет.

– Скажи, Дилара, Амина…. Она дочь Саида или…

Я поджимаю губы, злюсь на брата, что и он мог поверить в то, что я из тех женщин, которые изменяют.

– Амир!

– Понял. Прости, сестра, но я должен был уточнить. Ты уверена, что хочешь, чтобы Саида выписали из свидетельства о рождении Амины? Раз он отец, то обязан…

– Он свой выбор сделал, Амир, так что не лезь в это, хорошо?

Амиру явно не нравится мое решение, но он ничего не говорит. Я же оборачиваюсь и раздумываю, что теперь нам с Аминой делать.

Мама ясно дала понять, что ненавидит меня, и когда я думаю об этом, мне в голову вдруг приходит ужасная мысль, от которой становится тошно. А изменяла ли мама отцу добровольно? Что если… Что если ее взяли силой?

Не знаю, до чего я могла додуматься, но в этот момент отец звонит Амиру, требуя, чтобы мы все приехали домой. Намечается серьезный разговор, где явно всё должно проясниться.

Глава 21

Амина, утомленная поездкой в больницу, засыпает по дороге домой. Я же раздумываю о том, правильно ли поступила, уехав из больницы. Вот только выбора как такового у меня не было, так как не хочу оставлять ни с кем дочь. Сейчас я нужна ей как никогда.

Валид, как только мы приезжаем домой, относит Амину наверх, а когда спускается, мы все вместе идем в гостиную на первом этаже, где слышно, как суетится вокруг отца мама.

– Почему вы так долго? – нападает она на нас, когда видит на пороге. Судя по испуганному взгляду, ей страшно оставаться наедине с мужем.

Отец де выглядит мрачным и в то же время каким-то опустошенным, словно из него высосали остатки жизни. Мне даже кажется, что визуально он осунулся, скулы впали, а лицо стало похоже на обтянутый кожей скелет.

Когда он переводит взгляд на нас, то сразу останавливается на мне, и в его глазах я вижу неподдельную боль и тоску. Я едва не отшатываюсь, чувствуя себя лишней, но держу себя в руках и просто сжимаю зубы, стараясь себя подбодрить.

Я ведь знала, на что шла, когда ехала сюда. Знала, что от предстоящего разговора мне ждать ничего хорошего не придется.

– Присаживайтесь, дети, в ногах правды нет.

Голос у отца уставший, но звучит твердо, не оставляя сомнений, кто в этом доме хозяин.

– Хамит, может, не надо?

Мама делает попытку остановить его, явно не хочет предстоящего разговора, но отец даже не смотрит на нее. Видно, что вне себя от злости, в воздухе так и витает напряжение, от которого у меня волоски на теле дыбом.