Вторая жена. Ты выбрал не нас (СИ) - Барских Оксана

– Черт, не хотел же… – рычит он и хватает стул, отпинывая его к стене. Тот с грохотом ударяется и падает обратно на пол. От силы удара гнется ножка стула, и я вздрагиваю, отступая на несколько шагов назад от мужа.

Таким злым я вижу его впервые. Он и раньше выходил из себя, особенно после тяжелого трудового дня, но никогда не позволял себе что-то бить или крушить. Нет. Держал себя в руках, в каком бы состоянии ни был.

– Объяснись, Саид! – выкрикиваю я, чувствуя, что это мой последний шанс узнать, что на самом деле с ним происходит.

В глубине души я не верю, что человек может просто так кардинально измениться. Разлюбить ни за что жену, перестать обращать внимание на дочь, ведь видеть ее без гнева не в состоянии. Пусть я и старалась всё это время не смотреть на него, а в последние дни не думать о том, через какое унижение мне пришлось пройти, но всё равно постоянно возвращалась мыслями к поведению Саида. И нет-нет подмечала детали, которые ускользнули от меня по началу.

То, как Саид старательно отводил взгляд от нашей дочери Амины. Делал вид, что ее нет поблизости. Словно ему физически больно было смотреть на нее. Она вызывала в нем боль до желваков на скулах сжатой челюсти.

Еще до того, как Саид открывает рот, я уже знаю, о чем он в этот момент думает. Ведь доказательства на лицо.

– Кто отец Амины, Дилара? С кем ты спала, дрянь?! – рычит Саид и вдруг делает резкий шаг ко мне.

Я отступаю снова, но в этот раз упираюсь спиной в стену. Дальше деваться некуда, так что когда Саид бьет кулаками с обеих сторон от моей головы, я лишь вздрагиваю. Зажмуриваюсь ненадолго, а затем поднимаю подбородок, не собираясь тушеваться перед неверным мужем, который решил обвинить меня в том, чего я не совершала.

– Что за чушь ты несешь? Амина – твоя дочь, в этом нет никаких сомнений! С чего ты вообще взял… – на секунду я замолкаю, а затем вижу ответ в его глазах. – Ну да. Твоя мать снова напридумывала себя, что я гулящая девка, которая недостойна быть женой ее любимого сына.

Становится горько и неприятно, что многолетние слова матери нашли в нем отклик. Ее яд пророс в нем, пуская корни, и он ни разу не поделился со мной сомнениями. Позволил ей наполнить свою голову опилками, сделал свои выводы и поставил на мне клеймо изменщицы, повесившей на нем чужого ребенка.

– Очередная ложь, – ухмыляется Саид, а затем достает из кармана телефон. – Чего стоят твои лживые слова, Дилара? Думала, я тебе на слово поверю? Я бы никогда не стал голословно обвинять тебя в неверности, я не глупец. Давно сделал тест ДНК.

Он открывает в телефоне документ, а затем показывает его мне. Буквально тычет им в лицо.

Я не сразу вижу напечатанный там текст, моргаю несколько раз, чувствуя, как к глазам подступают слезы, а затем дыхание окончательно сбивается.

Каримова Амина Саидовна…

Каримов Саид Анзорович…

Вероятность отцовства… ноль процентов.

Глава 13

После обвинений Саида я ни минуты не могла находиться в доме его матери, где ни мне, ни моей дочери не были рады, так что оттолкнула мужа, затем стул и выскочила из комнаты, как ошпаренная.

Брошенные мне в лицо обвинения заставляли гореть мои щеки, но у меня даже слов не было, чтобы хоть что-то ответить Саиду.

В отличие от него, я этому тесту ни на грош не верю, но понимаю, что слушать он меня бы не стал. Нет, может, сделал бы вид, ведь требовал от меня объяснений, вот только все мои слова были бы как об стену горох. Он уже сделал выводы, принял их и не собирался верить ни мне, ни кому бы то ни было еще.

Он лишь хотел обличить меня в предательстве и многолетней лжи, вытащить из меня признание, которого просто быть не могло, ведь я ему не изменяла. Была верна с самого первого дня нашей встречи. Досталась ему девочкой, никем не тронутой и невинной, а теперь он смеет бросать мне в лицо такие гнусные обвинения, смыть которые можно лишь кровью.

Не слушай причитаний аби и бабая, я схватила Амину, которая только рада была убраться из этого логова как можно дальше, и мы ушли к себе домой.

Саид на этот раз не пошел вслед за нами. Не останавливал нас.

Дом, который он купил для нас, когда мы только поженились, находился неподалеку, так что довольно скоро мы оказались во дворе, и я смогла закрыть ворота, чувствуя, что они отсекли меня от неприятных личностей. Словно я оказалась под защитой родных стен.

На удивление, внутри я обнаружила свою машину, но лишь хмыкнула, что Саид, даже думая о том, что я изменница и гулящая женщина, всё равно озаботился, чтобы вернуть мне автомобиль, который остался у родителей. Либо не захотел терять деньги, пришла мне в голову и эта мысль, но я не стала на этом циклиться.

Мне срочно нужна была передышка, ведь за все эти дни я успела настропалить себя и разворошить весь спектр чувств в себе до такой степени, что мне было уже просто тяжело дышать.

– Мама? – в легком страхе спрашивает меня Амина, когда мы оказываемся дома, и она ощущает себя здесь куда более уверенно, чем в гостях.

Для нас обоих этот дом крепость, и это единственное, за что я Саиду если не благодарна, то хотя бы полна признательности, что он не привел сюда беременную Инжу. Ее нога не переступала порога этого дома, а у Гюзель Фатиховны не было привычки часто посещать нас, так как она любила командовать невестками на своей территории. Так что несмотря на мои страхи, которые терзали меня, во мне нет отвращения или отторжения, когда я касаюсь родных стен и мебели, словно они наполняют меня силой, которой мне всё это время не хватало.

Я держу в голове мысль о плане, в котором нам с дочкой так или иначе придется оставить жилье Саиду, но это будет нескоро, иллюзий я не питаю.

– Да, звездочка моя? – улыбаюсь я Амине и ставлю перед ней печенье и стакан теплого молока. Себе же наливаю ароматный чай, по которому скучала, и даже ненадолго прикрываю глаза. Неописуемое блаженство находиться на собственной кухне, где я сама всё обставила с такой любовью, что было бы жаль отдавать свой дом второй жене мужа.

– Папа теперь будет жить с той пузатой тетей? – спрашивает Амина, и я еле сдерживаю тяжкий вздох.

У меня было несколько дней, чтобы придумать, как успокоить дочку, но никаких идей в голову до сих пор так и не приходит. Я верчусь вокруг своей оси в одном кругу, никак не могу сдвинуться с мертвой точки, и от этого внутри всё кипит от негодования и отчаяния, но и поделать с этим я ничего не в силах.

Пока мы были в гостях у аби и бабая, Амина отвлекалась на скот, новую местность и новых людей, с которыми ее познакомил бабай, она, казалось, позабыла о причинах, по которым мы уехали из города, но когда мы возвращаемся, она снова видит, что отец, как раньше, не спешит ее обнять и подбросить вверх на своих сильных руках, а отстраняется, увеличивая между ними дистанцию.

И если теперь после ложного теста ДНК мне всё становится понятно, то вот ей этого объяснить я не смогу. Не говорить же ребенку о том, что отец считает ее не своей дочерью, а чужой. И держит возле себя лишь потому, что ему гордость не позволяет прогнать нас с позором из дома, ведь тогда ему придется выглядеть в чужих глазах мужчиной, которому жена не просто наставила рога, а еще и родила ребенка от любовника.

Что-то подсказывает мне, что он не отпустит нас, пока не узнает, кто отец Амины. Не понимает, что кто-то его гнусно обманул с этим тестом, и я не удивлюсь, что это происки Гузель Фатиховны. Но если это она, то почему до сих пор молчит? Она бы первая кинула в меня камень, крикнув, что я грешница.

– Да, звездочка моя, папа теперь будет жить в другом доме, но нам ведь и вдвоем хорошо, правда? – выдыхаю я и улыбаюсь дочери, стараясь не показывать, как мне тяжело даются слова. Я совсем не представляю, как дальше сложится наша жизнь, оттого мне и страшно, но я не имею права ни на страх, ни на ошибку. В первую очередь, я мать, которая должна позаботиться о благополучии своего ребенка.