"Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Шахрай Юлия

Секта Подражания превратила мир в пародию на Ад. Звуки ритуалов смешались с войной животных, криками горящих тел и шепотом духов. Земля покрылась пеплом, а воздух стал вязким, тянущим к земле; реки стали красными от крови, а ветра носили запах горящей плоти и смолы. Сами участники ритуалов выглядели как живые статуи ужаса, то ли поклоняющиеся, то ли катающиеся в бреду, не понимая, что делают.

Мир, который раньше был прекрасным, светлым и Божественным, превратился в склеп живых, где каждая душа – топливо, а каждый шаг – крик. И в этой пустоте два существа – Лю Инь Мо и Демиург – готовились к следующему сражению, потому что понимали тот факт, что скоро ничто не будет мешать им встретиться лицом к лицу.

Время словно растянулось и разорвало саму ткань мира, когда Лю Инь Мо и Демиург всё же встретились впервые в пустоте, оставшейся после гибели всех живых. Это было не сражение в привычном понимании – это была магическая буря, разрывающая мир на атомы восприятия.

Земля, где некогда стояли города и храмы, стала полем из тёмного пепла и искрящейся серой пыли. Река, в которой когда-то отражались облака, превратилась в поток черного стекла, по которому невозможно было пройти. Даже воздух был плотным, как смола, и вибрировал от предстоящей катастрофы.

Смертные и духи, что ещё оставались, стали лишь топливом, их движения и крики подпитывали атмосферу, будто каждая мысль о страхе, надежде, боли и отчаянии превращалась в энергию, которую пожирали два существа.

…………

Лю Инь Мо возник из теней и кошмаров. Его тело было одновременно материей и иллюзией – глаза горели пустотой, а каждая тень на земле, дрожа и извиваясь, была частью его сущности. Он питался страхом, но теперь страхи были сотнями тысяч смертных жизней, собранных в единый поток. Каждое движение ветки, каждый шёпот – это была пища.

Его форма казалась смертным изменчивой. То человек… То зверь… То гигантская темная волна, разливающаяся по всей пустоте… Но духи понимали, что это не фигура – а сила, поглощающая саму реальность.

Демиург возник из самой ткани мира. Его сущность была древней и непостижимой. Сотни тысяч лет он жил за счет энергии других Богов, и теперь эта сила, оставшаяся после гибели пантеонов, стала взрывной. Он был одновременно Светом и Тьмой, движением и неподвижностью. Ни одно живое существо не могло вынести его присутствия – глаза смертных расплывались, слух – ломался, а мысль – становилась вихрем. Он не видел смерти как страх. Для него смертные были лишь энергией, которую можно было аккумулировать, но которая уже почти истощена.

Когда они приблизились друг к другу, мир дрожал. Не было земли, неба, только пульсирующая пустота, где каждый звук, каждый шорох, каждый шёпот превращался в топливо. Лю Инь Мо двигался, и вокруг него вспыхивали тени смертных, которые обрывались, превращаясь в энергию. Демиург дышал, и воздух, пульсирующий прошлым и будущим, сгибался под его силой. Их взгляды встретились, но для смертных это было похоже не на взгляд, а на взрыв сознания. Каждое движение воспринималось как землетрясение; каждый жест – как разрушение материи.

В этот момент началась магическая буря невероятной силы, в которой сама реальность стала оружием. Земля раскалывалась, поднимая облака пепла и костей. Песок и кровь смешивались в вихри, которые вращались вокруг них, разрывая остатки храмов и алтарей. Духи и остатки смертных, пытаясь спастись, становились энергетическими зарядами, которые оба хищника моментально поглощали. Даже Свет и Тьма менялись местами, словно мир пытался сопротивляться, но сопротивление лишь увеличивало поток энергии.

Каждый звук – шаг, крик, шёпот, плач – мгновенно конвертировался в силу. Ни один звук не был напрасным. Каждый шаг людей и духов становился топливом для разрушения и созидания одновременно.

Они не бросались друг на друга, но каждое движение одного вызывало отклик второго. Лю Инь Мо разрывал тени ворон, стоявших у края пустоты, превращая их в взрывы страха. Демиург формировал световые вихри, которые вырывали души из тел, не оставляя даже памяти о существовании.

Смертные же видели лишь кошмарную симфонию Света, Тьмы и Боли. Земля плавилась, воздух горел, а крики и шёпоты – превращались в живые, горящие линии, которые обе сущности поглощали с жадностью.

Мир уже давно перестал быть миром. Земля трещала… Реки – превращались в потоки черной смолы… Воздух был вязким и горячим… А остатки храмов и алтарей превращались в горящие обломки. Но когда Лю Инь Мо и Демиург всё же приблизились друг к другу, даже пустота зашевелилась, как живое тело, и началось настоящее столкновение древних хищников, где каждая частица мира превратилась в оружие и топливо одновременно.

Лю Инь Мо вырвался вперёд, и его тень растеклась по земле, по воздуху, по памяти тех, кто остался в мире. Каждая тень превращалась в осколки страха. Они бились о Демиурга, а тот своим дыханием – одновременно светлым и тёмным – разрывал их на атомы, поглощая энергию, превращая страх в поток чистой силы.

Демиург же отвечал потоками первозданной материи. Свет и Тьма… Пыль и пепел… Кости и кровь… Всё смешалось в единый вихрь, который затягивал землю и воздух, разрывая остатки храмов, горящие тела смертных, руины городов. Каждое движение Лю Инь Мо вызывало взрывы этих потоков, каждая реакция Демиурга – отвечала новым вихрем.

Божественный мир затрещал по швам. Даже звук стал оружием. Крики смертных, что ещё пытались сопротивляться, превращались в столбы энергии, которые оба хищника высасывали с жадностью. Шёпоты духов поднимались к небу, преломлялись в вихри и ударяли по телам оставшихся, разрывая плоть и сознание одновременно. Стены храмов, обломки алтарей, обугленные деревья – всё становилось частью магической бури, частью оружия и одновременно топлива.

Пустота дышала. Она была одновременно живой и мёртвой. Всё вокруг было склепом, где каждая частица – пища, каждая мысль – энергия, каждая боль – топливо для силы двух древних хищников.

Лю Инь Мо рвался к разрушению, поглощая страх и крик, подпитывая свою тень. Демиург тянул его обратно, формируя вихри первозданного света, которые ломали форму теней, но давали силу. Они тянули друг друга к пределам разрушения. Земля вспучивалась, образуя горящие трещины, из которых поднимались дым и пепел, поглощаемые обоими. Небо колебалось, как ткань, рвущаяся от силы их столкновения. Потоки крови, энергии и материи смешивались, создавая новые волны силы, которые они оба немедленно поглощали.

Каждое действие одного вызывало ответ другого. Один тянул к хаосу, другой – к созиданию разрушающего света. Но даже этот разрушающий свет всё равно уничтожал всё, что всё ещё оставалось в мире.

В этом столкновении мир окончательно превратился в склеп. В котором больше нет ни деревьев, ни воды, ни почвы, только плотный слой пепла, обломков, костей и тёмной материи. Смертные… Духи… Полубоги… Все те, кто ещё оставался на его территориях, растворялись в вихрях, превращаясь в топливо для двух хищников. Даже воздух был частью их магической битвы, каждая частица которого рвалась и тянулась, отдавая энергию.

И оба существа понимали, что это столкновение – не борьба за победу, а всепоглощающее пиршество, в котором мир сам превращается в источник силы, а живого не осталось вовсе.

Когда столкновение перешло в стадию сознательной стратегии, пустота окончательно ожила. Лю Инь Мо и Демиург больше не просто реагировали на энергию мира – они манипулировали ею, используя остатки смертных, руины храмов и городов, каждый звук, каждое движение, каждую мысль как магическое оружие против другого.

Немного погодя стратегия Лю Инь Мо изменилась. И он начал действовать как хищник теней, растягивая страх до предела. Он поднимал из пепла остатки смертных, превращая их в живые привязки к кошмару. Полуживые тела вздымались в воздух, сжимаясь в призрачные клубки ужаса, которые он направлял как метательные заряды против Демиурга. Крики и панические мысли вырывались из их разорванных сознаний, образуя вихри, которые разрушали материю вокруг Демиурга, разрывая остатки храмов и обломки земли. Каждая капля крови, каждая мысль о страхе превращалась в концентрированный энергетический удар, направленный прямо в ауру Демиурга. Он делал это не для убийства, а для максимизации боли и паники, превращая материю и сознание в орудие войны.