Княгиня Евдокия 5 (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Глава 21.

— Отец оставит слово за мной, — твердо ответила валаху Евдокия. Сама же подумала — хорошо, что Влад не спросил о мнении деда. В этом случае её голос дрогнул бы. Дед он такой дед, что с ним надо держать ухо востро.

— Хм, а сможешь ли ты принять верное решение? — усомнился Дракула.

— Господарь, ты же не на личико моё смотрел, когда подумал о сватовстве и подошел спросить? Здесь есть дамы покрасивше и познатнее.

Влад постарался обаятельно улыбнуться, но взгляд его был тяжёл. Ему не хотелось давить на милую боярышню, но по-иному у него не получалось. Она же задумчиво протянула:

— Твоя первая жена была из королевского рода Матьяша.

Он согласно кивнул, не понимая причем тут его покойная жена. Евдокия же продолжала:

— Сейчас Матьяш крепко правит Венгрией. Не так давно он взял под себя Хорватию и Чехию. Ходят слухи, что ныне он соперничает с Габсбургами за честь зваться просвещённым правителем, и если дело дойдёт до вооруженного столкновения, то многие ставят на Матьяша, а не Габсбургов.

— Ты хорошо осведомлена, — одобрительно заметил Влад, но лицо его при этом помрачнело, и Евдокия знала причину. О ней она далее и сказала:

— Более десяти лет Матьяш продержал тебя в заточении, облыжно обвинив в содействии османам.

Влад сузил глаза, но ничего не успел сказать, потому что Евдокия торопливо добавила:

— Но при этом Матьяш выдал за тебя свою родственницу. Я так понимаю, что ты на него не в обиде?

— То дело прошлое, — выдавил Влад, не ожидавший, что боярышня из далекой страны уместит его жизнь в двух предложениях. Но она по мягкосердечию не напомнила о годах турецкого плена, лишь обмолвилась, что не сомневается, что он ни за что не встал бы на одну сторону с османами.

— Я ненавижу султана и я бы никогда… — сквозь зубы процедил Влад. Евдокия открыла рот, чтобы повторить, что уверена, что обвинение было облыжно, но валах медленно поднял руку и она смолчала.

Ему же захотелось нежно обвести нежный девичий овал лица, показывая, что он благодарен за её сдержанность в словах. Но не решился оскорбить её касанием, поэтому лишь обозначил свой порыв и резко убрал руку за спину.

— А Матьяш… — продолжил Дракула, как ни в чём не бывало, — он был честен со мной и признал за мной право господаря!

— Признал, значит, — свела брови Евдокия, убеждаясь лишний раз, какой гадюшник процветает среди местных властителей.

На одну только крошечную Валахию в данный момент претендует трое, и они время от времени сгоняют друг друга с трона, а на них делают ставки другие государи.

Евдокия вспомнила, какой переполох в Думе наделало предложение Папы римского принять корону Ивану Васильевичу из рук римского императора. Но князь сказал, что всё, что нужно, он сам себе возьмёт. Бояре пошутили, что они сами себе Рим и утвердили Ивана Васильевича царём.

Евдокия позволила себе развить идею наследников Рима, но её осадили священники из греков, назвав её речи кощунственными. Она тогда во всеуслышание заметила им, что народ, сдавший османам святыни, не может указывать другим, как строить государство. И что их слишком много на Руси. Её чуть не загрызли за эти слова, но боярыни, а после и бояре встали за неё, а часть духовенства являлась им родней. В результате в церкви вновь получился раскол.

Но боярышня лишь немного поторопила события. У русского духовенства без её нападок накопилось много вопросов к так называемым греческим наставникам.

Сейчас боярышня стояла и смотрела на ожидавшего её слова Влада. У неё не было послезнания о его конкурентах: Раде Красивом и Басарабе Старом. Для неё они мотыльки-одновневки, но для Влада — родня и злейшие враги. Он жаждет расправиться с ними, вернуть утраченное и выгнать османских сборщиков податей. Она не знала, получится ли это у него, но от её ответа сейчас точно могла измениться история. Впервые Дуня почувствовала ответственность.

— Осталось только освободить место правителя, — подытожила она, прямо взглянув на него. — И ты рассчитываешь на поддержку моей семьи?

Влад был приятно удивлён, что боярышня нисколько не обиделась на его прямоту, но в то же время немного обижен, что она сразу перешла на деловой тон.

— Ты богата, — с ноткой вопроса произнёс он, но сразу же продолжил: — Помимо денежной поддержки от твоей семьи я получу военную помощь царя Иоана. Если мы с ним объединимся, то изгоним османов с моей земли.

Евдокия сложила пальцы домиком, размышляя, как отказать, чтобы не обидеть. Сказать, что её богатства сильно преувеличены? Что они несметными кажутся только Владу, у которого ничего нет?

Но он уверен, что она сумеет развернуться на его землях, и в этой его уверенности виновата она сама. Дохвасталась, и он высоко оценил её старания.

Однако больше всего Влада интересует поддержка Ивана Васильевича. Евдокия не могла знать насколько предложение Влада могло бы заинтересовать царя, но попробовала рассуждать.

Надежный союзник против осман на отдаленной земле может понравиться Ивану Васильевичу. Если он поможет Дракуле сдерживать турков, то это оживит политику. Могущество осман встало поперек горла всем монархам, а маленькая Валахия при разумной поддержке может выпить немало крови у султана. Тем более рядом земли Стефана, который намеревается давать отпор. Вместе они могли бы нанести ощутимый урон туркам.

Вот только Иван Васильевич в безвозмездной щедрости замечен не был, а вложений в Валахию потребуется немало. И чем же Влад сможет отблагодарить за помощь? А ничем! Даже когда Евдокия станет вдовой-господарыней и попросится под руку царя, то эти земли абсолютно бесполезны для Руси. Зато султан щедро расплатиться за помощь Ивана Васильевича Валахии. Уж он не пожалеет золота и погонит татар в набеги на Русь.

Евдокия наморщила лоб, поняв, что чего-то не понимает. Царь ведь все же прислал Стефану золото на побитие врага и уверил в дружбе, так может он и Владу помог бы? И тут же она ответила себе, что к османам ещё летом выехало посольство с дружескими подарками. Так что политик из нее никакой и лучше не лезть в это дело. А отказ надо обосновать проще.

— Я очень надеюсь, что князь… продаст мне летающее крыло, — добавил желаемое валах, не обращая внимания на хмурое личико боярышни.

Евдокия опустила глаза, чтобы Влад не заметил, как изменился её взгляд, когда она услышала, что он запнулся на слове «продаст». Ей показалось, что он хотел сказать «подарит». Денег у валаха не было. Он сюда и приехал, чтобы просить у Стефана помощи на вооружение.

— Для него это забава, — загорячился Влад, — а я придумал, как использовать крыло в войне. Для начала необходимо изменить цвет! Так оно будет менее заметно, а если враги все же обнаружат его, то пусть думают, что на них спускается хтоническая тварь.

Евдокия мысленно проворчала: «Он придумал!»

— Можно же разведать местность, — увлеченно зашептал он, а она неожиданно продолжила:

— Сбросить масло и поджечь его или начинить горшки порохом с осколками, поджечь их и опять-таки бросить.

— Да! Все так! Ты читала трактаты о военном деле?

Евдокия скромно пожала плечами и заметила:

— Крыло плохо управляемо и не поднимет большой вес. Я удивлена, что у князя получилось летать. Никак похудел на здешних харчах, — сварливо закончила она, но Влад словно бы не слышал.

— А воздушный шар? — распалялся он, забыв о сватовстве. — Я слышал, что в Москве есть такой!

— Он уже дважды горел, и царь запретил поднимать его над городом. Да и дорого это. Розмыслы ищут замену горячему воздуху и неизвестно, когда найдут.

Евдокия умолчала, что уже нашли. Не без её подсказки обратили внимание на газ, образующийся при брожении навоза. Он был изучен, сочтён пожароопасным и, самое главное, никто пока не придумал, как и во что собрать его, а потом выдуть в шар. Но энтузиазм не утихал и работы продолжались. Сам факт открытия газа, который легче воздуха, чрезвычайно всех взбудоражил. К розмыслам подключился Гаврила со своим электричеством и если всех насмерть не шарахнет молнией, то обязательно додумаются до чего-то умного и полезного.