Последний Герой. Том 5 (СИ) - Дамиров Рафаэль

В дверь постучали.

— Разрешите? — заглянул Корюшкин.

— Заходи, Ваня, — махнула Оксана.

Он вошёл, замялся, топчась перед столом:

— Вы просили доложить… Я в ЭКЦ звонил, ну… в экспертный центр в Главке. Там, в общем, такая ерунда. Прогнали образец на хроматографе — вещество не идентифицировалось. Ну… которое в лаборатории Ландера изъяли, те ампулы.

— Как это? — приподняла бровь Кобра.

— Ну… такое бывает. В их библиотеке масс-спектров просто нет ничего похожего. Значит, вещество новое, неизвестное. Поэтому хромато-масс-спектрометр не даёт результата.

— Чего? В каких ещё библиотеках? — недоуменно протянула Оксана. — Они что, по книжкам смотрят?

— Нет, — замахал руками Ваня. — Это так говорят, программная база данных. Там химические вещества и их спектры. Если вещество новое — программа его не определяет.

— Ну так в пробирку налили бы и по старинке проверили, — буркнула она.

— Это сложная органика, — вздохнул Корюшкин. — Так не получится. Химики сами пока не понимают.

— И что дальше? — спросил я.

— Заключение дадут: НПВ, — ответил Ваня.

— Это как? — снова нахмурилась Оксана. — Твою маковку, Ваня! Выражайся русским языком. Ну или на худой конец — ментовским.

— Так это и есть ментовской, Оксана Геннадьевна, — покачал головой эксперт со скрытым укором. — НПВ означает «не представляется возможным».

— Фигня какая. И чего делать? — спросила Кобра.

— Ну не знаю… Можно в Москву в ЭКЦ, но у них методы одинаковые, структура же одна — МВД, или еще варианты подумать… в гражданские учреждения закинуть. Пускай следователь решает, его уже головная боль. В какой-нибудь НИИ.

— Ладно, Ваня, спасибо, — сказала Кобра.

— А можно мне тоже кофе? — робко улыбнулся он, поглядывая на наши кружки.

— Иди работай, товарищ эксперт. У нас совещание.

— А-а… понял… не мешаю.

Корюшкин ушёл, за ним закрылась дверь, и в кабинете ненадолго воцарилась тишина. Наконец Оксана, глядя куда-то в сторону, проговорила:

— Итак, что мы имеем? Убийство заправщицы и киллера так и остаются висяком. Дирижёра мы не нашли. Боюсь, как бы он не ушёл из города. Теперь его здесь ничто не держит.

— Знаешь, может, и к лучшему, что мы не застали его там, в логове Ландера, — ответил я после паузы.

— Думаешь? — Кобра вскинула на меня взгляд.

— Думаю. Коллеги наши оказались не самыми надёжными, не такие уж и тертые парни, всё пошло не так, как должно было. А если бы там ещё и Дирижёр был… не знаю, чем бы закончилось. Честно говоря, когда шёл туда, планировал всадить ему автоматную очередь в голову. Но вышло, как вышло. Балбес Антоха отвлёкся, пропустил Ландера, тот огрел его по башке и запер нас в клетке. А потом у Шульгина начался приступ… непонятной агрессии. Это все последствия опытов. Ты бы видела! Я еле удержал его.

— Надеюсь, поправится, — вздохнула Оксана.

— Да куда он денется? — отмахнулся я. — Он уже на медсестёр заглядывается, — я достал смартфон. — Вот, смотри, чего он мне шлёт. Болезный… Франкенштейн, блин.

На экране — фото. Молоденькая медсестричка в белом халате нагнулась к перекатному столику, что-то доставала из ящика. В этот момент Шульгин и щёлкнул с интересного ракурса.

— Вот котяра, — хмыкнула Оксана.

На губах у неё появилась улыбка. Оксана даже не ворчала на него. Потому что это был наш старый Шульгин. И если он снова строит глазки медсёстрам и фотографирует задницы исподтишка, значит, это действительно Коля. Наш Коля.

А не тот подопытный монстр, который недавно рвался в схватку и чуть не угробил меня и своего коллегу Сергея.

— Спускайся, я тут, — сказал Грач.

— Иду, — ответил я.

Вышел из здания отдела, прохожу мимо служебной парковки, вижу — Грач уже спорит с замначальника ГАИ. Тот, раздувшийся, руками машет: мол, служебное место, штраф.

— Да вы что, начальника не знаете? — на ходу заводился Грач. — Тут я вашего самого главного вожу, а меня оштрафовать хотите?

— Кого, Мордюкова? — удивился гаишник.

— Какого еще там Мордюкова, — отмахнулся Грач и кивнул на меня. — А, вот и он идет. Макс, привет!

Я усмехнулся. Замначальника уже миролюбиво обратился ко мне:

— Скажите вашему товарищу, чтоб в следующий раз не вставал на служебную парковку. Мне перед людьми неудобно. Обязан пресечь.

— Конечно, — отозвался я.

Гаишник с пониманием испарился, а я сел в машину к Грачу.

— Привет, Макс! Ну что за срочняк у тебя опять приключился?

— Ага, как есть срочняк. Слушай, помнишь, ты говорил, у тебя есть умелец? Из часов космический корабль сделает?

— Кулибин? — Грач ухмыльнулся. — Гришка, что ли?

— Пятно, вроде, кличка.

— Ага, Пятно. Ну, есть такой. Чем помочь должен?

Я рассказал о своих планах. Грач покивал:

— Ладно. Он сможет. Если трезвый будет. Погнали к нему тогда сразу, что ли, раз срочно. Только надо по пути заскочить кое-куда.

— Куда?

— Ну куда-куда. В магазин, — Грач многозначительно шлепнул пальцем по горлу.

— На кой?

— За водкой.

Я посмотрел на него так, будто сомневался в его разумности.

— Ты же хотел, чтобы он трезвый был?

— Так-то оно так, — поджал губы Грач. — Только дела он делает, если пузырь на столе стоит. И никак иначе.

— Добро. Главное, чтобы не прикладывался, а если надо смотреть — пусть смотрит.

Заскочили в алкомаркет, взяли бутылку. До нужного адреса ехали долго, через весь город. Окраина, панельная девятиэтажка. Серые стены, балконы в решётках, кое-где зашиты шифером вместо панелей.

Поднялись на нужный этаж, позвонили. За дверью раздался недовольный голос:

— Кто там?

— Братан, это я, Грач.

Руся как будто забыл свои гуру-примочки и общался грубовато, по-свойски.

— Чего надо?

— Да вот, дело есть. Ну и… не с пустыми руками я.

— А, ну щас.

Дверь распахнулась. На пороге — щуплый мужичонка в майке на босу грудь, трусах и шлёпанцах. Тараканьи усики, хитрые глаза, лицо подозрительное. На вид — алкаш алкашом, а не мастер Кулибин.

— А это кто? — кивнул он на меня.

— Контингент проверенный, — ответил Грач. — Свои.

— Ага… понял, — протянул тот, прищурившись. — Ну, заходите, чё встали.

Мы переступили порог.

— Разувайтесь, — приказал Пятно. — У меня чисто тут.

Мы переглянулись, но подчинились. Чистотой это назвать было сложно: на полу бычки, в углу бутылки, по углам — мусор. Но и запущенным клоповником тоже не выглядело. Скорее, свалка идей.

А в комнате за дверью раскинулся настоящий рай радиолюбителя. Большой стол весь заставлен старой техникой: разобранные мобильные телефоны, платы, из которых торчат дорожки, микросхемы, провода разноцветные, катушки. В углу — старый советский осциллограф с зелёным экраном, рядом современный цифровой прибор, тут же и паяльные станции — одна советская с обгоревшей ручкой, другая новая, китайская, с дисплеем. На полках — банки с резисторами, конденсаторами, мотки тонкого медного провода.

Повсюду пахло канифолью и перегретым оловом. На стене висела самодельная рамочная антенна, под ней — радиоприёмник времён Союза, а рядом — ноутбук, весь облепленный наклейками.

Вся эта рухлядь не просто валялась, а жила и работала. Здесь чувствовалась рука мастера — пусть вечно подшофе и неряшливого, но в электронике разбирающегося. На столе лежала странная конструкция, явно в процессе сборки: пластиковый корпус от старого диктофона, внутри начинка мобильника, аккуратно подсоединённая к микрофону и передатчику.

— Ну как? — Пятно развёл руками. — Тут у меня и жучки, и маячки, и чего хочешь. Хоть космическую ракету соберу, если детали найдутся.

Я оглядел его «лабораторию» и понял: именно такие чудаки и делают невозможное возможным.

— Зырьте! — он ткнул пальцем на одно из своих детищ.

На столе лежала коробочка из перепаянных плат, с приклеенной крошечной батареей и модулем связи от телефона. Всё это выглядело кустарно, но, якобы, работало. С его слов, при движении устройство передавало координаты на заранее вбитый номер.