Последний Герой. Том 5 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Коля… ты нас узнаёшь? — спросил я, делая шаг вперёд.

Сергей, наконец, нащупал выключатель, лампа под потолком мигнула и загудела. Жёлтый свет озарил камеру — голые стены, койка. Настоящая тюремная нора. Я сразу понял: это не Коля смотрит на нас. Тот, кто сидел на койке, был похож на него внешне, но взгляд — чужой.

Кажется, даже черты незримо изменились.

— Колян, скажи хоть что-нибудь, — пробормотал Сергей и, не подумав, шагнул ближе. — Хреново выглядишь, брат.

Зря. Он подошёл слишком близко. Коля взвился, как пружина. Вцепился ему в горло, сжал так, что у опера глаза полезли на лоб. Ещё секунда — и он свернул бы ему шею.

— Нет! — рванулся я.

Я не потянулся к оружию. Коля нужен был живым. Только живым. Это мой друг, не подопытный. Потому я подскочил, повис на его руке. И тут же понял: держу не руку человека, а железную балку. Сила была просто нечеловеческая. Я дёрнул изо всех сил, всем весом выворачивая сустав. Коля рыкнул, оттолкнулся, а Сергей вывалился из его хватки, задыхаясь и хрипя. Пополз к автомату, хрипло выругавшись:

— Ах ты, сука… что творишь, Шульгин?

Коля тут же переключился на меня. Бросился, пальцы щёлкнули перед лицом, я успел уйти в сторону.

— Это я, Колян! — крикнул я. — Яровой! Помнишь? Мы в баре пиво на разлив глыкали, потом с мужиками дрались… Вспомни!

Но он только рычал, дёргался, словно зверь на привязи.

Автомат щёлкнул затвором. Сергей, обретя дыхание, уже навёл на него ствол.

— Не стрелять! — рявкнул я и пнул ногой по стволу, сбивая ему прицел.

Сергей дернулся, в глазах его был страх. Он был готов выстрелить в боевого товарища, лишь бы самому остаться в живых.

Коля вновь напал. Под руку попался Сергей — его Шульгин швырнул в стену, как тряпку. Опер глухо ударился, осел без сознания. «Надеюсь, живой…» — мелькнуло у меня.

Коля пошёл на меня. Главное — не дать схватить. Да, силы в нем много, но вот… Я скользнул под его руками, мигом оказался у него за спиной. Накинул удушающий захват обеими руками и еще обвил ногами, повис всем телом. Мы рухнули на пол.

Он бился яростно, мышцы словно готовы были разорвать мой захват. Я понимал: от этого зависит всё — моя жизнь и его спасение. Поэтому давил, давил, давил. Пока не почувствовал, что его тело дрогнуло, обмякло.

— Есть… — выдохнул я.

Быстро оттащил Сергея к стене, проверил дыхание. Потом вернулся к Коле, сделал несколько толчков в грудь, похлопал по лицу. Был готов к худшему, даже к тому, что придётся делать искусственное дыхание.

Глаза открылись.

Я тут же отпрянул, готовясь снова к бою — если он очнулся, то вполне возможно, что в секунду кинется меня убивать. Но он не рычал. Губы дрогнули, и я услышал хрип:

— Макс… ты нашёл меня…

Я замер. Это был он. Настоящий Шульгин. В его голосе не было безумия, только усталость и облегчение.

— Фу-у-ух… слава богу, вернулся, — выдохнул я.

Коля поднялся на локоть, морщась от боли.

— Что здесь вообще произошло?.. Почему у меня всё болит, как будто меня локомотив переехал? — он огляделся. — А это кто там валяется? Серёга, что ли? Кто его так?

Я улыбнулся, хотя сам ещё дрожал от напряжения.

— Ты не поверишь, Колян… но всё хорошо, что хорошо заканчивается.

— Всё! — резко сказал Мордюков, обернувшись к Кобре. — Не могу больше ждать. Подмогу вызвал, МЧС вызвал. Хватит. Я внутрь, не могу терпеть.

Оксана посмотрела на него с упрёком:

— Семён Алексеевич… Яровой приказал вам быть снаружи.

— Приказал, — передразнил он, зло выдохнув. — Я здесь начальник. Распоряжается он, гляди-ка!

Переступил с ноги на ногу, ещё попыхтел — и повернулся вбок.

— Эй! — крикнул он уже сотрудникам ППС, что стояли рядом. У одного в руках пистолет-пулемёт «Кедр», у двоих пистолеты. — Со мной пойдете!

Он обернулся к Оксане:

— Чую, что-то там неладное. Если Яровой нашёл этого профессоришку, а теперь молчит… Нет. Пойдём туда.

— Семён Алексеевич, мы должны охранять периметр, — жёстко ответила Кобра. — Вдруг кто-то выскочит.

— Ой, Оксана, не нуди, — прошипел Мордюков. — Никто уже не выскочит. Ландер заперся, надо его выковыривать. Всё, за мной!

И, не дожидаясь, стал перелезать внутрь в выбитую раму.

— Ну что застыли, придурки? — огрызнулся он. — Помогайте!

— Ах, ё-е-е-е, порезался! — взвыл он, когда ладонь скользнула по осколкам. — Твою мать… да убери ты свою руку, я сам! Куда ты меня хватаешь?

ППСники неуклюже пытались протолкнуть начальника внутрь, в итоге Мордюков, как мешок, перевалился через подоконник. Было видно, что нервничает, злость вымещает на всех подряд. Молодые парни спорить не стали, перемахнули за ним легко, одним движением.

— О, здесь ещё вход в подвал! — донёсся его голос изнутри. Гулко, с эхом, из глубины здания.

Кобра достала рацию, нажала кнопку:

— Максим, приём. К тебе шеф идёт. Приём! Максим, ответь!

Рация молчала.

— Чёрт… — сжала губы Оксана. — Может, в подвале не берёт… Макс, ответь!

Она отбросила позывные и формальности. Вызывала по имени, нарушая инструкции. Главное было — достучаться. Но ответа не было. И тогда она почувствовала неприятный холодок. Что-то случилось.

И тут — сбоку здания послышался шорох. Кобра развернулась, подняла пистолет. Темнота, черные кроны вязов зловеще нависают над головой.

Силуэт. Человеческий. Между зданием и деревьями.

— Стоять! Полиция! Стрелять буду! — крикнула она, выставив руку с оружием.

— Простите, простите! — испуганный мужской голос, пожилой, дрожащий. — Я не преступник, не стреляйте!

Из тени вышел старичок с профессорской бородкой, интеллигентный на вид, в старомодном, но приличном костюме. Глаза — добрые, испуганные.

— Вы кто такой? — грозно спросила Кобра, не опуская пистолет.

— Простите, барышня… боюсь оружия. Уберите, умоляю… Вы не видели Люси?

— Кого? — нахмурилась она.

— Мою собачку. Люси! — дедок закрутил головой. — Люси, Люси! Ко мне! Негодница. Стоило спустить с поводка — пропала. У неё течка… ну, вот и убежала. Ах, что же теперь делать-то? Придётся объявление расклеивать или в интернете искать… Вы же полиция, может, поможете найти Люси?

— Давайте-ка сюда ближе, — распорядилась Кобра. — Выходите на свет. Документы есть с собой?

— Сергей Петрович я. Какие документы? — замахал руками старик. — Помилуйте, барышня! Кто ж берёт паспорт, выгуливая собаку у дома?

— Тогда ждите. Сейчас подъедет полиция. Пока не установим вашу личность — не отпущу.

— А как же Люси⁈ — всплеснул он руками. — Жена дома, у неё сердце, давление… Она не выдержит! Люси — всё, что у нас осталось!

Старик вдруг осел на асфальт, закрыл лицо руками, плечи его затряслись. Казалось, он плачет.

— Ну, не волнуйтесь, — смягчилась Оксана. — Давайте вместе поищем. Только дождёмся полицию…

И тут она заметила кольцо. На безымянном пальце левой руки. Мысль сверкнула молнией — вдовец. Мужик врал — не было у него никакой жены.

Подумать дальше она не успела. Старик распрямился резко, в руке блеснул камень. Замах — прямо ей в висок.

Но Кобра была готова. Она видела слишком многое, чтобы верить в такие спектакли. Ещё когда вывела его на свет, заметила: на темных брюках нет ни шерстинки, а в руках не осталось поводка. Ни пакетика с лакомствами, ничего. Ни один собачник так не выглядит.

Она отпрянула, уходя от замаха.

Бах! — выстрелила в воздух и сразу перевела ствол на нападавшего.

— Лежать, сука! — крикнула она.

Старик взвизгнул, камень вывалился из руки. Профессор Ландер рухнул на землю, бледный, трясущийся.

— Двинешься — убью! — повторила Кобра и для верности влепила ему носком туфли под рёбра.

— Ах! — выдохнул он.

— Молчать! — отрезала она, заламывая ему руки. Щёлкнули наручники.

В этот момент к зданию подкатили полицейские машины. Мигалки осветили всё вокруг синими сполохами.

— Макс! — нажала на рацию Кобра. — Если слышишь, Ландер у меня. Приём!