424-425
Каэси-ута из неизвестной книги
424
Не скажешь разве ты,
Что жемчуг дорогой,
Надетый на руки прекрасной девы,
В стране Хацусэ, запертой средь гор,
Теперь рассыпался навеки?..
425
В стране Хацусэ, над рекой, где ветер
Исполнен холода,
Горюя без конца,
О, если б человека мог я встретить,
Который походил бы на тебя!
426
Песня Какиномото Хитомаро, сложенная в печали при виде погибшего странника на горе Кагуяма
Чей это муж
Приют нашел в пути,
Где травы служат изголовьем?
Он родину свою совсем забыл,
А дома, верно, ждут с заботой и любовью?
427
Плач, сложенный Осакабэ Таримаро, когда умер Тагути Хиромаро
Не дошли до ста восемь десятков…
Есть множество изгибов у дорог…
И если б только я повсюду с мольбою жертвы приносил богам,
С тобою, что ушел навеки,
Быть может, довелось увидеться бы нам!
428
Плач Какиномото Хитомаро о юной деве из дома Хидзиката, сложенный во время погребального обряда сожжения в Хацусэ
В стране Хацусэ,
Скрытой среди гор,
Клубится облако, плывя между горами,
Быть может, это облик дорогой
От нас ушедшей юной девы?..
429-430
Два плача Какиномото Хитомаро о девушке из Идзумо, утопившейся в реке, сложенные во время погребального обряда сожжения в Ёсину
429
О дева юная из Идзумо- страны,
Страны, что облаком меж гор спустилась,
Не стала ли туманом ты,
Что в Ёсину плывет
Средь пиков горных?
430
И пряди черные волос прекрасной девы
Из Идзумо- страны, где поднялись
Восьмью рядами облака однажды ввысь,
Вдали от берегов, по Ёсину- реке
Плывут, в волнах качаясь, вдалеке…
431
Песня, сложенная Ямабэ Акахито, когда он проезжал мимо кургана девы из Мама в стране Кацусика
Говорят, что в старину
Жил на свете человек.
Чтобы деву в жены взять,
Он построил ей шалаш,
Обменяться думал он
Из цветистой ткани с ней
Поясами навсегда!
И хоть слышал я, что здесь
Место, где лежит она,
Успокоившись навек,
Чудо-дева Тэкона
Из страны Кацусика,—
Потому ли, что листва
На деревьях хиноки
Стала так густа,
Потому ль, что у сосны
Корни далеко ушли,—
Не узнать мне этих мест…
Но достаточно и слов,
Только имени ее,
Чтоб об этом позабыть
Был уже не в силах я!
432-433
Каэси-ута
432
Видел это я сам
И другим собираюсь поведать
О Кацусика славной стране, где в уезде Мама,
Знаменитой красавицы девы младой Тэкона
Место вечного упокоенья…
433
Вот в Кацусика, в дальней стране,
В тихой бухте Мама,
Верно, здесь, наклонившись,
Срезала жемчужные травы морские
Тэкона. — Все о ней нынче думаю я…
434-437
Четыре песни, сложенные Кавабэ Мияхито в четвертом году Вадо [711] в печали при виде погибшей красавицы в сосновой роще на острове Химэсима
434
Хоть и любуюсь я цветами
Прекрасных цуцудзи на берегах Михо в Кадзахая,
Но грустно мне —
И думаю невольно
О человеке том, что гибель здесь нашел…
435
Те травы, что росли
На диком берегу,
К которым, верно, прикасался
Сам доблестный Кумэновакуго,
Как жаль, что все они давно увяли.
436
Все эти дни
Шумит молва людская!
О, если б яшмой драгоценной ты была,
Я на руки б свои надел тебя
И, верно б, так не тосковал, как ныне!
437
И ты, и я — мы оба сердцем чисты,
Как у реки Киёми светлая струя.
И не такое мое чувство,
Чтоб ты потом раскаяться могла,
Чтоб берега реки разрушила б вода!
438-440
Три песни от пятого года правления Дзинки [728], в которых генерал-губернатор округа Дадзайфу царедворец Отомо [Табито] выражает любовь и тоску по усопшей жене
438
Изголовье из рук, что лежали на шелковой ткани
И всегда обнимали любимую прежде…
Ах, навряд ли
Еще человека я встречу,
Для кого они будут служить изголовьем!
439
Вот и время пришло
Мне домой возвращаться,
Но в далекой столице
Чей мне будет рукав
Изголовьем душистым?
440
В покинутом доме,
В далекой столице,
Когда в одиночестве спать мне придется,
О, тяжко мне будет, намного труднее,
Чем было в моем одиноком скитанье!
441
Песня, сложенная в шестом году Дзинки [729] принцессой Курахасибэ, после того как левый министр принц Нагая принял смерть [согласно императорскому указу]
Чтя волю государя своего,
Приказу ты повиновался.
И потому, хоть срок не вышел для тебя
Быть в усыпальнице священной,
В далеких облаках ты скрылся навсегда!
442
Песня, оплакивающая принца Касивадэбэ