Татьяна Соломатина - Роддом или жизнь женщины. Кадры 38–47

Очередная «ябольшенимагу!» родила как по нотам. Под занавес даже муж явился. С упаковкой «Антитеатрализита». На самом деле он сжимал в трясущихся руках совершенно не нужный его жене «Структум». В бог весть какой по счёту ночной аптеке нашёлся шутник-фармацевт (а может, самый обыкновенный продавец, потому что давно вы их видали в аптеках, тех фармацевтов?), убедивший несчастного гражданина, что сей безобидный препарат, применяющийся при спортивных травмах (и эффект которого большей частью приходится на плацебо) – есть генерический аналог «Антитеатрализита», потому что патентованный аутентичный «Антитеатрализит» в нашей стране запрещён Госдумой наравне с кружевными трусами и кедами на платформе. Маргарита Андреевна, стараясь не рассмеяться, провела новоявленного отца к его девочкам: новорождённой дочери и счастливой жене. «Ябольшенимагу!» была такой счастливой, что забыла вывалить на безумного папашу все ужасы, случившиеся с нею в родзале. Она прижимала к себе дитя и была просто счастлива. Марго расплакалась, глядя на семейство.

– Ну, здрасьте! – насмешливо прокомментировала Мальцева. – Эмоциональная нестабильность налицо. Чтобы завтра у меня на столе лежало заявление на увольнение по собственному желанию. Хотя где я ещё найду такую старшую акушерку и такого друга?!

Заявление об увольнении легло на стол только через два месяца. Все эти два месяца Татьяна Георгиевна щедро потчевала подругу творогом и всякой прочей полезной беременным едой – видимо, в отместку за то, как Маргарита Андреевна вела себя во время беременности подруги.

Найденный Волковым адвокат доказательно убедил Марго в том, что есть примерно с десяток честных (и ещё с сотню – относительно честных) способов по перемещению её великовозрастной дочурки в оплот мировой демократии. Коль скоро сама дочурка того захочет.

Но даже провожать мать в аэропорт мерзавка не явилась. Были Мальцева, Панин, Святогорский… Толпа врачей, среднего и младшего медицинского персонала. А родной дочери – не было. Маргарита Андреевна с опухшим от слёз лицом и красными глазами обнималась с друзьями невнятно, до последнего момента выглядывая свою единственную, обожаемую доченьку, в жертву которой безмолвно и бездумно приносила всегда вся и всё себя. И тут впервые в жизни позволила себе – для себя. И в ответ милая неваляшка сумела пробить матери сердце чинённым порохом ядром. И Марго начинала новую жизнь с зияющей дымящейся дырой в груди. Но даже смертельно раненная, она молила Бога о Светке. Она ждала, надеялась, верила. Любила. О прощении и речи быть не могло – за что матери прощать свою дочь?

– Вам рассказ Тэффи «Мать» или письмо Кутузова к «Лизаньке и с детьми!»? – поинтересовался Святогорский в кабаке, куда друзья завалились отметить отлёт Маргариты.

– Что покороче! – отрезала мрачная Мальцева.

Мало того, что на другую сторону земного шара переместилась важная и значимая часть её жизни, так и хорошую старшую акушерку в обсервацию она всё ещё не нашла.

– «Рассказом про бедную О… вы растерзали моё сердце. Кто из родителей может впасть в такое заблуждение, чтобы проклясть детей своих. Сам Господь Бог, как олицетворённое милосердие, отверг бы столь преступное желание. Не на несчастное дитя падёт проклятие, а на неестественную мать. Природа не назначила родителей быть палачами своих детей, а Бог принимает лишь благословение их, до которого только простирается их право над ними. Родители отвечают воспитанием детей за пороки их. Если дитя совершает преступление, родитель последует за ним как ангел-хранитель, будет его благословлять даже и тогда, когда оно его отвергает, будет проливать слёзы у дверей, для него запертых, и молиться о благоденствии того, кого он произвёл на этот развращённый свет. Вот какая проповедь. Это оттого, Лизанька, что твоё письмо меня растрогало» [65].

– Вот хорошо, что ты до отлёта ничего такого не брякал. Не то бы Марго развернулась. Она и так считает, что она плохая мать. И бросила деточку на произвол судьбы. «Деточка» же так копытом и бьёт, чтобы уже устраивать на законном основании пьянки-гулянки и профукивать на ещё большее количество тряпок щедро оставленные мамой денежки, – хмуро прокомментировала Мальцева. – Она же мне ещё и поручила за Светкой присматривать. Ага. Мне мало за кем присматривать. Только этой кобылы не хватало. За ней только нагайка и могла бы толком присмотреть. Раз уж мы тут о Кутузове [66].

Настроения ни у кого не было. Да и какое тут может быть настроение? Все испытывали чувства, несколько похожие на чувства пришедшего в себя после ампутации. Вроде и предупреждён был. И согласие собственноручно в историю болезни писал. Всё понимал. А очнулся – и странно. Руку чувствуешь – но нет её. Провёл другой – пустота. Но ты же её чувствуешь! А нет её!.. И так ещё некоторое плюс-минус время. У иных – и навсегда.

– Да что вы, блин горелый! – наконец возмутился Панин. – Она не умерла. Всего лишь улетела в другую страну. Причём не в какую-нибудь Уганду, а в США! И не по расчёту, а по большой и чистой любви. Так что прекратите мне молчать! Мы за здравие Маргоши пьём, а не за упокой! Аркаша, расскажи что-нибудь весёлое!

– Рассказываю! – как-то не очень весело вздохнул Святогорский. – Рассказываю! – повторил он, приободрившись. – Вам как молодым маме и папе, постоянно отлавливающим нынче забавные ужасы, которые через много лет станут семейными преданиями, будет интересна такая вот история. Моя исполняющая обязанности всевышнего была когда-то молодая живая дивчина, хотя сейчас в это очень сложно поверить. Но так было. Не теряйте этого в себе! – Мальцева ущипнула старого друга за предплечье. – Ой!.. Да, так вот. Дочурка наша орала ничуть не хуже вашей. А в доме был любимый кот. Добрый и ласковый, но ревнивый – спасу нет. И вот возвращаюсь я как-то с дежурства и вижу такую картину: носит молодуха моя котейку на руках, натурально укачивает и напевает ему: «Тсс! Тсс! Спи, малютка, усни, вот и папа пришёл… Тсс! Тсс! Всё будет хорошо, всё будет хорошо!..» А малая наша спит – аж гай шумит! – попой кверху на кухне у кошачьей миски. И у кота рожа довольная. Мир и благоденствие. Всё было, есть и будет хорошо. За это и выпьем!

Кадр сорок шестой

Знание – сила!

К Родину приехала передача. Осветить тему «ЭКО в СССР».