Елена Филон - Только играй

Винс выглядит не лучше и продолжает обыгрывать мои рифы. На его лице паника, и он не сводит глаз с Дрейка.

– Дрейк! – не знаю, зачем зашипела я – всё равно не слышно. – Дрейк!!!

Ноль реакции. Стоит, трясётся всем телом, тяжело дышит и нервно сглатывает, глядя себе под ноги. Наконец поглядел на меня и лихорадочно затряс головой.

Конец нам.

Полный провал.

И публика затихла. Разочарована.

Но тут началось соло. То самое, которое уже давно должно было быть проиграно! И точно весь мир только что свалился с моих хрупких плеч. Винс… вот же сообразительный!

Винс?!

Руки Винса застыли на грифе, так как его партия в этой песне закончилась. Остались лишь мои рифы и соло, обыгрывающее мотив голоса.

Кто играет?!

Чёрт! Что происходит?!

Винс был в таком же шоке, как и я, но оба ещё пытались улыбаться и «держать лицо».

Дрейк медленно попятился со сцены, и не успел выйти за дверь, как его вырвало прямо у ступеней. И в ту же секунду кто-то, кто играл за кулисами, отменил наш плавный переход к следующей композиции и, резко ударив по струнам ритмичным боем, больше напоминающим громкий скрежет, отвлёк внимание публики от казуса Дрейка.

Мимолётно переглянувшись с Винсом, я услышала знакомую часть композиции, к которой мы перешли без вступления, и быстро влилась в темп. Винс тут же сбросил электрогитару и схватился за разрешённый по правилам бас. Как показала практика, этот парень лучше нас всех справляется с этим инструментом, а в песне «Echoes» группы The Rapture бас-гитара играет основную роль. Поскольку барабанов у нас нет, пришлось выкручиваться и заменять их дополнительными рифами, боем – сильным, громким и размеренным. Бой был на мне. Винс играл партию бас-гитары, а некто за сценой, не сложно догадаться кто, отыгрывал вставки, похожие на скрежет струн, и получалось у него просто отменно! Наш спаситель Калеб изменил ритм, потому что мы затянули с первой песней, и теперь играть приходилось в темпе – ориентируясь на ходу. Получалось неплохо, вот только я понятия не имела, когда начнётся третья часть.

Нужно дать ему вступить. Выбора нет. Нужно дать Калебу вступить! Или так, или каждый начнёт играть что попало, потому что и последнюю композицию придётся сократить, чтобы уложиться в заявленные на выступление минуты. Да, у нас не будет нужной «склейки» отрывков, и это плохо, но только так мы сможем доиграть на должном уровне.

Нужно довериться Калебу. Всё или ничего.

Незаметно кивнула Винсу, чтобы тот вновь хватался за электрогитару, и заглушила струны своей, позволив Калебу самостоятельно закончить с «Echoes» и начать с того места, с которого он сочтёт нужным, потому что делать это должен был Дрейк, вступление было на нём, а мы с Винсом можем только подхватить. Партии поделены на троих, и сыграй кто-нибудь не свою часть, начнётся неразбериха.

И как знала: Калеб вступил с незапланированного места. И не со своей партии! Сейчас он играл партию Винса, который глядел на меня ошалелыми глазами, пока публика ликовала, узнав одну из известных композиций – Slayer «Angel Of Death». Очень сложных композиций. И очень… очень-очень быстрых.

И что это значит? Что делать нам двоим? Чего Калеб добивается? Сейчас начнётся соло Дрейка! Соло, которое сперва было отдано мне.

«Так вот чего ты хочешь? Уступаешь мне дорогу?» – подумала с усмешкой и ударила по струнам, а Калеб в этот момент остановился, вернув Винсу право на его ритм-партию.

Пальцы горели огнём. У этой песни сумасшедший темп! Медиатор после сегодняшнего выступления можно будет выкинуть, ибо он станет непригоден – с такой силой я играю! Со всем чувством! С яростью! С любовью к публике! Хочу, чтобы они это почувствовали, ощутили… потому что это чудо – чувствовать вибрацию, проводить звуки сквозь себя и слушать… слушать магию. Музыка – это магия.

Неожиданно Калеб подхватил моё соло, давая нам с Винсом понять, что время на исходе. И на какое-то время звуки наших гитар слились воедино, стали одним целым, и точно заряд электричества пронёсся по телу: от самых ног до кончиков волос. Я не хотела останавливаться, хотела играть ещё, с ним, с Калебом.

Звуки сплетались, цепляясь один за другой, и будто рассыпались мелкими искорками, вызывая покалывание на коже и учащая дыхание до предела. Я задыхалась и не могла остановиться. Смотрела на струны и представляла себе его: Калеба, за сценой, с гитарой в руках. Играющего со мной. Вместе. Мы вместе творили волшебство.

Но мне пришлось остановиться. Вспомнить, где я. Вспомнить, кто я. Тяжело дыша, насладиться бурными аплодисментами публики и с широкой счастливой улыбкой уйти со сцены.

Дрейка увели в медпункт. Остальные участники то ли сочувственно, то ли похвально похлопывали по спине меня и Винса. Но я не могла стоять на месте. Не могла с остальными ожидать и наблюдать за выступлением следующих участников. Мне нужно было убедиться в том, что я не сошла с ума и Калеб… тот самый КАЛЕБ, вытащил нас из этого дерьма. И… нет, остальное не важно.

Я нашла его за сценой, он тяжело дышал, волосы казались взмокшими, а светлая футболка липла к телу. И я узнала это чувство в груди, когда сердце вдруг начинает биться чаще, а в животе порхают бабочки, так что не стану отрицать очевидного. Но никогда не позволю этому мимолётному затмению и учащённому сердцебиению при виде его блестящих серых глаз перерасти в нечто большее. Даже несмотря на то, что минуту назад игра в унисон с этой заносчивой звёздной задницей по имени Калеб была лучше, чем секс. И мне как воздух необходимо продолжение!

А ещё он улыбался. Той самой потрясающей улыбкой, что покорила сердце Эстер. И, кажется, сделала что-то странное с моим.

Голосование закончилось.

Мы заняли четвёртое место!

С ума сойти! До сих пор поверить не могу, что мы заняли четвёртое место с тем представлением, что устроил публике Дрейк! Просто невероятно! Мы с Винсом остаёмся в шоу – в конце таблицы, но мы остаёмся!

Боже! Хочется кричать и прыгать от счастья! Винс эмоций не сдерживал: повис у меня на шее, обняв медвежьей хваткой, так что весь воздух со свистом вылетел из лёгких и выпучились глаза.

Калеб наблюдал за нами со сдержанной улыбкой. Подошёл ко мне и тихонечко так шепнул на ухо:

– Доволен, Харпер?

– Ещё бы! – на радостях воскликнула я, глядя на него горящими глазами. – Спасибо, что выручил. Если бы не ты, конец всему.

– Пожалуйста, – ухмыльнулся Калеб, явно чего-то недоговаривая. – У Дрейка глоссофобия, страх публики, сцены и массового скопления людей, всё в одном флаконе.

– Что? Но… постой… почему он не сказал?

– А ты бы сказал? – усмехнулся Калеб.

Я не понимала:

– Но как он прошёл испытание Джареда?