Разлом (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич

— На строительство пойдут. Придумаем.

— Макарку таскать столбы не дам. — Предупредил Геннадий. — На коровах своих возите.

— Вот и первый кулак на деревне появился. Все ваше наше, все моё, моё. — Пошутил Игнат. — Не переживай, никто твоего единственного коня намеренно губить не станет. Жаль, конечно, что ему пары нет. С ним уйдет эпоха лошадей. — Он задумался. — Страшно представить, если мы не сможем выкормить коров и придется их всех пустить под нож. Что мы будем есть потом? Друг друга?

— Да пошел ты, людоед. — Владимир дружески толкнул его в плечо. — Придумаем что-нибудь.

— А что ты придумаешь? Вся дикая природа погибла. Может, суслики и выжили, но им тоже нечего есть и они скоро передохнут с голодухи. Ни птиц, ни косуль, ни кабанов, никого. Вон, вся земля мертвая, даже микробов в ней нет. — Игнат указал на солнечное пятно, как нарочно выделившее мертвый участок земли.

После его слов оно быстренько исчезло, затянувшись тучами. От пророчеств Игната на душе стало тоскливо. Неопределенное пугающее будущее рисовалось жирными мазками тягот и лишений. Матвей снова вспомнил про внука и свой долг обеспечить ему безопасную жизнь до его взросления, и преисполнился сомнений. Впереди их ждал бездонный обрыв, похожий на тот, от которого они возвращались, обозначивший конец человеческой цивилизации. Выжившим предстояло топтаться на его краю и неминуемо свалиться в бездну забвения, раньше или позже. Мир вряд ли мог восстановиться в ближайшие столетия до состояния, способного прокормить даже небольшую кучку людей.

— Интересно, а океанская живность как перенесла катастрофу? — Поинтересовался Геннадий, размышляя примерно о том же, о чем и Матвей. — Вода же компенсировала пекло?

— На приличной глубине животный мир, наверное, пережил катастрофу. А киты, дельфины и прочие плавающие млекопитающие точно сдохли. — Предположил Матвей. — Хотя, земная кора в океанах тонкая, там могла и магма пойти наружу. Я вообще уверен, что пекло пришло из океана. Там могли быть и взрывы пара и кипяток.

— Короче, теперь океаны похожи на большой суп из морепродуктов. — Усмехнулся Владимир. — Это даже хорошо, что мы живем далеко от большой воды.

— Да, я видел с самолета, что на сотни километров от берега Черного моря все затоплено. — Поделился Матвей. — Волна вынесла море на сушу. Там люди пострадали еще сильнее. В погребе точно не отсидеться, если он затоплен.

— Так что мы, мужики, везунчики. — Произнес Игнат.

Впереди показались ржавые металлические конструкции деревенского мехтока, придающие окружающему пейзажу заброшенный постапокалиптический вид. Можайкино было чуть больше Екатеринославки и люди тут жили побогаче, поэтому осталось больше кирпичных домов, построенных за последние тридцать лет. Поперек деревни, разрезав ее на две неравные части, темнел большой овраг, наполненный водой до середины. Раньше его здесь не было.

Компания остановилась у него на безопасном расстоянии. Никто из местных жителей на глаза так и не показался.

— А где у них соль? — Поинтересовался Матвей.

— На ферме. — Владимир указал рукой.

— Идемте на ферму.

Прошли вдоль оврага через два двора с полностью выгоревшими домами, постройками и сараями. Матвей уловил сладковатый запах разложения и прибавил шаг. Тошнота подступила к горлу, но он не подал вида. Макарка снова начал взбрыкивать, предупреждая животным чувством о чем-то опасном. За вторым двором из земли клокотали сероводородным паром несколько источников. Густая жижа нехотя лопалась под давлением, идущим из-под земли, и разлеталась в стороны горячими брызгами.

— И тут эти гейзеры. — Недовольно произнес Игнат.

— Чудо природы. — Усмехнулся Владимир.

— Чудо, это когда редко, а на каждом шагу, это уже беда. — Не согласился Геннадий. — На лошади не поскачешь.

— А очень хочется, да? — Поддел его Игнат.

— Почему бы и нет. Мы остались без машин и мой Макарка реально самая престижная тачка в округе. — Геннадий любя похлопал коня по крупу.

Показались стены фермы. Все жители села, около сорока человек, оказались там. Занимались тем, что ломали кладку и передавали по цепочке кирпичи внутрь подземной овощебазы, имеющейся в деревне. До катастрофы ее арендовал местный фермер, занимающийся выращиванием картофеля и лука. От разбираемых зданий исходил тяжелый запах пожарища.

Увидев гостей, местные бросили работу.

— О, соседи. — Признала их женщина. — Чего с пустыми руками?

— Привет, можайкинские. — Поздоровался Игнат. — Да мы на ваших мужиков нарвались, когда в райцентр шли за солью. Оказалось, туда дороги нет, её преградил большой разлом. А они сказали нам, что у вас есть соль, вот мы и пришли по-соседски, попросить щепотку в счет будущего сотрудничества. У вас коровы спаслись?

— Нет, ни одной. — Ответила женщина, разбирающая ломиком стену.

Народ постепенно обступил гостей. Люди, работающие внутри овощебазы, поднялись наверх, удивившись, что им перестали подавать кирпичи.

— А людей много выжило? — Осторожно поинтересовался Игнат.

— Все здесь. — Женщина обвела руками собравшихся. — У вас больше?

— Нет, у нас меньше. Но пастух наш успел загнать стадо в штольню, и мы спасли примерно тридцать голов крупного рогатого скота и одну лошадь.

— Это конь. — Поправил его Геннадий.

— Соль надо для скотины и так, на случай, если резать придется, чтобы солонину сделать. А вы зачем кирпичи в овощебазу носите? — Поинтересовался Владимир.

— Мы собираемся жить в ней. Дома крыть нечем, зимой топить нечем, единственный вариант оборудовать жилье под землей. — Ответила женщина.

— А в овощебазе что-то сохранилось? — Поинтересовался Матвей.

Женщина подозрительно посмотрела на него.

— Нет, ничего не сохранилось. Все сварилось. — Ответила она неискренне.

Из вентиляционной трубы овощебазы раздался громкий петушиный крик. Гости рассмеялись.

— Ясно. У нас тоже немного кур сохранилось, две козы и кролики. Давайте поступим так, чтобы потом не жалеть. Если у вас есть что-то, чего нет у нас и наоборот, предлагаю меняться и размножать. — Предложил Игнат. — Хорошо бы восстановить птицу до промышленных масштабов, и коров тоже. Понимаю, будет очень непросто, нас ждет голод, но если мы дадим слабину, то гарантированно умрем с голода чуть позже.

— А чем коров кормить собираетесь? — Поинтересовался человек из местных. — Неужели зерна столько осталось?

— Сколько осталось, мы еще точно не знаем, поэтому будем планировать. Озимые попробуем высеять вручную.

— А откуда тебе известно, что будет голод? Мы считаем, что такое произошло только в нашем регионе и поэтому скоро придут спасатели. — Выкрикнули из толпы.

Без информации люди старались предполагать наилучшие варианты развития событий.

— Разочарую вас, спасателей не будет, катастрофа случилась везде. — Громко произнес Игнат. — Вот человек, — он тронул Матвея, — который прибыл к нам из Ставропольского края на своем самолете. Он убегал от наступающего пекла, о котором услышал по радиоприемнику. Скажи им.

— Да, я слышал, что Европу раньше нас накрыл поток раскаленного воздуха. Передачи оканчивались сразу же, как люди замечали его. Через сутки пекло дошло и до нас, и мы были вынуждены бежать, благо я работал пилотом в агрохолдинге, и у меня была такая возможность. Мы сели недалеко отсюда, когда кончилось топливо и успели предупредить жителей Екатеринославки о приближающейся опасности. Помощи извне точно ждать не стоит. Хорошо, если за Уралом все прошло относительно мягко, но представьте себе масштабы разрушений. Сколько нужно людей, чтобы добраться до каждой деревни. А после того разлома, вдоль которого мы бродили сегодня много часов и так и не добрались до края, могу сказать, что наземные операции невозможны. Нам надо полагаться только на себя и сохранить по максимуму то, что удалось спасти.

Выступление Матвея заставило людей затихнуть на минуту, пока их выдуманное представление о ситуации менялось под давлением новых фактов. Наверняка коллективно они пришли к решению выживать только своей общиной, максимально отгородившись от внешнего мира. Они посчитали себя счастливчиками, которым повезло, остальных записав в неудачники, которые непременно позавидуют на их богатство и затаят недоброе. То же самое думали о себе жители Екатеринославки и тысяч друг сел, в которых удалось спасти хотя бы часть имеющегося хозяйства.