"Фантастика 2025-147". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Шахрай Юлия

Она почувствовала, как все его намерения… воля… то, чем он жил как Бог Закатного Кровавого Дао, были вырваны и растворены в другой душе.

“Ты… использовал его… как они использовали миры…”

– Андрей… – Тихо проговорила она, и впервые её голос дрогнул. – Ты… не просто поглотил силу… ты… развернул ЕГО против него самого.

Серебряные цепи затянулись и заставили её опуститься на колени. В узких глазах блеснул не гнев – а ужас.

“…если он сумел превратить память моего брата в оружие… То что будет, когда он дотронется до моей?”

Котёл отозвался тяжёлым звоном, словно понял её мысль. Мэй Жо впервые попыталась протянуть ауру наружу, чтобы хоть на мгновение почувствовать луны своего мира…Но вокруг была только долина.

Дракон. И человек, который поднимается до уровня, перед которым даже Боги склоняют головы. Она закрыла глаза и впервые прошептала не приказ, а просьбу:

– …не делай… меня… следующей.

Но котёл ответил лишь тихим, беспристрастным сиянием печати. Теперь она – всего лишь одна из тех “жертв”, которых сами Боги веками приносили ради силы…

……….

После завершения ритуала Андрей по-прежнему стоял один на каменных плитах, среди тёмной зелени болота. Огненный след Божественной силы уже полностью исчез, но в воздухе всё ещё оставалось напряжение, словно Небо внимательно наблюдало… и пока молчало. Он повёл ладонью – печати погасли. Только в глубине ядра ещё дрожало новорожденное Святое Дао.

– …странно…

Цзяолин, уже в своём человеческом обличье, мягко подошла ближе:

– Что?

Андрей медленно выдохнул, глянул на расчищенное от ритуала пространство – и тихо произнёс:

– В прошлых прорывах… Когда я поднимался на следующую ступень, обязательно следовал Небесный Суд. Испытание даоса. Но сейчас… тишина.

Он прищурился, словно пытаясь услышать отдалённый гром, и в этом взгляде мелькнула тревога:

– Как будто Небо… Ничего не решило.

Цзяолин опустила взгляд, её глаза на мгновение стали золотыми – искра драконьей памяти вспыхнула из глубин древности:

– Небеса уже хотели явить Суд. Я почувствовала эхо в потоках Дао. Но, как только в этому миру вошли три чужих бога, все линии Ци… Изменились.

Она подняла взгляд на него, ровно и серьёзно:

– Сейчас Небеса не могут решить, где проходит граница между “наш” и “чужой”. И пока это не определено… Суд отложен.

Андрей усмехнулся – без радости:

– То есть тишина небес —это не милость… это просто ожидание?

– Да. – Сказала Цзяолин очень тихо. – Но Суд всё равно придёт. Просто позже. И когда он придёт… Он будет намного тяжелее, потому что Небо увидит в тебе того, кто достиг новой ступени на пути к Божественным силам.

На этих словах ветер прошёл по болоту и дрогнул в кронах, словно подтверждая. Андрей молчал, вглядевшись в тёмную воду, и впервые за долгое время легко кивнул:

– Тогда… нужно подготовиться заранее.

Он медленно развернулся, и вместе с Цзяолин пошёл в сторону пагоды —спокойно, словно зная, что теперь ему предстоит сражаться не только с Лю Инь Мо… Но и с самими Небесами.

…………

Вернувшись в долину, Андрей не стал отдыхать ни одного вдоха. Он поднялся на верхнюю террасу пагоды, где драконья тень уже ждала, и растущие вокруг высокие деревья тихо шевелились, словно чувствовали приближение новой работы.

– Начинаем. – Произнёс он. И прямо под открытым небом, в центре террасы, он начертал треугольную печать древнего Дао. Это была не защитная конструкция, а контур вызова – не наружу, а внутрь, в собственный дух. В центре печати он посадил камень-проводник, в который вложил половину той силы, которую забрал у Тянь-Яо. По краям он расположил три маленьких кристалла с памятью, извлечённой из Шуй Ханя. Постепенно все линии печати поднялись вверх, превращаясь в каменный столб, на котором загорелись надписи-обеты:

“Я принимаю Свет”

“Я не боюсь Тьмы”

“Я сам – мера Суду”

Каждый слой этой конструкции резонировал с его новым ядром, а в долине все линии Ци откликнулись – каждая тропа, каждая пагода, каждый мостик подтянулись, будто жили уже внутри его воли.

После этого он направился к внутреннему озеру, опустив в воду Божественный черепок, оставшийся от Тянь-Яо. Вода вспыхнула голубым огнём – и волна силы прошла по долине, подключая ещё неактивные глубинные каналы Ци, которые до этого были просто лежачими резервами. Цзяолин следила за этим издалека.

– Это уже не долина, – шепнула она, – это… сердце мира.

Потом начались тренировки нового направления Дао Цзы. И первой ночью Андрей практически не спал. Он сидел в центре Обелиска, а вокруг него парили семь светлых сфер – фрагменты памяти и энергии, взятые у павших богов и учеников. Каждый вдох – он впитывал одну нить и пытался соединить её со своим новым Святым ядром, формируя личную линию Дао Святого Человека. Первая волна – ожог, будто прожигает сердце. Вторая – боль, как если по костям проходит драконья чешуя. Третья – озарение, когда всё вокруг на миг раскрывается, словно Небо само наклоняется посмотреть. Он вздрогнул, но не остановился.

Даже когда с неба – далеко от долины – прозвучал первый глухой раскат Небесной энергии, предвестник того, что Небесное Дао уже начало смотреть в его сторону. И только тогда Андрей открыл глаза, и в них впервые загорелся не просто свет – а тихий вызов.

– Я готов… И я не склоню голову.

Драконья тень тихо склонила крылья рядом, подтверждая: это уже не подготовка к бою. Это было полноценное начало восхождения. Глубокой ночью над долиной стояла редкая прозрачность. Ни облаков, ни ветра – лишь неподвижный свод, подобный перевёрнутой чаше из старого серебра.

Андрей сидел в центре Печатного Обелиска, трансформируя нити памяти в собственное святое дао. Семь сфер света вращались по строгому маршруту, а драконья тень лежала кольцом вокруг всей террасы – готовая броситься между ним и любым врагом.

И в это почти торжественное молчание небо… Дрогнуло. Не гром. Не яркая вспышка. Вначале – едва слышный щелчок, как будто кто-то ломал тонкую кость в очень далёком месте. Следом – в высоте появилась нить бледно-золотого света, похожая на тонкую трещину в небе. Цзяолин подняла взгляд первой.

– …они смотрят.

Андрей не шевельнулся. Он лишь медленно выдохнул, продолжив вести силу по меридианам. Трещина развернулась. Из неё опустилась первая молния – не оглашённая, не бьющая в землю. Она упала прямо на обелиск, как тяжёлый, немой удар божественного внимания.

Столб вспыхнул. Все семь сфер в один миг остановились. В воздухе прозвенели тонкие, почти не слышимые колокольчики – звук древней Небесной канцелярии. Потом – вторая молния. Эта уже была длиннее, более осмысленная – словно кто-то проверял устойчивость его обетов.

Обелиск кратко вспыхнул – и сдержал этот удар. Но по ступкам Андрея прошла огненная дрожь – как будто тысячи игл пронзили сразу и тело, и душу. Он услышал едва различимый шёпот. не на языке людей, не на языке драконов:

“СВЕТ… или ЛОЖЬ?”

Третий удар. Молния не упала. Она вросла в обелиск – как клинок, забитый до рукояти. И разом попыталась распечатать его обеты, чтобы вскрыть. Есть ли в них хотя бы капля сомнения. Андрей открыл глаза – и просто произнёс, не вслух, а внутри своего разума:

– Я не боюсь. Возьмите всё – и смотрите честно.

Молния вспыхнула ярче – потом резко рассеялась. Ещё миг – и небо затянулось прежней тишиной. В обелиске загорелся новый символ – как отметка того, что первая фаза Небесного Суда признана. Цзяолин прошла ближе её тень дракона плотнее окутала обелиск:

– Это была… только первая попытка.

Андрей поднял лицо к небу, его глаза были спокойными, как поверхность воды стоячего пруда:

– Пусть. Пусть смотрят до конца.

И сферы вновь тронулись по орбите, а обелиск – встал как новый столп мира, бросая в ночь ровный свет спокойного вызова.

…………

Прошла всего одна ночь после ударов молний. Обелиск на террасе продолжал тихо светиться тёплым серебром, а в воздухе висело едва заметное напряжение – словно небо уже прицелилось, но не спешило нажимать на спуск. На рассвете над западной частью долины поднялся тонкий туман – не обычный утренний пар, а идеально ровный, без движения, как лист рисовой бумаги, растянутый поверх ци-потоков.