Секретарь ЦК (СИ) - Семин Никита

— Я это прекрасно понимаю, товарищ Сталин. Но что именно от меня требуется?

— Ракетная тематика не должна быть заложницей текущего момента. За ней необходим пригляд, — сказал он, раскуривая трубку. — Если бы товарищ Королев спокойно доделал ракету, то не разнервничался бы настолько, что угодил в больницу. Если бы с самого начала курирование ракеты особо дальнего действия поручили тебе, ты бы раньше сообразил прийти к товарищу Курчатову для создания полезной нагрузки для такой ракеты. И сейчас нам не пришлось бы блефовать на весь мир. Достаточно было одного удара, чтобы развеять все сомнения. И мы не переживали бы, что враг может вновь начать боевые действия, или способен обогнать нас в постройке ракеты и бомбы для нее.

С каждым словом я все больше понимал, к чему ведет товарищ Сталин.

— Я должен возглавить ракетную отрасль? — спросил я, когда Иосиф Виссарионович замолк.

— Да. Но не просто возглавить — Сергей Павлович Королев вполне справляется с обязанностями главного инженера и директора направления. Ему нужна больше политическая поддержка. Здесь. В Кремле.

«Не наркомпрос, — пролетела мысль в голове, — Жданов может спать спокойно. Но тогда — что? Новый наркомат будет создан?»

— Что от меня требуется? — спросил я больше для проформы.

— Через два дня будет совещание Политбюро. Ты будешь выдвинут кандидатом на принятие в секретари Центрального Комитета партии. Если политбюро, а затем съезд партии проголосует за твое принятие, то уже на посту секретаря, в твои обязанности войдет шефство над всей ракетной отраслью. Как в военном, так и в мирном, если такое возможно, применении.

Пусть и сказано было «если проголосует», но сомнений быть не могло — тут больше зависело, хочет ли товарищ Сталин видеть меня на этом посту или нет. А Иосиф Виссарионович хотел. Поэтому все эти голосования — формальность. Но соблюсти ее нужно, чтобы на ровном месте себе проблем не создать.

Осознание, что мне предлагают самую высокую позицию на политическом советском олимпе, накатило рывком. То, что казалось чем-то недосягаемым, вдруг стало реальностью. Стать секретарем ЦК — о таком я не только не мечтал, я даже не видел себя на этом месте. Глава наркомата — вот мой предел… не мечтаний, а скорее представлений, на что я способен, и что мне доверят. Но Иосиф Виссарионович верит в меня гораздо больше, чем я сам.

— Спасибо, — вытолкнул я слова из пересохшего горла, — я не подведу!

Королев с нетерпением ждал этого дня. Сегодня Сергей обещал принести папку с материалами по ракете, и даже фотоснимки с последнего старта, который произошел без его участия. Последнее было особенно обидно.

— Привет, выздоравливающим! — с такими словами в палату зашел Огнев.

Тут же посмотрев на его руки и не увидев в них заветной папки, Королев вперил недоуменный взгляд в парня.

— А где?..

— Там же, где и твое «здравствуй», — хмыкнул весело парень.

— Здравствуй, — недовольно произнес Сергей Павлович. — И все же, где…

— В другой комнате, — снова перебил его Огнев. — Но не переживай. Скоро тебя и вовсе отсюда выпишут. Я чего пришел-то — новость для тебя есть.

И Сергей состроил хитрую рожу, которая так и просила кирпича, по мнению Королева.

— И какая? — «сдался» он.

— Теперь ты — мой подчиненный! — хохотнул парень. — Так что держись, Палыч, нас ждут великие дела!

Глава 8

Май 1940 года

— Что-то страшновато, а вдруг взорвется? — поежился Боря.

— Не нагнетай, — проворчал я и посмотрел в сторону Сергей Палыча.

Тот тоже переживал, а его рука нет-нет да тянулась к карману. Хоть и бросил курить, но в такие вот моменты у него иногда еще прорывались прошлые привычки.

Мы находились в бункере на полигоне Тюратам в Казахстане. Сегодня должен был состояться полет ракеты. Исторический полет, потому что ракета впервые должна была выйти на околоземную орбиту, да еще и полезную нагрузку вывести. Предыдущая версия ракеты, которой мы пугали противника, была уже отработана и встала на боевое дежурство. Для ее запуска было построено три стартовых площадки — одна в центральной части СССР, одна на Дальнем Востоке и третья — на границе с Монголией. Конечно, запустить ее за считанные минуты невозможно, но это и не важно. Главное — сам факт того, что мы способны достать почти до любой базы противника, если не считать южное полушарие. В связи с чем у британских элит резко повысился интерес к Австралии. Да и вообще в Юго-восточной Азии за последний год стало очень оживленно.

Война в Китае между Мао и Чан Кайши все еще идет, но больших боестолкновений давно уже не было. Гоминьдановцев вытеснили на острова, после чего накал боев постепенно пошел на спад. Хорошего флота для контроля побережья у Мао не было. Зато Чан Кайши американцы «напичкали» кораблями, что позволило устроить коммунистическому Китаю морскую блокаду. И теперь естественным союзником у Мао остались лишь мы да корейцы. В Корее после завершения боев идет полным ходом перестройка властной структуры по нашему образцу. И здесь нет «двух Корей», страна осталась неделимой. Ну и Япония после поражения была вынуждена позволить нам построить на своих островах наши военные базы. Заодно мы США выкинули из страны. Чтобы не оставить американцам и шанса раскачать Японию, свергать Хирохито и навязывать коммунистический строй мы не стали. Хотя такие призывы в Политбюро и звучали, причем Иосиф Виссарионович всерьез рассматривал такой вариант. Но удалось его отговорить. Не настолько мы еще сильны, чтобы давить бунты в отдаленном регионе. А почтение японцев перед своим императором достаточно высоко, чтобы при попытке его свержения там народ поднялся на партизанскую войну.

Но обширные территории требовали быструю и качественную связь. Для начала. Вот потому весь последний год кроме отработки боевой ракеты КБ Королева и занималось созданием космического носителя для вывода на орбиту спутника связи. Его тоже готовили весь последний год, но уже под предводительством Сергея Лебедева. Над нами даже шутить стали, что ССС мы уже собрали среди руководителей, осталось Романа какого-нибудь найти, чтобы получилась полная аббревиатура нашей страны.

— Ну, братцы, — вздохнул глубоко и выдохнул Сергей Палыч, — поехали!

После чего он отдал команду на предстартовую подготовку. Я уже не в первый раз присутствовал при запуске ракет, но каждый раз от самой атмосферы внутри бункера — этой четкой слаженности действий десятка людей, от разлившегося в воздухе напряжения и переживаний замирало сердце. Неудивительно, что у Королева при такой психологической нагрузке инсульт произошел. Я потому сейчас и стараюсь почаще особенно на самых важных стартах бывать — тогда вся ответственность на меня при неудаче ложится. Хоть так морально помочь и поддержать Королева. А то загонит себя снова в больницу.

Пока шла подготовка, мои мысли вновь вернулись к международной обстановке. Удар по Лондон-Сити имел не только политические, но и экономические последствия для Великобритании и всего мира. В тот момент это прошло мимо моего внимания, но после уничтожения финансового центра англичан на мировой бирже на несколько дней воцарился коллапс. Это серьезнейшим образом не только «перетасовало» финансы у западных воротил бизнеса, но и создало мини-кризис в банковой сфере. Стало очевидно, что концентрировать управление финансовыми потоками в одном месте — не только удобно, но и чрезвычайно опасно. Тут или прятать такие центры глубоко под землю, или создавать распределенную сеть, которую одним ударом не накроешь. Так как финансовые биржи в разных странам мира хоть и являлись юридически частным предприятием, по факту находились под контролем государства, то выбран был первый вариант. Терять удобство контроля правительства стран не хотели, проще было «закопать» подобные объекты поглубже в землю. У нас в стране «штормом» на западных биржах воспользовался Лаврентий Павлович. Вот уж кто сумел просчитать последствия удара по Лондону в полной мере. Как итог — под контролем ГУГБ НКВД оказалась часть акций таких компаний как «Виккерс», «Энфилд» и как вишенка на торте — «Камелл Лэйрд», судостроительная верфь, выпускающая авианосцы — единственный тип судов, в котором наша страна существенно отстает от противника. Зато теперь документация с этих предприятий появилась в СССР и уже заложен первый авианосец — будущий флагман тихоокеанского флота нашей страны. Вообще тихоокеанский флот у нас ждет расширение и самое большое укомплектование — в связи с возможностью беспрепятственного прохода в океан и необходимости контролировать побережье у союзников.