Под прицелом - Клэнси Том

Остальные заключенные были афганцами или пакистанцами. Один из этих людей, плотный пожилой мужчина с длинной седой бородой, лежал на спине на полу своей камеры. Его глаза были полуоткрыты и остекленели. Даже при слабом освещении было очевидно, что жизнь скоро покинет его тело, если он не получит медицинской помощи.

Новым домом Дрисколла была последняя камера слева. Там было темно и холодно, но там стояла веревочная койка, которая удерживала его на бетонном полу, и охранники сняли с него цепи. Когда железные прутья с лязгом захлопнулись за ним, он перешагнул через помойное ведро и опустил свое измученное тело на койку.

Для бывшего армейского рейнджера, привыкшего к суровой жизни, эти раскопки были не самыми худшими из тех, что он когда-либо видел. Они были чертовски лучше, чем там, откуда он только что приехал, и тот факт, что, похоже, он мог пробыть здесь какое-то время, хотя это определенно не было его первым выбором, заставил его настроение заметно улучшиться по сравнению с тем, что было днем ранее.

Но больше всего, что касалось его собственного затруднительного положения, Сэм Дрисколл думал о своей миссии. Ему просто нужно было найти какой-то способ донести до Кампуса информацию о том, что генерал Рехан работал с агентами сети Хаккани над чем-то, что он очень хотел сохранить в тайне.

48

Пол Ласка очень хотел бы летом посетить это прекрасное французское поместье девятнадцатого века. Бассейн был изысканным, пляж внизу - частным и нетронутым, а по всей задней части огромного огороженного участка были разбросаны шезлонги на открытом воздухе - идеальные естественные уголки в садах и на прилегающей территории, где можно расслабиться, пообедать или насладиться коктейлем на закате.

Но сейчас был конец октября, и хотя здесь, в саду за домом, все еще было довольно красиво, температура днем колебалась в районе шестидесяти градусов, а по вечерам опускалась выше сорока, для семидесятилетнего мужчины не было особых возможностей для отдыха на свежем воздухе. Бассейн и Средиземное море были холодными.

И в любом случае у Ласки не было времени на легкомыслие. Он был на задании.

Сент-Айгульф был развитым приморским городом, без всего этого беспорядка и толпы людей Сен-Тропе, расположенным чуть южнее, на южной оконечности залива. Но он был так же красив, как и его более знаменитый сосед; на самом деле, изысканная вилла, холмы за ней и вода перед ней были, мягко говоря, раем.

Эта собственность принадлежала не ему, а знаменитому голливудскому актеру, который проводил время между Западным побережьем Соединенных Штатов и южным побережьем Франции. По звонку помощника Ласки людям актера вилла была забронирована на неделю, хотя Пол рассчитывал пробыть здесь меньше суток.

Было далеко за девять вечера, когда дородный француз лет пятидесяти пяти вошел в задний дворик через раздвижные стеклянные двери библиотеки. На нем был синий блейзер с расстегнутым воротом, обнажавшим его мощную шею. Он приехал из Канн и двигался как человек, которому нужно где-то быть.

Ласка встал со своего кресла у бесконечного бассейна, когда мужчина приблизился.

— Как чудесно снова видеть тебя, Пол.

— Взаимно, Фабрис. Ты выглядишь здоровым и загорелым.

— И у тебя такой вид, будто ты слишком много работаешь там, в Америке. Я всегда говорю тебе: "Приезжай на юг Франции, ты будешь жить вечно".

— Могу я предложить тебе коньяк перед ужином?

— Мерси.

Ласка подошел к тележке, стоявшей на колесиках рядом с его столиком у бассейна. Пока двое мужчин обсуждали прекрасную виллу и прекрасную подругу актера, которому она принадлежала, чешский миллиардер налил коньяк в пару коньячных бокалов и передал один из них своему гостю. Фабрис Бертран-Морель взял бокал, отхлебнул и одобрительно кивнул.

Ласка жестом пригласил француза занять место за столом.

— Ты всегда ведешь себя как джентльмен, мой дорогой Пол.

Ласка с улыбкой кивнул, согревая бокал в руке.

Затем Бертран-Морель закончил свою мысль:

— Что заставляет меня задуматься, почему ты позволяешь своим телохранителям обыскивать меня на предмет прослушивания. Это было слишком интимно.

Пожилой мужчина пожал плечами.

— Израильтяне, - сказал он, как будто это каким-то образом объясняло обыск, который только что произошел в доме.

Бертран-Морель промолчал. Он подержал бокал над открытым пламенем чайной свечи на столе, чтобы согреть его.

— Итак, Пол. Мне нравится видеть тебя лично, даже если это сопровождается требованиями поднять мою рубашку и ослабить ремень. Это было так давно. Но я задаюсь вопросом, что может быть настолько важным, что нам нужно встретиться вот так?

— Может быть, это дело подождет до окончания ужина?

— Выслушай меня сейчас. Если это достаточно важно, тогда ужин может подождать.

Ласка улыбнулся.

— Фабрис, я знаю тебя как человека, который может помочь в самых деликатных делах.

— Я, как всегда, к твоим услугам.

— Полагаю, ты знаешь о деле Джона Кларка, о котором много говорят в новостях в Соединенных Штатах?

Ласка воспринял это утверждение как вопрос, но он почти не сомневался, что французский следователь знал все об этом деле.

— Да, господин Кларк.    Личный убийца Джека Райана, по крайней мере, так пишут французские газеты.

— Это ничуть не менее серьезный скандал, чем этот. Мне нужно, чтобы ты и твои оперативники нашли мистера Кларка.

Брови Фабриса Бертрана-Мореля слегка приподнялись, и он пригубил свой напиток.

— Я понимаю, как меня могли попросить принять участие в охоте на этого человека, поскольку мои люди разбросаны по всему миру и у них очень хорошие связи. Но чего я совершенно не понимаю, так это почему ты просишь меня сделать это. Каков твой интерес?

Ласка посмотрел на залив.

— Я - неравнодушный гражданин.

Бертран-Морель усмехнулся; при этом его крупное тело заерзало на стуле.

— Прости, Пол. Мне нужно знать больше, чтобы согласиться на эту операцию.

Теперь американец чешского происхождения повернул голову к своему гостю.

— Хорошо, Фабрис. Я заинтересованный гражданин, который позаботится о том, чтобы вашей организации заплатили столько, сколько вы пожелаете, за поимку мистера Кларка и возвращение его в Соединенные Штаты.

— Мы можем это сделать, хотя, насколько я понимаю, ЦРУ в настоящее время выполняет ту же миссию. Я беспокоюсь, что есть вероятность наступить друг другу на пятки.

— ЦРУ не хочет ловить этого человека. Они не встанут на пути такого целеустремленного детектива, как ты.

— Ты делаешь это, чтобы помочь Эдварду Килти?

Пожилой мужчина кивнул, потягивая коньяк.

— Теперь я понимаю, почему люди президента Килти не обратились ко мне по этому поводу.

Француз кивнул.

— Должен ли я предположить, что у него есть информация, которая поставила бы кандидата Райана в неловкое положение?

— Само существование Джона Кларка ставит кандидата Райана в неловкое положение. Но без его захвата, без видеозаписи в новостях о том, как его тащат в полицейский участок, президент Килти выглядит импотентом, и этот человек остается загадкой. Он нам не нужен как загадка. Он нужен нам как заключенный. Преступник.

— "Нам", Пол?

Я говорю как американец и сторонник верховенства закона.

— Да, конечно, ты прав, друг мой.    Я немедленно начну работу по поиску этого вашего мистера Кларка. Я полагаю, ты сам будешь оплачивать счета ? Не американские налогоплательщики ?

— Ты предоставишь мне смету лично, и я попрошу мой фонд возместить твои расходы. Никакого счета.

Pas de problème.    У тебя всегда хороший кредит.

49

В такой момент богатство и связи Джерри Хендли очень пригодились. Через четыреста метров воды от дубайской конспиративной квартиры Риаза Рехана на Пальме Джумейра находился пятизвездочный отель "Кемпински Резиденсис", а бунгало на воде с тремя спальнями принадлежало другу Джерри - англичанину, работавшему в нефтегазовом бизнесе. Хендли сказал, что ему нужно занять его квартиру, и американский финансовый менеджер предложил за недвижимость огромную сумму, выплачиваемую еженедельно. Было бы слишком идеально, если бы дом опустел в тот момент. Вместо этого "друг Джерри" был там со своей женой и маленькой дочерью. Но нефтяник и газовик был только рад собрать свою семью и переехать в роскошный "Бурж Аль-Араб", изысканный шестизвездочный отель в форме паруса, который выдавался в Персидский залив.