Под прицелом - Клэнси Том

Олден кивнул.

— Мне это нравится.

Но затем Килти сказал:

— Но без Кларка мы в тупике.

Теперь Олден посмотрел на Тайера.

— Могу я поговорить с президентом наедине?

Тайер просто кивнул, не посоветовавшись с самим Килти. Он чувствовал себя невероятно не в своей тарелке, и у него было подозрение, что вот-вот произойдет что-то, в чем он не хотел бы быть замешанным. Поэтому он поднялся с дивана и направился прямиком к выходу из кабинета, закрыв за собой дверь.

— Чак? + Эд Килти наклонился вперед и почти прошептал.

— Господин президент. Только между нами.… Я могу связаться с Джоном Кларком.

— Он нужен нам живым.

— Я понимаю.

Килти начал говорить, его рот открылся, чтобы произнести слово как, но он остановил себя. Вместо этого он просто сказал:

— “Только между нами, Чак.… сделай это.

Олден встал, и двое мужчин обменялись рукопожатием, обменявшись жесткими взглядами.

Больше ничего не было сказано до того, как заместитель директора ЦРУ покинул Овальный кабинет.

47

Заместитель директора Центрального разведывательного управления Чарльз Олден позвонил Полу Ласке сразу после полуночи. Старик был дома, в своей постели, но он дал Олдену номер, по которому с ним можно было связаться в любое время.

— Алло?

— Пол, это Чарльз.

— Я не ожидал тебя услышать. Ты сказал мне, что не будешь вмешиваться в то, что уже сделал.

— Для этого слишком поздно. Килти втянул меня в это.

— Ты можешь отказать ему, ты знаешь. Он недолго пробудет президентом.

Олден на мгновение задумался. Затем он сказал:

— В интересах всех, чтобы мы поймали Джона Кларка. Мы должны выяснить, с кем он работает. Как ему удалось поймать Эмира. Кто еще входит в его группу.

— Я так понимаю, мистер Кларк покинул Соединенные Штаты, и ЦРУ работает над этим за границей.

— Твоя разведывательная сеть соперничает с моей собственной, Пол.

Легкий смешок старика в его постели.

— Что я могу для вас сделать?

— Я обеспокоен тем, что, несмотря на мои желания и намеренья, мои коллеги из Центрального разведывательного управления не будут склонны использовать всю мощь своих полномочий в охоте за Джоном Кларком. Рядовые почитают этого человека. Я заставил всех охотиться за ним, но эти охотники просто выполняют свои обязанности. И я... я имею в виду, у Килти чертовски мало времени.

После долгой паузы Ласка сказал:

— Вам нужна моя помощь в привлечении посторонних для выполнения работы, которая должна быть выполнена.

— Именно так оно и есть.

— Я знаю кое-кого, кто может нам помочь.

— Я так и думал, что ты сможешь.

Фабрис Бертран-Морель.

Пауза была недолгой. Чарльз Самнер Олден сказал:

— Я полагаю, он владеет исследовательским концерном во Франции?

— Правильно. Он управляет крупнейшей международной частной детективной фирмой, которая существует, с офисами по всему миру. Если Кларк покинул США, то люди Фабриса Бертрана-Мореля выследят его.

— Похоже, он будет подходящим выбором, - сказал Олден.

Ласка ответил:

— Во Франции шесть утра. Если я позвоню ему сейчас, то застукаю его на утренней прогулке. Я организую для нас поздний ужин сегодня вечером вон там.

— Превосходно.

— Спокойной ночи, Чарльз.

— Пол.… Он нужен нам живым. Мы это понимаем, верно?

— Боже мой. Почему тебе вообще пришла в голову мысль, что я могу...

-Потому что я знаю, что Бертран-Морель в прошлом выслеживал и убивал людей.

— Я слышал обвинения, но ничто так и не вышло за рамки стадии расследования.

— Ну, это потому, что он был полезен странам, где были совершены его преступления.

Ласка промолчал на это, поэтому Олден объяснил, почему ему известно об этом человеке и его компании.

— Я из ЦРУ. Мы знаем все о работе Фабриса Бертрана-Мореля. У него репутация способного, но беспринципного человека. А у его людей в ЦРУ репутация головорезов. Теперь… Пожалуйста, поймите. Мне нужна абсолютная ясность между вами и мной в том, что ни президент Килти, ни кто-либо, работающий с или на на него, не выступает за убийство мистера Кларка .

— Мы пришли к соглашению. Спокойной ночи, Чарльз, - сказал Ласка.

Сэм Дрисколл был удивлен и совершенно сбит с толку, увидев восход солнца. Его охранники вообще не общались с ним, поэтому он так и не узнал, почему люди Хаккани не выполнили приказ генерала Рехана допросить его, а затем поставить к стенке и расстрелять.

Удача реальна, и время от времени это даже хорошо. Дрисколл никогда не узнает, но за день до его поимки в ФУПТ, в двадцати пяти милях к северу от его местонахождения в Миран-Шахе, трое высокопоставленных руководителей сети Хаккани были задержаны на блокпосту в Горбазе, небольшом афганском городке к югу от крепости хаккани Хост. В течение нескольких недель Хаккани и его люди думали, что эти люди удерживаются силами НАТО, а сам Сирадж Хаккани, узнав о случайном захвате его людьми западного шпиона, отдал приказ, противоречащий пожеланиям Рехана. Американца обменяют на его людей, и ему не причинят вреда.

Не прошло и двух месяцев, как тела трех руководителей сети Хаккани были найдены завернутыми в мешковину, покрывавшую пол, и выброшенными в мусорную кучу к северу от Хоста. Они стали жертвами конкурирующей группировки Талибан. НАТО не имело никакого отношения к их поимке или убийству.

Но это дало Дрисколлу немного времени.

Ранним утром после визита Рехана цепи Дрисколла были отстегнуты от кольца в полу, и его подняли на ноги. Он пошатывался на своих поврежденных ногах. Его голова была покрыта традиционной шалью пату, предположительно для того, чтобы сделать его невидимым для беспилотных летательных аппаратов. Его вывели из холодной камеры, втолкнули в рассветный свет и помогли забраться в кузов грузовика "Тойота Хайлюкс".

Его прогнали на север, за пределы комплекса по дорожному мосту Банну, вверх по Банну и вглубь города Миран-Шах. Он слышал двигатели грузовиков и гудки клаксонов, на перекрестках он слышал, как люди идут пешком по узким улочкам, даже в столь ранний час.

Через несколько минут они выехали из города. Сэм понял это по увеличению скорости и отсутствию шума от других машин.

Они ехали почти два часа; насколько мог судить Дрисколл, он вообще не был в колонне, просто сидел в кузове единственного пикапа, который курсировал по открытой территории, казалось, ни о чем не заботясь. Мужчины, сидевшие рядом с ним на заднем сиденье — он различил три отчетливых голоса, но был уверен, что их было больше, — смеялись и шутили друг с другом.

Похоже, их не беспокоили американские беспилотники или наземные войска Сил обороны Пакистана.

Нет, это была территория Хаккани; люди, окружавшие Сэма в грузовике, были здесь главными.

Наконец они свернули на дорогу Северного Вазиристана, ведущую в город Азиз-Хель, и въехали в большой закрытый комплекс. Сэма вытащили из остановившегося грузовика, а затем по-лягушачьи ввели в здание. Здесь с него сняли головной убор, и он оказался в темном коридоре. Его провели по коридору; он миновал комнаты, полные женщин в паранджах, которые изо всех сил старались оставаться в тени, и он миновал длиннобородых вооруженных боевиков сети Хаккани на вершине каменной лестницы, ведущей вниз, на цокольный этаж.

Он не раз спотыкался. Осколочные ранения в бедра и икры привели к повреждениям мышц, из-за которых ходьба была нескоординированной и болезненной, а из-за металлических цепей на запястьях он не мог вытянуть руку, чтобы сохранить равновесие.

Проходя мимо местных жителей, он был несколько удивлен, увидев, что окружающие не проявляют к нему особого интереса. Либо в этом месте было много заключенных, либо они просто были достаточно дисциплинированы, чтобы не устраивать шоу из кого-то нового в своей среде.

Внизу, в подвале, он получил ответ. Он вошел в комнату в конце каменного коридора, затем прошел мимо длинного ряда маленьких камер с железными прутьями слева. Заглянув в тускло освещенные клетки, он насчитал семерых заключенных. Одним из них был западный молодой человек, который не произнес ни слова, когда Дрисколл проходил мимо. Еще двое были азиатами; они лежали на веревочных койках и тупо смотрели на него.