Марджери Аллингем - Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)

Добсон сразу ушел, причем с радостью, а Ригжет тянул время, пока работодатель резким тоном не приказал ему вернуться на работу.

Майк и Джина почти не разговаривали до прихода Джона. Тот немного постоял, рассеянно глядя на их вопросительные лица и думая о чем-то своем, затем сел, посмотрел на Джину.

— Мы принесли Пола сюда, держать его там, внизу, нельзя.

— Конечно, нельзя. Конечно! — Она чуть повысила голос. — Да что с вами со всеми? Естественно, он должен быть дома. Пойду туда.

Майк встал у нее на пути.

— Ты меня не защищаешь, а пугаешь, — сказала Джина и посмотрела на старшего кузена. — Где это произошло, Джон? Где он был все это время?

— В хранилище. — Джон по-прежнему говорил отстраненно, поглощенный какими-то мыслями.

— В хранилище? — Она не поверила своим ушам. — Я думала, его закрыли снаружи, а ключ висел в столе у Керли.

— Все это ужасно, дорогая, — моргнул Джон. — Но и без этих мелочей есть о чем подумать.

Джина вдруг рухнула в кресло с перекошенным лицом — враз осунулась, постарела, под глазами залегли синие тени.

— Майк, — слабо произнесла она. — Ты вчера туда ходил…

— В хранилище? Правда, мистер Веджвуд? Весьма любопытно. — Низенький доктор Роу уже какое-то время топтался в нерешительности на пороге и теперь вошел.

— Доктор, это миссис Бранд, — с легким упреком сообщил Джон.

Коротышка потрясенно замер, смущенно кивнул.

— Э… да-да, понимаю. Разрешите выразить вам мои глубокие соболезнования, мадам.

Доктор Роу пожал Джине руку, затем снова переключился на Майка.

— Вы ходили вчера в хранилище?

— Да, доктор, ходил, — чересчур дружелюбно начал объяснять Майк. — За папкой для кузена. Я взял ключ из стола, в котором его всегда хранят, открыл дверь, нашел подшивку, закрыл дверь, вернул ключ на место и поспешил сюда. Я провел там буквально секунду, но… Но ничего не видел.

Наступила тишина. Взгляд у доктора стал как у Джона — отстраненный, затуманенный.

— Что ж, — после нескончаемой паузы изрек доктор. — Вам предстоят кое-какие формальности, сами понимаете.

— Формальности? — вскинулся Джон. — Не очень понимаю. Какова причина смерти, доктор?

Врач помедлил.

— Я не хотел бы пока брать на себя ответственность, — наконец пробормотал он. — Перед следствием будет вскрытие, оно-то и установит точную причину смерти.

— Следствие? — окаменел Джон. — Вы серьезно? Разве в таких случаях оно необходимо?

Властный тон каким-то образом перечеркнул глупость вопроса.

— Мистер Уидоусон, я не лечил вашего кузена при жизни. У меня нет полной уверенности в том, как именно он умер, и, боюсь, я вынужден отказать в выдаче свидетельства.

— Что это значит? — Голос Джона прозвучал, пожалуй, несколько высокомерно.

Доктору явно было не по себе.

— Дело попадет к коронеру, как незасвидетельствованная смерть, — медленно произнес он. — Я… э… к сожалению, я больше ничего не могу сделать.

Уходить медик не спешил, умные глаза из-под кустистых бровей поглядывали с интересом.

— Доктор, — Джина с трудом взяла себя в руки, — я иду к мужу. Не могли бы вы меня проводить?

Она быстро вышла из комнаты, коротышка — за ней по пятам.

Майк стал беспокойно вышагивать туда-сюда. Кузены никогда особо не общались, несмотря на родственные узы, и беда не сделала их разговорчивей.

— Следствие, значит? — наконец произнес Джон. — Пол верен себе — эпатаж до конца.

Майк недоверчиво взглянул на Джона, но тот как ни в чем не бывало продолжал:

— Позвони мисс Керли, ладно? Пусть поднимется сюда с блокнотом.

Майк замер, открыл уже рот для возражения, однако передумал и покорно вышел. Как только он закончил звонить из маленькой будки в конце холла, из гостевой комнаты вышли Джина с доктором. Майк решил ее подождать.

Коротышка был сама доброта.

— Предоставьте все мне, миссис Бранд, — он взял ее за руку. — Я понимаю. Очень сильное потрясение. Не переживайте. Положитесь на меня.

С Джиной так всегда, подумал Майк. Она настолько женственна, что даже в самых черствых душах пробуждает желание защищать ее и опекать. Впрочем, когда Джина поспешила по коридору ему навстречу, она отнюдь не выглядела испуганной.

— Ах, Майк, да в чем же дело? Что вы с Джоном скрываете?

— Скрываем?! Милая моя… — Ее слова ошеломили Майка. — Прости старину Джона. Он потрясен гораздо сильней, чем показывает. К тому же фирма значит для него так много, что не думать о ней выше его сил, даже в такое время.

— Майк… — Джина оперлась на его руку, посмотрела в глаза. — Похоже, ты и правда веришь во всю эту ерунду. Дорогой мой, разве ты не понимаешь? Доктор не выдаст свидетельство о смерти! У него есть сомнения.

— Я понимаю лишь, как тебе тяжело, Джина. Не переживай. Мы что-нибудь придумаем, тебе не придется участвовать в проклятом следствии.

— Боже мой… боже! — прошептала Джина, поднесла руку ко лбу и рухнула к ногам Майка.

Он отнес ее в спальню.

Спустя примерно три четверти часа по лестнице на цыпочках поднялся мистер Ригжет. Миссис Остин провела взволнованного молодого человека в комнату, Джон предупреждающе вскинул руку. Он считал себя неоспоримым владельцем любого помещения в обоих зданиях, а потому использовать в качестве конторы квартиру новоиспеченной вдовы своего кузена не казалось Джону Уидоусону ни странным, ни неуместным.

— …Скоропостижно на своем рабочем месте, мисс Керли, — диктовал он. — Похороны состоятся позднее. Это для «Таймс», «Морнинг пост» и «Телеграф». Второе сообщение мистер Пелам пусть разошлет в прессу по своему усмотрению. Мистер Ригжет, чего вы хотели?

Последняя фраза прозвучала таким тоном, что мисс Керли вздрогнула от неожиданности. Однако Питера Ригжета это не смутило — он чуть ли не впервые в жизни стал глашатаем важных вестей.

— Мистер Уидоусон, — выпалил бухгалтер, — вас спрашивают двое. Я выскользнул из конторы через сад и прибежал сюда предупредить.

— Предупредить? — Джон взглянул на подчиненного с очаровательной смесью неприязни и изумления. — О чем вы? Что за «двое»?

— Видите ли, сэр, — решительно произнес мистер Ригжет, которого только что лишили возможности произвести драматический эффект. — Первый — это коронер, а второй — полицейский в гражданском. Такого, сэр, присылают, только когда дело серьезное.

В приемной издательства «Золотой колчан» мистер Кэмпион философски размышлял: да, часто судьба экспертов именно такова — их зовут и задвигают в угол. Девушка, впустившая Альберта, была непреклонна: надо подождать.