Патриция Вентворт - Вмешательство мисс Сильвер. Когда часы пробьют двенадцать

Квартира номер пять — мистер Дрейк. Он впустил меня, поговорил и вскоре ушел по какому-то делу. Сказал, что весь вчерашний день его, как обычно, не было дома. И что вернулся он в девять пятнадцать. И никого не встретил.

Квартира номер шесть — мистер и миссис Уиллард. Там что-то между ними происходило, поссорились, наверное. Мистер Уиллард вышел из дома вскоре после семи вечера, а вернулся только сегодня утром, в девять тридцать. Сказал, что ездил навестить брата в Илинге и остался у него ночевать. Был взволнован, даже, похоже, плакал. У миссис Уиллард все лицо распухло от слез, глаза красные. Похоже, что не спала всю ночь. В углу дивана лежал скомканный носовой платок. Говорит, что из квартиры не выходила и никого не видела. Явно пребывала в состоянии стресса.

— Она поссорилась с мужем, после чего он ушел из дома и его не было всю ночь. Она надеялась, что он вернется, прождала благоверного всю ночь, не ложилась, выплакала все глаза. Вот тебе и причина стресса, мальчик мой.

Дисциплинированный Кёртис подавил раздражение и продолжил:

— Вполне возможно, что и так, сэр. Но это было нечто большее, чем обычная ссора, точно вам говорю. А если все же ссора, то чуть ли не на жизнь, а на смерть.

Лэмб усмехнулся. Ему нравилось поддразнивать Теда.

— Подожди, мальчик, вот женишься, сам узнаешь, — сказал он и услышал, как Фрэнк Эббот пробормотал:

— Все же любопытно, из-за чего они так поссорились.

Лэмб снова усмехнулся:

— А из-за чего обычно ссорятся мужья и жены? Может, сам их спросишь?

— А что, если из-за мисс Роланд? — заметил Фрэнк Эббот тихим вкрадчивым голосом, всегда страшно раздражавшим Кёртиса.

Лэмб резко вскинул голову.

— Есть основания так думать?

— Никак нет, сэр, — ответил Кёртис.

Фрэнк Эббот пригладил рукой и без того прилизанные волосы.

— Грандиозный скандал между мужем и женой обычно предполагает измену. Наличие другого мужчины или женщины. В данном случае жена — дама весьма почтенного возраста.

— Вот подрастешь, узнаешь, почтенный возраст в таких делах не помеха, — с едва заметной горечью произнес Лэмб.

— Но только не она, сэр, — возразил Кёртис. — Я расспрашивал мисс Андервуд о жильцах из других квартир, и она описала миссис Уиллард в самых восторженных тонах, говорила, какая добрая и заботливая она жена — просто квочка, но только без цыплят.

Лэмб хихикнул.

— Лично я кур не люблю и терпеть не могу, когда надо мной кто-то кудахчет. Впрочем, действительно, вряд ли миссис Уиллард принадлежит к разряду жен, обманывающих мужей, отдаю должное твоей наблюдательности. Ну, так что скажешь, Тед?

Сержант Кёртис согласился с ним, хотя и несколько смущенно:

— Ничего подобного не заметил, сэр. Хорошая хозяйка, и все такое прочее. Чистота, все кругом блестит и сверкает, как новенькая булавка. А миссис Смоллетт заходит к ней всего два раза в неделю, так что большую часть работы, судя по всему, она делает сама. Такого рода женщины слишком заняты, чтобы бегать на сторону.

— И еще, если верить мисс Андервуд, кулинарка она просто отменная, — заметил Фрэнк Эббот. — Повезло Уилларду! Неужели думаете, он стал бы всем этим рисковать, а? Скажи, Тед, он произвел на тебя впечатление обманщика?

Кёртис нахмурился.

— Он произвел на меня впечатление человека, только что пережившего ужасное потрясение. Не думаю, что ссора с женой могла ввергнуть его в такое состояние. Он плакал — на самом деле плакал — и нервничал, дергался, как кот, попавший на раскаленные кирпичи.

Лэмб развернулся в кресле.

— Ну, если он флиртовал немного с этой дамочкой, то, конечно, огорчился. Вот что самое худшее в профессии полицейского: порой забываешь, что люди — всего лишь люди. Ну, сам подумай, Тед, по соседству с тобой живет хорошенькая девушка. И ты видишь ее каждый день, как она поднимается и спускается в лифте. Возможно, ты провел с ней какое-то время, возможно, пофлиртовал немного, возможно, только мечтал об этом. Возможно, поссорился из-за нее с женой, а может, и нет. Не знаю. И если тебе не чужды чисто человеческие чувства, как ты будешь реагировать, узнав, что эту девушку убили? Конечно, испытаешь шок, разве нет? Всегда следует учитывать и принимать во внимание человеческие чувства. И большинство этих детективных романов — ерунда и бред, потому как в них не описаны человеческие чувства. Да, бывает, что они очень хитроумно, даже заумно построены, как игра в шахматы или какая-нибудь математическая задачка, но чувств в них не больше, чем у шахматиста, прикидывающего, как разыграть партию, или у знаков сложения и вычитания. Это противоестественно, и вовсе не следует приходить к заключению, что человек — преступник, только на основании того, что он испытывает какие-то чувства, сильно переживает и прочее. Но тем не менее тут надо копнуть поглубже, узнать, что там было между Уиллардом и мисс Роланд. Выясни, куда он ходит на ленч и обедать. Посмотрим, может, и удастся что-то обнаружить. А теперь самое время поговорить с миссис Джексон.

В квартире Уиллардов муж с женой смотрели друг на друга. К ним снова заходил сержант Кёртис. Явился в темном твидовом костюме и очках в роговой оправе, задавал вопросы в своей бодрой напористой манере, записывал что-то в блокнот хорошо заточенным карандашом. Все это происходило после того, как мистер Уиллард увидел на платье жены кровь, и продолжалось до того момента, как дверь за Кёртисом столь же энергично захлопнулась и они снова остались одни.

Одни — и их разделяло пространство комнаты. Мистер Уиллард пятился, пока не оказался у двери в гостиную, миссис Уиллард сидела за письменным столом, сложив руки на коленях. В таком положении пятна на рукаве видно не было, но Альфред Уиллард знал, что оно там. Дрожа всем телом, он привалился к дверному косяку и сказал:

— Сними это платье, Амелия!

— Зачем? — спросила миссис Уиллард.

— Неужели ты не понимаешь?

— Нет, Альфред.

Его снова заколотил озноб. Как она может сидеть вот так и смотреть на него — как может вообще сидеть? Этот запачканный кровью рукав касался его, когда он стоял на коленях, уткнувшись лбом в ее колени, — при мысли об этом его затошнило. И он произнес сдавленным шепотом:

— Да оно все в пятнах, Амелия… все в пятнах… на нем кровь, разве ты не видишь?

Секунду-другую миссис Уиллард сидела неподвижно и молча. Затем приподняла руку и взглянула на пятно с выражением крайнего отвращения. Прошло, наверное, с полминуты, и вот она поднялась и медленно направилась в спальню. Все еще шепотом мистер Уиллард произнес: