Джорджетт Хейер - Так убивать нечестно! Рождественский кинжал (сборник)

Новость о разорванной помолвке быстро распространилась по дому, вызвав у его обитателей самые противоречивые чувства. Моттисфонт заявил, что девушка поступила правильно. Ройдон – приверженец сурового реализма в пьесах, но романтик в глубине души – осудил вероломство в столь очаровательном создании. Пола безразлично заметила, что никогда не относилась к этому союзу всерьез. Мод вяло выразила свое одобрение. Матильда искренне поздравила Стивена. А Джозеф заволновался и выразил надежду, что предательский удар не поколеблет мужество его племянника. Встретив в коридоре Стивена, он схватил его за руку раньше, чем тот успел отпрянуть, и срывающимся голосом спросил:

– Мой мальчик, что я могу для тебя сделать?

Стивен промолчал, справедливо сочтя эту фразу чисто риторической. Тогда Джозеф сердечно сжал ему руку и добавил:

– Поверь, она тебя не стоила. Я знаю, тебя это не утешит, мой бедный мальчик, но когда-нибудь ты убедишься, что милосердное время лечит все.

– Большое спасибо, – отозвался Стивен, – хотя ты зря тратишь на меня свое сочувствие. Выражаясь твоим дурацким языком, мы с Валери решили, что не походим друг другу.

Если он рассчитывал таким способом остановить поток соболезнований своего дяди, то был жестоко разочарован. Тот немедленно похлопал его по плечу и понимающе кивнул:

– Так держать, старина! Главное, не вешать носа.

Матильда, видевшая эту сцену, испугалась, что Стивен заорет на Джозефа или бросится на него с кулаками. Поэтому она поспешила вмешаться, выразив уверенность, что обе стороны должны быть довольны исходом дела.

Джозеф мгновенно переключился на Матильду. Улыбнувшись, он снисходительно заметил:

– Ах, Матильда, что значат слова человека, никогда не испытавшего таких страданий!

– Ради Бога, замочи! – не выдержал Стивен.

Джозеф ничуть не обиделся.

– Понимаю, старина, понимаю, – кивнул он. – Лучше не трогать кровоточащие раны. Забудем про Валери и обратимся к завтрашнему дню.

– А меня, – произнес Стивен, – завтра могут арестовать по обвинению в убийстве.

Матильда почувствовала, что слова застряли у нее в горле: так поразили ее эти фразы и звучавший в них невысказанный страх. Однако Джозеф спокойно произнес:

– Не горячись, мой мальчик. Ты слишком возбужден, что неудивительно. Никто из нас даже в мыслях не допускает подобную возможность.

– Жаль, что не могу последовать твоему примеру. Я не привык жить, засунув голову в песок, – огрызнулся тот.

Матильда наконец обрела голос:

– Почему ты так решил, Стивен? Как полицейские могут кого-то обвинить, если они даже не знают, как преступник попал в спальню?

– Спроси у них, – усмехнулся он. – Меня повесят из-за моего портсигара и завещания дядюшки Натаниэля. Забавно, правда?

– Я этому не верю! – заявил Джозеф. – В полиции служат не дураки. Они не могут тебя арестовать, опираясь на шаткие улики.

– По-твоему, сто шестьдесят тысяч фунтов стерлингов – шаткая улитка? Даже я думаю, что это очень веский мотив.

– Но ты ничего не знал о завещании! Я сто раз им это говорил!

– Да, дорогой мой дядюшка, и если бы ты не намекнул Валери, что я стану наследником, вероятно, инспектор тебя бы и послушал. А пока меня подвергли очередному допросу, из которого ясно, что они не верят ни единому моему слову.

– Но ты еще на свободе, – заметила Матильда.

– Да, чтобы я мог сам себя утопить.

– Не говори глупостей! – резко возразила она. – Я не верю в эту чушь! Они не могут тебя арестовать, пока не выяснят, как убийца Натаниэля оказался за закрытой дверью.

– Судя по вопросам, которые мне задавали, полиция считает, что я влез в окно.

– Но оно было закрыто! – воскликнул Джозеф.

– К сожалению, ты не можешь это подтвердить, – напомнил Стивен.

Тот стукнул себя кулаком в лоб.

– Какой же я дурак! Но я никак не думал… мне и в голову не приходило… О, если бы мы могли заранее знать будущее!

В комнату вошла Мод. И, услышав его слова, произнесла:

– Мне кажется, это было бы очень неудобно. Однажды я была у гадалки, и она предсказала, что я буду много плавать по морям. Меня это очень расстроило, потому что я страдаю морской болезнью и не люблю далеких путешествий.

– Спасибо, вы внесли очень ценный вклад в нашу дискуссию, – с насмешливым дружелюбием отозвался Стивен. – Давайте уж лучше про императрицу.

При слове «императрица» Мод нахмурилась.

– Ума не приложу, куда подевалась книга, – пожаловалась она. – Я уже обыскала весь дом. К счастью, инспектор – очень приятный и любезный человек – пообещал о ней позаботиться. Уверена, в конце концов он найдет ее.

Стивен недовольно сдвинул брови, но Матильда, всегда обладавшая чувством юмора, не выдержала и рассмеялась.

– Надеюсь, вы не попросили инспектора отыскать вашу книгу? – спросила она.

– Но он же детектив, – невозмутимо ответила Мод. – Искать вещи – его профессия.

– Дорогая, не следует приставать к инспектору с подобными пустяками, – укорил ее Джозеф. – У него есть гораздо более важные дела.

Мод это не смутило. Усевшись на свое любимое место у камина, она проговорила:

– Не думаю, что поимка убийцы Натаниэля принесет кому-нибудь пользу. Он умер, и уже ничего не поделаешь. А если мы начнем копаться в этом деле, будут одни лишь неприятности. Как в «Гамлете», – добавила Мод. – А «Жизнь австрийской императрицы» числится в библиотеке, и если я не верну книгу, мне придется за нее платить. К тому же я ее еще не дочитала.

Джозеф пробормотал, что не следует отвлекать инспектора из-за всякой ерунды, и оставил эту тему. Вскоре к ним присоединились другие гости, и общее внимание сосредоточилось на том, как просто и спокойно Валери вышла из щепетильной ситуации. Обведя присутствующих ясными васильковыми глазами, выражавшими чистейшую невинность, она спросила:

– Стивен уже сказал вам, что мы разорвали помолвку? Наверное, вы думаете, что с моей стороны некрасиво отменить свое решение как раз в тот момент, когда Стивену грозит обвинение в убийстве? Но это не мое решение, а мамочки. К тому же мы все равно уже надоели друг другу, так что это не важно. – Она смущенно улыбнулась: – Забавно, теперь он мне нравится гораздо больше, чем когда мы были помолвлены. Раньше я его ненавидела.

– Оба чувства вполне взаимны, – с усмешкой отозвался Стивен.

– Боюсь, вы еще слишком молоды, чтобы знать цену любви, – печально заметил Джозеф.

– Я знаю! Я постоянно влюбляюсь! И каждый раз по уши!

– Современные девушки, – вмешалась Мод, – не придают такого значения помолвке, как это было в наше время. Раньше обручиться больше одного раза считалось верхом легкомыслия.

– Ну и глупо! – надула губы Валери. – Я хочу, чтобы у меня было сто помолвок!