Олег Ермишин - Афоризмы

Работа – последнее прибежище тех, кто больше ничего не умеет.

Разводы совершаются на небесах.

Религии умирают тогда, когда бывает доказана заключенная в них истина. Наука – это летопись умерших религий.

Религия – распространенный суррогат веры.

Родственники – скучнейший народ, они не имеют ни малейшего понятия о том, как надо жить, и никак не могут догадаться, когда им следует умереть.

…Романы, настолько схожие с жизнью, что решительно никто не поверит в вероятность того, о чем повествуется.

С дурными женщинами не знаешь покоя, а с хорошими изнываешь от скуки. Вот и вся разница.

С нынешней молодежью просто сладу нет. Никакого уважения к крашеным волосам.

Самая прочная основа для брака – взаимное непонимание.

Самое верное утешение – отбить поклонника у другой, когда теряешь своего. В высшем свете это всегда реабилитирует женщину.

Самое непростительное в фанатике – это его искренность.

Самопожертвование следовало бы запретить законом. Оно развращает тех, кому приносят жертву. Они всегда сбиваются с пути.

Самые нелепые поступки человек совершает всегда из благороднейших побуждений.

Святость создается любовью. Святые – это люди, которые сильнее всего любили.

Сделать человека социалистом – пустяк, но сделать социализм человечным – великое дело.

Сегодня у каждого великого человека есть ученики, а его биографию обычно пишет Иуда.

Секрет сохранения молодости в том, чтобы избегать некрасивых эмоций.

Семья распадается гораздо чаще от здравомыслия мужа, чем от чего-нибудь другого. Как может женщина быть счастливой с человеком, который упорно желает видеть в ней вполне разумное существо?

Серьезность – последнее прибежище заурядности.

Сказать человеку в глаза всю правду порою больше чем долг – это удовольствие.

Скептицизм – начало веры.

«Сколько времени ты мог бы любить женщину, которая тебя не любит?» – «Которая не любит? Всю жизнь».

Слезы – убежище для дурнушек, но гибель для хорошеньких женщин.

Слушать – это очень опасно: тебя могут убедить. А человек, которой уступает доводам разума, очень неразумное существо.

Совесть делает нас всех эгоистами.

Советовать людям, что им читать, как правило, бесполезно либо вредно. Но вот сообщить людям, чего читать не следует, – совсем другое дело, и я охотно предложил бы включить эту тему в факультативный университетский курс.

Современные женщины все понимают, кроме своих мужей.

Современные мемуары обыкновенно пишутся людьми, совершенно утратившими память и не совершившими ничего, достойного быть записанным.

Споры – крайне вульгарная вещь. В хорошем обществе все имеют в точности одно и то же мнение.

Старики всему верят, люди зрелого возраста во всем сомневаются, молодые все знают.

Старинные историки преподносят нам восхитительный вымысел в форме фактов; современный романист преподносит нам скучные факты под видом вымысла.

Столетия живут в истории благодаря своим анахронизмам.

Судя по их виду, большинство критиков продаются за недорогую цену.

Существуют два способа не любить искусство. Один из них заключается в том, чтобы его просто не любить. Другой в том, чтобы любить его рационально.

Счастье женатого человека зависит от тех, на ком он не женат.

Твердое правительство – пустая надежда тех, кто не понимает, насколько сложно искусство управления.

Тем, кто верен в любви, доступна лишь ее банальная сущность. Трагедию же любви познают лишь те, кто изменяет.

Теперешние журналисты всегда с глазу на глаз просят у человека прощения за то, что сказали о нем во всеуслышание.

Теперь все женатые мужчины живут как холостяки, а все холостые – как женатые.

Теперь хорошее воспитание – только помеха. Оно закрывает перед вами множество дверей.

Тех, кто притворяется хорошим, свет принимает всерьез. Тех, кто притворяется плохим, – нет. Такова безграничная глупость оптимистов.

Только ведущий аукциона способен одинаково и беспристрастно восхищаться всеми школами искусства.

Только великим мастерам стиля удается быть неудобочитаемыми.

Только два сорта людей по-настоящему интересны – те, кто знает о жизни все решительно, и те, кто ничего о ней не знает.

Только неглубокие люди знают самих себя.

Только по-настоящему хорошая женщина может совершить по-настоящему глупый поступок.

Только у людей действия больше иллюзий, чем у мечтателей. Они не представляют себе, ни почему они что-то делают, ни что из этого выйдет.

Тот, кто видит какое-либо различие между душой и телом, не имеет ни того ни другого.

Тот, кто смотрит на дело с обеих сторон, обычно не видит ни одной из них.

Тот, кто так озабочен просвещением других, никак не выберет времени для собственного просвещения.

Трагедия бедняков – в том, что только самоотречение им по средствам. Красивые грехи, как и красивые вещи, – привилегия богатых.

Трагедия старости не в том, что человек стареет, а в том, что он душой остается молодым.

Три письма, которые вы мне написали после нашего разрыва, так хороши и в них так много орфографических ошибок, что я до сих пор не могу удержаться от слез, когда перечитываю их.

Труд – проклятие пьющего класса.

Трудно избежать будущего.

Тщательнее всего следует выбирать врагов.

У всякого святого есть прошлое, у всякого грешника – будущее.

У женщин просто удивительное чутье. Они замечают все, кроме самого очевидного.

У женщины с прошлым нет будущего.

У красоты смыслов столько же, сколько у человека настроений. Красота – это символ символов. Красота открывает нам все, поскольку не выражает ничего.

У меня непритязательный вкус: мне вполне достаточно самого лучшего.

У нас, англичан, с американцами теперь и вправду все общее, кроме, разумеется, языка.

У него было типично британское лицо. Такое лицо, стоит его однажды увидеть, уже не запомнишь.

У юности целое царство впереди. Каждый из нас родится царем, и многие, подобно царям, умирают в изгнании.

Уайльду предложили составить список ста лучших книг. «Это едва ли возможно, – ответил он. – Я написал только пять».

Убийство – всегда ошибка. Никогда не следует делать того, о чем нельзя поболтать с людьми после обеда.

Уверяю вас, что пишущая машинка, если на ней играют с чувством, надоедает ничуть не более, чем пианино, за которым сидит сестра или кто-то другой из родни.

Увы, половина человечества не верит в Бога, а другая половина не верит в меня.

Умеренность – роковое свойство. Только крайность ведет к успеху.

Унизительно сознавать, что все мы вылеплены из одного теста, но куда же от этого деться? В Фальстафе есть нечто от Гамлета, а в Гамлете немало от Фальстафа.

Ученый разговор – занятие умственно безработных.

Филантропы, увлекаясь благотво– рительностью, теряют всякое человеколюбие.

Философия учит нас стойко переносить несчастья других людей.

Франка Норриса приглашали в каждый приличный английский дом – по одному разу.

Фундаментом литературной дружбы служит обмен отравленными бокалами.

Хорошие мужья невыносимо скучны, плохие – ужасно самонадеянны.

Хорошо завязанный галстук – это первый важный шаг в жизни.

Хорошо образованный человек противоречит другим, мудрый – противоречит себе.

Хорошо подобранная бутоньерка – единственное связующее звено между искусством и природой.

Хотите понять других – пристальнее смотрите в самого себя.

Храни вас боже оказаться рядом с человеком, всю жизнь стремившимся образовывать других. До чего узок горизонт этих людей! До чего утомляют они и нас, и, должно быть, самих себя, до бесконечности повторяя и пережевывая одни и те же мысли!

Христос умер не для того, чтобы спасти людей, а для того, чтобы научить их спасать друг друга.

Художник не стремится что-либо доказывать. Доказать можно что угодно, даже несомненные истины.

Художники, как и боги, никогда не должны покидать свои пьедесталы.

Хуже брака без любви может быть только брак, в котором любовь существует лишь с одной стороны.

Цель жизни – самовыражение. Высший долг – это долг перед самим собой.

Цель искусства – раскрыть красоту и скрыть художника.

Ценность идеи не имеет ничего общего с искренностью ее глашатая.