Крейг Маклей - Книжная лавка

Робко улыбаюсь.

— Да. Даже два расчета сделал — один на случай, если наденешь те черные сексуальные ботфорты на высоченных каблуках, другой — если обувь на плоской подошве.

— Только не говори, что надевал мои сапоги.

— Да, натерпелся я — люди такими глазами смотрели… Наверное, приняли за трансвестита-неудачника. Еще бы, средь бела дня…

— Хватит выдумывать, мои сапоги на твои ноги не налезут. По крайней мере, очень на это надеюсь.

— Да шучу, шучу. Пришлось напрячь воображение. Не знаю, замечала ты или нет, но у тебя очень неравномерная походка.

— В каком смысле?

— Часто замедляешь шаг, останавливаешься, сворачиваешь, — отвечаю я и для наглядности начинаю петлять между стеллажами. — Не торопишься, всегда подмечаешь что-то интересное. А я лечу прямо к цели, как снаряд.

— По-твоему, я черепаха?

— Нет, просто любознательная. Большая разница, между прочим.

— Ну и в какой обуви я, по-твоему, хожу быстрее? В сексуальных ботфортах или на плоской подошве?

— В сексуальных ботфортах на пару минут быстрее получается. В них ты шагаешь с пятки на носок, и это тебе скорости придает. Как у бегунов, когда они от стартовых колодок отталкиваются.

— Тогда хорошо, что выбрала именно ботфорты. А то до сих пор бы шли, и ты бы совсем извелся…

— Обижаешь, детка, — произношу я с интонациями героя вестерна. — Когда в человека стреляли, ему уже ничего не страшно.

— Ты же не из-за этого решился? Ну, знаешь, как люди начинают рассуждать, когда с ними что-то случается? «Черт, сколько я всего упускал! Надо скорее жениться, а то в любой момент еще один парень с пистолетом нагрянет и отстрелит мне все хозяйство!»

— Вот именно, — киваю я. — Надо срочно заделать наследника, пока не поздно. Если не передам по наследству нашу основную семейную гордость — волосатые пальцы, папа мне никогда не простит.

— Придержи коней. — Леа грозит совершенно не волосатым пальчиком. — Как прикажешь играть одержимую местью наемную убийцу на восьмом месяце беременности?

— Ну а что, это сделает твой персонаж более глубоким и интересным. Только из положения лежа стрелять не сможешь. Так нас учили в кадетском лагере.

— Ты был в кадетском лагере?

— Кто-то же должен защищать страну, когда в нее вторгнется армия злобных захватчиков с мишенями во всю грудь. Кто-то, но не я. Один-единственный раз попал по мишени, и то не по своей, а по мишени Уэйнрайта. Он через два человека от меня стоял. Жутко разозлился, бедняга. Я ему отличные показатели испортил. Вот за такие таланты мне и дали особо ответственное задание — чистить картошку и бросать в кипяток.

Леа смеется и отпивает глоток шампанского.

— Что я натворила? И за этого человека я выхожу замуж…

— Да, теперь я твой жених. А ты моя невеста. Привыкай, — пафосно и громогласно объявляю невидимым гостям. — А теперь позвольте представить мою невесту, очаровательную, несравненную леди Леа Дэшвуд…

— Только очаровательную и несравненную? — демонстративно надувает губки Леа. — А про сексуальную забыл?

— Это и без слов видно. И вообще, нехорошо называть свою невесту сексуальной, когда представляешь ее королю Швеции на торжественном ужине в честь вручения Нобелевской премии.

— И кто же из нас получил Нобелевскую премию?

— Ты, конечно. За сексуальность. Поэтому говорить об этом ни к чему. А то получится перебор, согласись. «Позвольте представить Леа Дэшвуд, обладательницу Нобелевской премии за сексуальность. Не правда ли, она потрясающе сексуальна?» Получится, будто лишний раз напрашиваешься на похвалы.

Леа ставит бокал на стол.

— Иди ко мне.

Шагаю так, будто на мне ее ботфорты. Леа притягивает меня к себе, и мы целуемся.

— Как же я тебя люблю, — произносит она. — Несмотря на то что ты все время валяешь дурака.

— Я тоже тебя люблю, — отвечаю я. — Хоть ты и самый неуверенный в себе нобелевский лауреат за всю историю.

Вдруг снаружи начинают сигналить машины, и раздаются радостные крики.

— С Новым годом! — поздравляет Леа. — Кажется, твои расчеты себя оправдали.

— И тебя с Новым годом! — отвечаю я. — Ну, чем займемся? Допьем шампанское и вернемся в «Фальстафф»?

Леа задумывается.

— Нет. Пусть гуляют без нас. А мы будем праздновать только вдвоем. Теперь, когда ты наконец поступил как джентльмен, давай пойдем домой и будем учиться исполнять обязанности мужа и жены.

— Чему тут учиться? Ты будешь говорить: «Извини, дорогой, мне завтра рано вставать на репетицию», а я — забывать вынести мусор.

— Смотри дошутишься, и у меня правда желание отпадет…

— Все-все, молчу.

Допиваем шампанское и выходим на залитую праздничными огнями улицу, вокруг царит веселье и шумное ликование. Хотя как можно идти, когда паришь, не касаясь земли?..

Новый год отмечают именно первого января из-за папской буллы, подписанной Григорием XIII 24 февраля 1528 года. Он заменил юлианский календарь на григорианский, солнечный, которым мы, собственно, и пользуемся по сей день. Учитывая, что природе совершенно безразлично, какое у нас на данный момент летосчисление, невольно задумаешься: почему, собственно, с Нового года у тебя все в жизни должно меняться? Думаю, старику Григорию этот вопрос тоже приходил в голову.

По крайней мере, лично у меня ничего не изменилось. Живу все в той же маленькой, но удобной квартире, работаю на сносной, несмотря на неудобный график, работе, которую работой мечты никак не назовешь. Машины как не было, так и нет. Мой последний автомобиль — десятилетний «хюндай-акцент», у которого состариться с достоинством не получилось, — начал терять маневренность, части выхлопной трубы и приличный вид.

А потом у меня и вовсе возникло навязчивое подозрение, что моя машина хочет меня убить. Обнаружил в днище дыру, через которую в салон свободно просачивались вредные газы. Окончательно опасения подтвердились, когда на многоуровневой трассе Дон-Вэлли-Парквей мой стальной конь взял да и врезался в заграждение. К счастью, ехал со скоростью пешехода, а иначе меня ждала бы мягкая посадка в районе виадука Блюр. Буксировщик прибыл через пять минут, и я с радостью приплатил лишние двадцать баксов, чтобы доставили моего монстра на ближайшую свалку.

Итак, какие еще новости? Шансы на публикацию моей книги развеялись словно дым, придется в буквальном смысле слова начинать с чистого листа. Ходят слухи, что «Книжную лавку» скоро закроют. Большую часть свободного времени провожу с коллегами в «Фальстаффе» или «Престиже», пропивая и прогуливая и без того скудные деньги. В общем, никакого прогресса.