Екатерина Вильмонт - Полоса везения, или Все мужики козлы

Я почему-то смутилась.

— Сережа, да вы пейте чай, а то остынет. Может, вы голодный? Могу вам яичницу сделать…

— Яичницу? А что, у вас больше ничего нет?

— Чего нет? — растерялась я.

— Ну не знаю, супа там, котлет…

— Суп и котлеты? Нет, чего нет, того нет. Я, Сережа, одна живу, и не стану же для себя суп и котлеты готовить.

— Мария, вы меня, конечно, извините, я может, что-то сморозил, но давайте пойдем в ресторан, а? Я голодный, и у вас в доме есть нечего, по крайней мере поедим, как люди, а?

— В ресторан? Сейчас?

— А что такого?

— Да вообще-то ничего, — решила я и почувствовала, что и в самом деле голодна.

— Так вы согласны?

— Почему бы и нет!

— Отлично! Тогда одевайтесь, а я вас внизу подожду. Вам сколько времени надо?

— Минут пять.

— Жду вас внизу!

Я быстро оделась, причесалась и чуть-чуть подкрасила глаза. Куда ты собралась, задница? — полюбопытствовал внутренний голос. Решила пуститься во все тяжкие с горя? Да никуда я не решила пуститься, я элементарно хочу жрать. В последние дни было столько волнений и мне кусок в горло не лез. И к тому же он очень славный, этот Сережа… И красивый. Почему бы не пойти? А ты не скумекала, он ведь явно на тебя глаз положил? Ну и что? Я же, между прочим, в монастырь еще не ушла. И, в общем-то, не собираюсь. Ах вот даже какие мысли? Никаких мыслей. Это он на меня глаз положил, а не я на него. И потом, машина-то мне нужна, а от того, что я с ним пообедаю, меня не убудет. И помолчи лучше, раньше надо было…

Сергей повез меня в какой-то грузинский подвальчик, где было очень уютно и потрясающе вкусно.

— Мария, вина выпьете? — спросил он, когда мы изучали меню. — Здесь подают настоящее грузинское вино, без дураков.

— А вы?

— Я не пью!

— Вообще?

— Нет, почему… за рулем не пью, железное правило. Ни граммулечки. А вам можно…

— Ну, зачем же…

— А вкусно! Что предпочитаете, киндзмараули или хванчкару?

— Киндзмараули.

Сергей действительно пил только лимонад из запотевшего кувшина и очень галантно за мной ухаживал.

— Когда сидишь с такой женщиной, любая бурда вкусной покажется, — вздохнул он. — Вы, Мария, здорово красивая. Только плохо питаетесь. Вон, поели, и даже цвет лица изменился. Разве так можно? Что бы в жизни ни происходило, а кушать надо…

— Вы безусловно правы.

— За вами, Мария, присматривать надо.

— Может быть… Только некому…

— А вы кем работаете?

— Я, Сережа, перевожу книги с немецкого на русский.

— И за это прилично платят? — полюбопытствовал он.

— Да нет, как правило, совершенно неприлично…

Я рассказала ему о наших обычных расценках, он просто за голову схватился.

— Е-мое, как же вы живете?

— Да в последнее время удалось кое-что заработать. Но какая у меня машина, вы видели…

— Машина еще та… Ну ничего, я вам подберу нормальную тачку. Вы меня, конечно, извините, но… вы что, в разводе?

— Да, в разводе.

— И я тоже в разводе, уже шесть лет.

— А дети есть?

— Нет. Был мальчишка, но умер, когда ему три недельки стукнуло… после этого мы с женой и разбежались. А у вас дети есть?

— К сожалению, нет. Только кот.

— Куда это годится, Мария, такая женщина, и одна с котом, прям как старая дева… А чего вы в какую-нибудь крутую фирму переводчицей не устроились?

— Не попалась мне на пути крутая фирма, где требуются переводчицы.

— Хотите, я поспрашиваю? У меня клиенты в разных фирмах работают.

— Да нет, Сережа, спасибо, не стоит. Я предпочитаю работать дома и заниматься своим прямым делом. Я люблю свою работу.

— Странные вы люди…

— Кто мы?

— Интеллигенция…

— Вы что-то имеете против интеллигенции?

— Наоборот! Я от нее тащусь. И от вас, Мария, я просто охренел. Прям глаз оторвать не могу. Я для вас что хотите сделаю…

— Вы очень славный человек, Сережа…

Он рассмеялся, но не без горечи;

— Вы так это сказали, что козе понятно: вы славный, Сережа, но болван.

— Ничего подобного, вы действительно очень славный человек и… Я за последние дни совсем дошла… столько всего случилось, а сейчас вот сижу с вами и мне хорошо, спокойно.

В его больших серых глазах светилось сочувствие. Он, очевидно, хотел что-то спросить, но постеснялся. И подлил мне еще вина.

— Пейте, Мария, вкусно ведь!

— Вкусно, — подтвердила я.

— Мария… А можно задать бестактный вопрос?

— Валяйте, — улыбнулась я.

— Вы что, совсем одна, даже этого… бойфренда у вас нет?

— Был, до вчерашнего дня.

— Понял.

— Да не берите в голову, Сережа… Это бывает с женщинами. Все не так страшно.

— Тогда вам надо темные очки надеть, — не глядя на меня сказал он.

— Темные очки?

— Ну да… У вас, извиняюсь, глаза, как у больной собаки. Ох, простите, что я говорю…

— Ничего, все нормально, Сережа, — усмехнулась я. — Это пройдет. Больная собака не обязательно умирающая.

— Если ее лечить! — довольно решительно заявил Сергей. — Мороженое будете?

— Нет, спасибо.

— А кофе?

— С удовольствием.

Кофе тут был великолепный.

— Ах, хорошо… — сказала я, отпив глоток. — Спасибо вам огромное, Сережа.

— Не за что.

После обеда он отвез меня домой. Когда его «БМВ» въехал во двор, я сразу заметила возле своего подъезда знакомый «фольксваген-пассат». Так, только этого мне и не хватало! Я хотела было попросить Сергея высадить меня у въезда во двор, но потом решила — может, так оно и лучше. Пусть Макс видит, что я могу и без него обойтись.

«БМВ» подкатил к подъезду, Сергей вышел, открыл мне дверцу (откуда он знает все эти штуки?) и, глядя мне в глаза, спросил не без робости:

— Мария, можно я позвоню?

— Конечно, Сережа, я надеюсь, что вы придумаете что-то насчет машины…

— Да, да, обязательно!

— Спасибо вам за все, за обед и за заботу!

Заметив, что Макс вылезает из машины, я встала на цыпочки и поцеловала Сергея в щеку. Он совершенно ошалел.

— Мария! Я…

— До свиданья, Сережа!

Я повернулась и двинулась к двери, делая вид, что просто не замечаю Макса. Он стоял возле своей машины, с интересом за мной наблюдая. И, похоже, то, что он видел, ему совсем не нравилось. Я вошла в подъезд, и тут же за мной вошел Макс.

— Маша! — окликнул он меня. — Не притворяйся, что ты меня не видишь!

— Я просто не хочу тебя видеть! Ты для меня больше не существуешь.

— Я уж вижу… Для тебя теперь существует только этот крутой парень на «БМВ». Быстро же ты утешилась!

— А по-твоему, я должна день и ночь лить слезы из-за того, что ты женишься на этой швабре? Скорее, тебе надо сокрушаться по этому поводу.