Мария Метлицкая - Советы мудрой свекрови. О детях, мужьях и не только…

Так они прожили года полтора – до рождения Алисы. Девочка родилась чудная, прекрасный, спокойный ребенок. Сонька была полна решимости растить из нее вундеркинда – ставить рекорды было у нее в крови. Самый послушный муж у нее уже был, теперь нужен был самый умный ребенок. Платон дочь обожал, проводил с ней очень много времени, но честолюбивых замыслов супруги не поддерживал, хотя и молчал.

Да и попробовал бы он не молчать!

Через год после рождения ребенка Соня взяла няню и вышла на работу. Анастасия Николаевна робко предложила свои услуги – все-таки лучше, чем чужой человек. Но ее невестка была неприступна и категорична: у няни специальное образование, навыки ухода за маленькими детьми, диплом, рекомендации и т. д.

Соня, баба умная и хваткая, быстро стала делать карьеру. Вскоре ее зарплата была не просто больше, чем у Платона, – она примерно равнялась его подоходному налогу. И вела она себя дома, как на работе, – покрикивала, командовала, отдавая приказания не терпящим возражения тоном.

Платон и подросшая Алиса мать семейства не то чтобы побаивались, но как-то притихали, когда она была дома. По счастью, случалось это не часто.

Соня считала себя очень полезным для семьи человеком – еще бы, такая зарплата!

– Я вас всех содержу, – любила говорить она.

Платон все чаще думал, что жены у него больше нет. Есть дочь, мать есть. А жена – где-то есть, но не с ним, не с ними.

И Соня потеряла к Платону интерес – это был пройденный этап. У нее появился любовник – энергичный молодой человек, ее непосредственный начальник. Разница в возрасте не мешала Соне – молодой любовник льстил ее самолюбию. Тем более тот был женат, и Соня опять выиграла соревнование, причем у женщины моложе ее лет этак на восемь. О таких мелочах, что у ее любовника совсем маленький ребенок, она не задумывалась. Борьба шла по всем правилам – вечерние звонки любимому – пусть жена помучается, поревнует, эсэмэс – пусть она их почитает и поймет, кто здесь ночная кукушка, а кто дневная. Наконец, совместные поездки за границу на семинары и деловые встречи.

Соня своего добилась – жена ее любовника выставила того за дверь.

Теперь ей надо было сделать выбор – молодой любовник или старый, проверенный муж.

Но Платон этот выбор облегчил. Вернувшись из очередной «деловой поездки», Соня обнаружила пустые одежные шкафы: муж и дочь уехали. Теперь они жили у Анастасии Николаевны.

Соня было решила вернуть если не Платона, то Алису. Но дочь, к тому времени подросток, причем довольно своевольный (генетика, ничего не поделаешь), очень четко расставила все точки над i: жить она будет с отцом и бабушкой, маминого «юного мужа» видеть не желает, если мать станет давить, вообще прекратит с ней разговаривать. Платон, человек мягкий и деликатный, тоже проявил на сей раз твердость. И, ставя финальную точку в их с Соней разговоре, сказал:

– Мужчина может простить женщине все, кроме измены и свинского отношения к своей матери.

Извлекай пользу. У меня в книге «Беспокойная жизнь одинокой женщины» есть рассказ «Мои университеты» (да, это самореклама. Но вдруг ты не читала? А рассказ хороший. И полезный – и для невесток, и для свекровей). Что я имею в виду под пользой? Ну конечно, не материальные дивиденды. Все-таки свекровь – дама в возрасте. Пожила, многое видела. Прислушайся к ее советам. Вот как героиню моего рассказа каждая из многочисленных свекровей чему-то научила. Или, если ты точно знаешь, что она все делает неправильно, иди от обратного: смотри, как поступает твоя «вторая мама», и делай все с точностью до наоборот. Вот как Ася в отношениях с сыном и будущей невесткой.

И еще – помни, что никто лучше, чем она, не знает твоего мужа. Поэтому не делай ее врагом, делай союзником.

У моей подруги Милки всегда были со свекровью, Анной Павловной, натянутые отношения. Больше нескольких часов она в ее обществе не выдерживала и в гости ездила только потому, что не могла устоять перед божественными эклерами. Свекровь делала огромное блюдо, которое Милка могла легко уговорить в одиночку.

Я Анну Павловну прекрасно помню. Ее покойный супруг, отец Милкиного мужа Павлика, был самым настоящим генералом. Но жену уважал и боялся, дома парадом командовала она, и все, включая супруга, ходили по одной половице и отдавали Анне Павловне честь. Прямая спина, морщинистые руки с ярко-красными ногтями в бриллиантах. В морщинистых ушах тоже бриллианты. Она была похожа на хищную птицу. Помните, в фильме «Москва слезам не верит» героиня говорит: «Чтобы генеральшей стать, надо за лейтенанта замуж выйти. Да помотаться с ним по гарнизонам. По тайге всякой, по пустыням». Анна Павловна в свое время этот путь прошла, помоталась будь здоров, так что характер у нее был закаленный. Милку – шебутную, остроумную, яркую – она не полюбила сразу. Брак с ней считала для Павлика мезальянсом (сын генерала взял в жены дочь учительницы и инженера; ни квартиры, ни денег; отпуск проводят в походе – в общем, не нашего поля ягоды). Но с этим можно было смириться – как-никак Анна Павловна была воспитана на идеалах всеобщего равенства и братства и политинформации в клубе ветеранов при ЖЭКе посещала исправно. Но вот то, что Милка не разделяла всеобщего пиетета по отношению к ней, с этим ее суровая свекровь смириться не смогла. Поначалу она пробовала ее учить. Милка с хохотом мне об этом рассказывала.

– Унитаз, – говорила ей Анна Павловна, – лицо хозяйки. Он должен быть таким чистым, чтобы из него щи можно было хлебать.

– Щи из унитаза? – изображала недоумение Милка. – Может, по старинке, из тарелки?

– Вилки надо вытирать тщательно, чистым полотенцем, и обязательно между зубцами тоже, – пыталась делиться секретами домоводства свекровь.

Ну и тут Милка в долгу не оставалась:

– Можно и между зубцами, когда есть домработница. А сама я так убиваться не стану. Кухонное рабство давно отменили, если вы не в курсе.

Анна Павловна смотрела на Милку неодобрительно, но сыну о ней ни слова плохого не говорила – ждала, когда тот сам разберется.

Но Павел в Милку был влюблен по уши, «разбираться» ни в чем не хотел. А уж когда у них родилась дочь, которую назвали Анечкой – боюсь даже предположить, что Павлик для этого сделал, – Анна Павловна и вовсе смягчилась. Во внучке души не чаяла. Пожалуй, это был единственный человек в семье, которого суровая старуха не строила. Анечке было позволено все – шуметь у бабушки в квартире, играть в кабинете генерала – туда Анна Павловна после смерти мужа никому не разрешала входить, – примерять бабушкины шубы и даже играть драгоценностями из ее шкатулки.