Екатерина Вильмонт - Путешествие оптимистки, или Все бабы дуры

– На автобусной станции. Этот пожилой господин смотрел на тебя глазами, полными любви и страсти.

– Даша, ты в своем уме?

– В своем, мамуля, в своем! Да и у тебя лицо было какое-то… перевернутое. Признавайся, кого ты еще закадрила?

– Никого я не кадрила, просто случайно встретила одного старого знакомого, малоприятного, надо заметить. Мы с ним не виделись бог знает сколько лет…

К счастью, в этот момент зазвонил телефон. Викентий.

– Кирочка, доброе утро! Как съездили?

– Чудесно, масса впечатлений.

– Что-то большого энтузиазма в голосе не слышу, ну да ладно, поговорим при встрече. Итак, какие планы?

– Я в вашем распоряжении.

– Вы уже готовы?

– Буду готова через полтора часа.

– Мне зайти за вами, или встретимся в городе?

– Встретимся в городе.

– Хорошо, в половине двенадцатого возле синагоги на Алленби. Договорились?

– Да.

– Жду с нетерпением!

– Найдешь дорогу? – спросила Дарья.

– Обижаешь, начальник!

– Нет, я все-таки довезу, мне так спокойнее будет.

– Дашка, не выдумывай! Я каждое утро бегаю на пляж, и ты не боишься, что я заблужусь, а тут вообще десять минут ходу по той же самой Алленби, а ты вдруг забеспокоилась. Может, боишься, что я на другое свидание подамся?

– С тебя станется. Что-то мне этот таинственный незнакомец из автобуса не нравится.

– Плесни-ка мне еще кофе! – предпочла я перевести разговор.

– Мне он не нравится, – гнула свое Даша, – тем, что ты приехала сюда радостная, а теперь в тебе как будто трещина появилась… и явно после Иерусалима.

Господи, да она насквозь меня видит! Впрочем, неудивительно. Меня все насквозь видят, на моей физиономии отражаются все мои чувства и мысли. Петя, друг моей молодости, говорил: «Кирка, прикрывай лицо газетой!» Мне казалось, что с годами я научилась немного владеть собой, но, видимо, я обольщалась.

– Что ты мелешь, Дарья, какая трещина?

– Ладно, я знаю, что говорю. Поэтому предпочитаю сдать тебя Жукентию с рук на руки.

Оставалось только засмеяться и пожать плечами.

Дашка и впрямь доставила меня до места. Викентий уже ждал с букетиком цветов.

– Даша, как удачно, что вы приехали! Я купил вашей маме цветы, а потом подумал, что в данной ситуации это довольно глупо, они через час завянут. А посему позвольте вручить эти цветы вам.

С ума сойти, до чего галантен!

Благодарно заверещав, Дашка села в машину и укатила с моим букетом.

– Ну что, Кира, идем в Яффу?

– Идем!

Он взял меня под руку, и мы неспешно, с удовольствием, пошли по улицам и улочкам. Идти с ним было необыкновенно приятно, легко, совсем не пришлось приноравливаться друг к другу. Далеко не со всяким удобно ходить под руку. Оказалось, что он прекрасно знает историю. В отличие от меня. Мне ни секунды не было с ним скучно, а что может быть важнее в отношениях с мужчиной? По крайней мере в моем возрасте. Он привел меня в Абрашин парк – дивной красоты место, откуда открывается упоительный вид на море и город. К сожалению, музей Мейслера оказался закрыт.

– Не беда, придем сюда еще раз, правда, Кира?

– Непременно, я хочу здесь порисовать. Вам не будет скучно, если я буду рисовать?

– Как мне может быть скучно с женщиной, которая волнует меня до головокружения?

Ого! Вероятно, к концу прогулки он предложит мне поехать с ним в пустую квартиру племянника.

– Кира, вы не голодны?

– Нет, а вы проголодались?

– Пока нет, а как насчет мороженого?

– О, с удовольствием.

– Вон там кафе. Называется «Аладдин». Зайдем?

– Зайдем!

Это было небольшое кафе, оформленное в стиле арабских сказок, с громадной лампой – какой же Аладдин без лампы? – и с видом на море. Мы с наслаждением уселись на открытой террасе. Нам тут же подали карточки.

– Кира, выбирайте!

– Котя, я полагаюсь на вас.

– В таком случае предлагаю фирменное мороженое «Аладдин».

– Оно же страшно дорогое!

– Пусть вас это не беспокоит. Решено, пробуем «Аладдина».

Подошла официантка, молоденькая девчонка.

Викентий шикарно, на иврите, сделал заказ.

– Аладдин, па маим1.

– Па маим?

– Па маим.

Пожав плечами, девица удалилась.

– Кира, хотите вина?

– Нет, ни в коем случае, меня развезет.

– Что с вами случилось, Кира?

– Со мной? Ровным счетом ничего.

– Неправда, я же чувствую, что вас что-то гнетет. Какие-то неприятности? Скажите мне, вы же видите, я вам друг.

– Друг?

– Еще и друг.

– О Господи! – вырвалось у меня, когда официантка плюхнула на стол здоровенное корытце с «Аладдином». И столовую ложку. – Ничего себе! Но выглядит аппетитно.

– Терпение, Кира, сейчас она подаст вазочки, и мы попробуем этот шедевр!

Но вместо вазочек девица приволокла еще одно точно такое же корытце со столовой ложкой.

– Что это? – недоуменно спросил Жукентий.

– «Два Аладдина», – объяснила я, давясь от хохота.

Его тоже разобрал смех.

– Котя, как же мы это съедим?

– А вдруг это вообще гадость? – уже почти рыдал он.

Скандинавы, сидевшие за соседним столиком, смекнув, в чем дело, тоже расхохотались.

Я первой взяла себя в руки и попробовала злосчастного «Аладдина». Это было нечто волшебное! Сверху взбитые сливки с шоколадом, под ними разные фрукты и орехи, а внизу четыре сорта мороженого.

– Вкусно? – с опаской спросил Котя.

– Божественно! Но съесть это все равно нельзя!

– А куда нам спешить? О, и в самом деле вкусно!

– Не то слово!

– Кира, по-моему, съесть этого араба попросту дело чести!

К счастью, этот эпизод снял возникшее было напряжение. Мне стало опять уютно и весело. Тень Марата растворилась в солнечном воздухе Израиля.

– Все, больше не могу, – заявила я, откладывая ложку.

– Кира, вы позорно бежите с поля боя!

– Бегу. Еще ложка – и меня стошнит.

– Тогда и я из солидарности не стану доедать.

– Из солидарности? Да вы уже давно давитесь этим треклятым «Аладдином»!

– Что верно, то верно! Пошли отсюда, Кира, глаза бы мои на эту арабскую экзотику не глядели!

– Красиво, ничего не скажешь, почтенные немолодые люди обожрались мороженым, как какие-нибудь огольцы!

– Почему это мы немолодые? – возмутился Викентий. – Вы вообще молодая красавица…

– О!

– А я влюблен в молодую красавицу, причем с первого взгляда, следовательно, я тоже молодой.

– Молодой дедушка! – поддразнила я его.

– Ну и что? Кто сказал, что дедушки не влюбляются? Если б вы знали, Кира, как мне с вами хорошо…

– Мне с вами тоже. Как будто я вас сто лет знаю, могу говорить о чем угодно…

– Да?

– Да!

– Кира, а что если на правах влюбленного я задам вам несколько бестактных вопросов?