Блондинка без памяти (СИ) - "O Simona"

  - Верно говорите, хозяин, - Andre улыбнулся, присыпал кусок протухшего копченого мяса перцем и ароматическим порошком, понюхал. - Уже не воняет.

  А свадьба - моя больная тема, люблю боль! - Andre тоже обучен хозяином, подбежал к столу и с поклоном выложил кусок мяса на деревянное блюдо. - Кушайте, графы.

  - Никак на мясе червяк гнилостный? - нищеброды уже напились, но один сфокусировал взгляд на угощении.

  - Какой же это червяк, это перчик, - Andre быстро схватил червяка, которого не смыл, не углядел на кухне, и проглотил.

  Подумаешь, червяк, за деньги можно съесть все. - У нас для вас, господа, все свеженькое, только что скотину забили.

  - Девок давай, - нищий не унимался.

  - Будут вам девки, - Andre обещал, как и хозяин, знал, что через час оборванцам будет не до девок.

  Тухлое мясо, перец и ром из опилок так взорвут животы, что пусть радуется тот, кто не умрет от адской смеси.

  - Девок им надо, - Andre на кухне засмеялся.

  - Давно ты не брился, - Claus провел ладонью по щеке Andre, - лицо стало у тебя колючее.

  - Да никто не заметит.

  - Я замечаю, - хозяин вздохнул, переставил кувшин с вином со стола на табуретку, затем с табуретки вернул обратно на стол. - Девки всем нужны, но к нам они не заходят.

  Даже за деньги не можем пригласить танцовщиц.

  - И мне это нравится, что у нас девки не танцуют, - Andre ответил с вызовом.

  - Хозяин, танцовщиц подавай, да получше! - неожиданный вопль нищего с язвами взорвал трактир.

  Ром и перец не действовали на оборванца, потому что у него давно нет печени, а желудок стал каменный.

  - Девок давай! Мы же благородные! - за соседними столиками беднота подняла бунт.

  Заведение полно народу, и назревала драка.

  Редко, но подобное случается.

  - Придется переждать в подвале, пока успокоятся и напьются, - Claus отодвинул доску пола, открылся потайной ход в убежище. - Ты всем отнеси два ведра рома и тухлой капусты кислой, а, если снова девок захотят, то спускайся ко мне.

  - Вечно я должен отдуваться за вас, - Andre притворно вздохнул.

  Хозяин щедро ему платил, а работа не смертельно опасная.

  Andre подхватил два ведра рома из древесных опилок, выбежал с кухни.

  Claus начал осторожно спускаться в подвал, очень не хотел оставлять заведение на разграбление.

  Потом бродяги все возместят с прибылью, но все же...

  Вдруг, наступила тишина, словно уши отрезали.

  Подобной тишины Claus не знал никогда.

  - Я оглох? Мне следует лечиться ромашкой.

  Все будет в порядке с тем, у кого много денег. - Хозяин заведения остановился, затем робко поднялся обратно, заглянул в зал.

  Раньше, чем Claus успел удивиться увиденному, ведра с ромом выскользнули из рук окаменевшего, ко всему привычного, Andre.

  Но ни на Andre, ни на ром никто не смотрел.

  Все внимание приклеено к ослепительной красоты девушке.

  Обнаженная платиновая блондинка стояла посреди трактира.

  Одета она только в красные туфли на высоких тонких каблуках, и на шее на цепочке болтался огромный кусок хрусталя величиной с кокос или с маленькую дыню.

  Неестественно белые волосы небесной красавицы спускались ниже ягодиц.

  Девушка ослепительно красивая, красивей не бывает.

  Одна, голая стоит в адском заведении, но не смущена.

  Никаких эмоций не отражается на лице блондинки.

  - Вот нам и девка, - первым опомнился нищий.

  Часть мозга у него отмерла, поэтому эмоций и потрясений осталось в голове меньше.

  - Венера! - Claus прошептал.

  Он узнал девушку с картины Рембрандта, ту, которую ему показывал отец.

  Ту, которая каждую ночью являлась ему во сне.

  Та, о которой он мечтал и бредил. - Руки ей отрубить, и тогда не отличить от картины. - Claus икнул.

  Поскольку это оказался единственный звук, блондинка повернула к хозяину голову.

  Глаза девушки голубые, но пустые, как звездные колодцы.

  - Кожа белая, тело ухожено, лицо волевое, осанка гордая, аристократка, графиня! - Claus думал вслух.

  Инстинкт собирателя денег возвращал его к жизни быстрее, чем бродяг.

  От девушки пахло золотом.

  Пока нищие бродяги не опомнились и не разорвали обнаженную красавицу на кусочки, хозяин трактира подбежал к блондинке.

  - Юная леди, разговор с голой девушкой бессмысленен там, где пьяный сброд бушует. - Claus взял девушку за руку, почувствовал, что рука необычно холодна, словно красавица только что вышла из ледника. - Я осмысливаю последние часы своей жизни и не нахожу в них вас.