Валерий Кузьмин - Душа из тела вышла отдохнуть… (сборник)

Я засыпаю, но борюсь со всем,
Что здесь мне предлагают,
И иногда сама дивлюсь,
Меня хотят, а я не знаю.

Я в это время просто сплю,
И все во сне воспринимаю,
О, боже, а когда проснусь,
Уже не сплю, уже рожаю.

Соколиный глаз не портит шкуру,
С высоты, как камень все по лбу,
Точно в темечко, чтоб так сверкнуло,
Чтобы все свело и на бегу.

Ведь второй попытки не дождешься,
Разворот не сделать на лету,
Промахнулся, в землю укололся,
Что ж, живите, скоро прилечу.

Я горстями чернику сквозь зубы,
На губах словно кровь запеклась,
Как в охотку горящие трубы,
Этот сок поглощают, молясь.

Ребенок зайчики пускал в чужие окна,
И освещались темные углы,
И паутины отражалися волокна,
И радугой играли те миры.

Где и с утра не попадает солнце,
И лишь в стаканах грани в темноте,
И лиц испитых, и вокруг – болотце,
И гнилью пахнет, и застой в душе…

А луч пробил и пыль, и их похмелье,
И глядя сквозь немытое окно,
Продрав глаза, мгновенно протрезвели,
И удивлялись, как им повезло.

Под нашу музыку приятно умирать,
Не умирать, а возрождаться снова,
Осознавать, что вновь дано летать,
Там, где все заново и все так незнакомо.

И там, где все и где всем хорошо,
Где встретят и навечно будут рядом,
И ты, входя, преодолев преграды,
Тихонько скажешь: «Как же тут легко»

И там и здесь мелодия одна,
Звучавшая двоим и нас хранила,
И если бы меня так не любила,
То не звучала мне здесь без конца.

Бывает мы не замечаем,
И раним душу невзначай,
И невниманием обижаем,
Вот так рождается печаль.

Ложишься с вечера с улыбкой,
А просыпаешься хмурной,
Наверно ночь была ошибкой,
И кофе кажется бурдой.

В молчанье утро проскочило,
И на день головная боль,
Чего мне ночью не хватило,
Пусть он помается, тупой.

Я все ему, а он скотина,
С своею кожею слона,
Непробиваемая сила,
Тупит как может до конца.

Но ничего, настанет вечер,
А может даже новый день,
Я по весне расправлю плечи,
А он за ними будет тень.

Мы создаем себе отличный праздник,
И радуем шампанским наши души,
И для себя, на зависть всем, задушим
Своей свободой, это точно счастье.

На светофоре утекает наша жизнь,
Отсчитывая в никуда секунды,
Зеленый ждем и про себя молчим,
Срываемся на очень слабый желтый.

Но съедена минута и ушла,
И не вернется, как бы не старались,
И этой вот минуты жизнь прошла,
Так не заметно, мы лишь замечтались.

И тронувшись на зелень дальше в путь,
Забыли про стояние минуты,
Они за нами скачут по чуть-чуть,
Напомнят после, когда все забудут.

Ты пой для других, чтобы выперло душу,
И спой чтобы струны на взрыв,
Струна напряглась, ударилась в стужу,
Столкнулась и лопнул нарыв.

И в музыке тексты уже и не важны,
От смысла стихов в даль уйдя,
Шепчу сам себе, что это не важно,
Писал кто-то их или я.

Берегите счастье, берегите,
Очень редко к нам оно идет,
Так лелейте и его храните,
Не спугните, вдруг оно уйдет.

Лучше лишний раз его пригрейте,
Обнимайте чаще в тишине,
И сжимайте крепче и ласкайте,
И оно ответит: «Я в тебе»

Как только созревает миг любви
И хочется взаимной ласки,
Жена в духовке держит пироги
И на плиту глядит всегда с опаской.

Но это дело не остановить,
Какая к черту выпечка удержит!
Один вопрос: так быть или не быть?
Природа иль плита? И где одежда?

Все впопыхах, скорей, скорей к любви!
И в запахах из кухни утопая,
Она на ушко: «Там одни угли…»
О Боже, я люблю тебя, родная!

Почему вы такие бескрылые,
И не можете даже летать,
И куда вам за Серафимами,
Если не чем вам даже махать.

Все стремитесь понять непонятное,
И сравняться не знаете как,
Только верите в необъятное,
В неземное, где каждый – добряк.

С высоты усмехается в бороду,
Глядя вниз, чуть уставши уже,
И дивится, когда вы намолитесь,
И быть может и смоете грех.

Непонятно ему что хотите,
Глядя вверх и моля небеса,
Вы такое с землей сотворите,
Не поможет и божья слеза.

Создаются сказки по подсказке,
Все из жизни взято напрокат,
Кто придумал одеваться в маски,
Если ты ни в чем не виноват.

Что тебе скрывать, когда все чисто,
Сзади нет корявого следа,
Но на плечи давит коромысло,
С ведрами плохого и добра.

То потянет вниз, где очень плохо,
Чуть не до земли тебя пригнет,
И поднять тебе его охота,
Но его так много, не дает.

И собрав все силы на остаток,
Перельешь добро на тот конец,
Распрямляясь чтоб не стать горбатым,
Вдруг услышишь: «Просто молодец».

Закачались ведра равномерно,
И с добром вдруг начало тянуть,
Видно хорошо все выбрал, верно,
И не надо вам в обратный путь.

Разложи по ведрам, чтоб на плечи,
Коромысло не давило вновь,
И иди спокойно до той встречи,
Где вас ждет и радость, и любовь.

Турецким пивом набивая брюхо,
После обеда больше никуда,
Вот это отдых, а его подруга —
На взводе, хочет в море, и с утра.

И чтобы как-то развести старпера,
Пообещала с первою зарей,
Устроить топлесс у пустого моря,
И фотоссесию с своею наготой.

И он купился с вечера мечтою,
И в предвкушенье этой красоты,
Шептал в экстазе: «Я всегда с тобою»,
Ведь это верх запретнейшей мечты!

Она полночи не спала, мечтала,
А он храпел и даже застонал,
Во сне увидел, как она бежала,
И он ее уже почти догнал.

Как это сказочно и даже романтично:
Пустынный пляж и голая жена…
Вдруг сверху голос, как-то истерично:
«Вставай придурок, я все проспала!».

И он спросонок, все поняв мгновенно,
Окинув взглядом и найдя бокал,
Вздохнул глубОко и сказал смиренно:
«А я все утро там тебя так ждал…»

Я так мечтала черепаху,
Увидеть в жижице густой,
Я б отдала свою рубаху,
За этот панцирь не пустой.

Ее подруги показали,
И загорелась вдруг мечта,
Поймать зверюгу на рассвете,
Чтобы сварить ее с утра.

ЧерпАть из панциря похлебку,
Присыпав малость чесночком,
Вся изошла на нервотрепку,
Как подцепить ее сачком.

И вот в одно хмурное утро,
Не ожидала и сама,
С сачка змеиная головка,
Торчала молча и ждала.

То ли отпустят, то ли сварят,
Из глаза капала слеза…
Но томь в желудке подсказала:
Свершилось, ведь сама пришла.

И повар подал, что желала,
Умяв без соли весь навар,
Я до утра потом пугала,
Сортир, который домом стал.

И каждой ночью, все кошмары,
Как голова от той змеи,
С улыбкой жутко напевала:
«Не ешь меня, я же не щи».

Ветеранам поклон до земли.
Вас так мало, но вы еще с нами.
Вы смогли и до нас донесли
Той Победы пробитое знамя.

Сколько вас там легло? Кто считал…
А сегодня остались крупицы.
Каждый нынче из вас генерал,
Кто испил той горячей водицы.

И седины с погонами в ряд,
И медали от времени тусклы,
Но надежно стоит ваш отряд
Ветеранов, немножечко грустных…

Зашла, увидела, погладила – мягка..
Пощебетала о цене высокой,
Но с турком спорить – жизнь так не легка,
Я ведь всегда считалась недотрогой.

Хотела все же вовсе не ее,
Но так хватали, к зеркалу толкали,
И всунули, о боже, ё – мое,
Я ведь пришла по делу, за штанами.

Теперь в кожАне долго осень ждать,
И без штанов, зато на плЕчах – злато,
О, как они умеют убеждать,
Взять то, что так тебе не надо.

Но раз судьба свершила этот рок,
Пойду на тренажерах покачаюсь,
Запомню для себя такой урок,
Наверно, я не все здесь догоняю.

О Турция, отличная страна!
Здесь рай от моря, солнца и улыбок,
Но торгаши – хохлы, болгары и мордва —
Помогут вам наделать сто ошибок.