Владимир Маяковский - Том 9. Стихотворения 1928

Я
   не терплю книг:
от книжек
    мало толку —
от тех,
   которые
         дни
проводят,
    взобравшись на полку.
Книг
    не могу терпеть,
которые
      пудом-прессом
начистят
       застежек медь,
гордясь
   золотым обрезом.
Прячут
   в страничную тыщь
бунтующий
       времени гул, —
таких
      крепостей-книжи́щ
я
   терпеть не могу.
Книга —
        та, по-моему,
которая
   худощава с лица,
но вложены
        в страницы-обоймы
строки
   пороха и свинца.
Меня ж
   печатать прошу
летучим
      дождем
          брошюр.

Кто
 не любит
      щи хлебать?
Любят все.
    И поэтому
к щам
      любому
      нужны хлеба́:
и рабочим,
    и крестьянам,
          и поэтам.
Кому это выгодно,
          чтоб в наши дни
рабочий
      сытым не́ был?
Только врагам, —
       они одни
шепчут:
   «Не давай хлеба…»
Это они
      выходят на тракт,
меж конскими
      путаются ногами,
крестьянину
        шепчут:
         «Нарушь контракт —
не хлебом отдай,
           а деньгами…»
Это они
      затевают спор,
в ухо
    зудят, не ле́нятся:
«Крестьянин,
         советуем,
             гарнцевый сбор
им
 не плати на мельнице…»
Это они
   у проселка в грязи
с самого
   раннего часика
ловят
      и шепчут:
          «В лабаз вези,
цена
    вздорожала
           у частника…»
Они,
    учреждения загрязня,
стараются
    (пока не увидели),
чтоб шла
        конкуренция и грызня
государственных заготовителей.
Чтоб вновь,
       взвалив
            мешки и кульки,
воскресла
    мешечная память,
об этом
   стараются
       кулаки
да дети дворян
      с попами.
Но если
   тебе
        земля люба,
к дворянам
    не льнешь лисицей,
а хочешь,
        чтоб ели
       твои хлеба́
делатели
       машин
          и ситцев, —
к амбарам
    советским
         путь держи!
Чтоб наша
    республика
            здравствовала —
частнику
       ни пуда ржи,
миллионы
    пудов —
           государству!

Идут
     от станков,
           от земли и от кадок,
под красный
         платок
            заправляя прядь.
Сотни тысяч
          баб-делегаток
выбраны
       строить и управлять.
Наша
      дорога
         легла не гладко,
не скоро
      нам
         урожай дожинать.
На важном
     твоем пути,
              делегатка,
помни
   все,
     что ты должна.
Ты
  должна
     ходить на собрания,
не пропустив
          ни день,
         ни час,
на заводской
         и стройке,
             и брани
сложной
       советской
            работе учась.
Советский
     строй
          на тебя опирается.
Квалификации
      требуем
             мы.
Союза,
   партии
      и кооперации —
работу
   выучи и пойми.
Ты
  должна,
     набравшись ума,
отдать
   работе
      силы избыток.
Ругань,
   водку
          и грязь —
             сама
выкорчевывай из быта.
Ты
  должна
     вспоминать почаще,
что избрана
     ты
      передовой.
Делом примерным,
            речью звучащей
опыт
      отсталым
         передавай.
Завод
      и село,
         встречай делегаток.
Греми
   везде
        приветное «здравствуй!».
Ленин
   вам —
      от станков и от кадок
велел
   прийти
      и вести государство*.

Обликом
        своим
          белея,
Лев Толстой
         заюбилеил.
Травояднее,
        чем овцы,
собираются толстовцы.
В тихий вечер
льются речи
с Яснополянской дачи: «Нам
противна
     солдатчина*.
Согласно
        нашей
          веры,
не надо
   высшей меры».
Тенорками ярыми
орут:
     «Не надо армий!»
(Иной коммунист —
         железный не слишком —
тоже
     вторит
        ихним мыслишкам.)
Неглупый,
     по-моему,
         лозунг кидается.
Я сам
      к Толстому
           начал крениться.
Мне нравится
      ихняя
             агитация,
но только…
     не здесь,
            а за границей.
Там бы
   вы,
     не снедаемы ленью,
поагитировали
      страну чемберленью.
Но если
   буржуи
         в военном раже —
мы будем
       с винтовкой
         стоять на страже.