Иголки да булавки (СИ) - Эн Ворон

— Подождите! — возмутилась Людмила. — Я должна сообщить Платону Андреевичу, а он скажет, примет вас или нет, только если примет, вы пойдете. Теперь все опять по-старому, как при прежнем директоре, раз директора нам назначили.

Так Марине в очередной раз напомнили об ее утраченном статусе соруководителя. И кто напомнил? Та, кто еще совсем недавно лила слезы и просила прощения.

— Он меня сам вызвал, — заявила Марина.

— Неважно, — буркнула секретарь и тут же отвлеклась на разговор с ответившим на ее звонок Платом, тот подтвердил, что ждет Темникову.

— Теперь идите, — согласилась Людмила и спешно кинулась собираться домой.

Зная, насколько принесенный материал не готов к серьезному разбору, Марина настраивалась защищаться от любых замечаний и нападок.

Платон взял документацию, довольно бегло пролистал, обронил: «Хорошо», — и положил бумаги в сканер.

«Он издевается?» — насторожилась Марина.

— Теперь перейдем ко второму вопросу, — объявил Платон, хотя до этого ни о каком втором вопросе не упоминал. Марина насторожилась еще сильнее. — Вы хорошо себя показали, — произнес Платон и нырнул взглядом в разложенные на столе бумаги, — грамотным специалистом, аккуратным и исполнительным работником. Ваши конструкторские идеи, а также творческий подход и нестандартные решения оценили. От себя добавлю, очень даже нестандартные решения, если вспомнить демонстрацию на мне дождевика и полевые испытания укрытий в парке.

«Он меня хвалит? — удивилась Марина. — Такой изощренный способ издеваться?»

— Вы неплохо работаете с персоналом, способны заставить его вам доверять и слушаться, можете повести за собой, пусть и собственным экстравагантным примером. Вы не подвержены формализму, спокойно переходите грань рабочего времени, если того требует ситуация, настроены на достижение результата, он для вас важен. Вы хорошо ориентируетесь даже в стрессовой ситуации, это показали наши приключения в клубе. В меру выдержаны, в меру расчетливы.

«Что происходит? — недоумевала Марина. — Пытается загладить свою вину? Или он, наконец, созрел до назначения меня руководителем производства? Давно пора!»

Эти соображения приободрили Марину, и она начала принимать хвалебные слова, как полностью заслуженные.

— Вы принципиальны, умны, решительны, самоотверженны. В вашей серьезной профессиональной подготовке никто не сомневается, ваши личные качества как работника и как руководителя тоже достойны хороших оценок. Вы способны ради интересов дела поступиться и где-то пренебречь собственными интересами. А еще, я надеюсь, вы начали понимать, что дорога к цели, даже чисто профессиональной, не всегда пряма и очевидна. Человеческий фактор никогда нельзя сбрасывать со счетов, а вот опираться на него бывает очень эффективно. Вы показали себя как надежный деловой партнер. Я лично убедился, что с вами, как говорится, можно идти в разведку. Вот, учитывая все сказанное, — Платон достал из папки лист и положил перед собеседницей, — я вас увольняю.

Последнее слово произвело странный эффект, Марине показалось, что реальность с оглушительным звоном разбилась, куски разлетелись, и все повисло в удушливом вакууме.

— Почему? — произнесла Марина совершенно не своим голосом.

По разбившейся реальности пошла нервная горячая дрожь, не дающая кускам соединиться обратно в целое.

— Будет вернее сказать: сокращаю, — поправил сам себя Платон и подвинул ближе к Марине беспощадное уведомление. — В целях оптимизации и уменьшения расходов должность руководителя производства и должность начальника конструкторского отдела сокращают, — сказал Платон, достал из сканера принесенную Мариной документацию и занялся ее повторным просмотром. — У вас законные два месяца с завтрашнего дня.

— Что будет с моим отделом? — глухо спросила Марина, реальность в ее восприятии все никак не желала вернуться в нормальное состояние, и новые дополнения с трудом пробивались к сознанию.

— Пока продолжает работу, но вертикаль управления поменяется. Он выходит из подчинения подразделению и переходит под руководство головного офиса — так же, как другие наши отделы, поэтому местный руководитель ему не понадобится. Как видите, места, достойного вашей компетентности, здесь больше не будет.

— Поэтому меня и увольняют? — горько усмехнулась Марина. — Оказалась слишком высокая компетентность? Абсурд.

— Вовсе нет. К тому же, как неоднократно говорилось, любовные связи в нашей организации не поощряются, — Марина сжала губы и метнула на собеседника убийственный взгляд, но Платон его так и не увидел. — Дело тут совсем не в моральном аспекте, как считают многие впечатлительные особы, а в том, что люди, связанные личными отношениями, так или иначе попадают в созависимость, и способны влиять на решения и поступки друг друга.

— Крайне низко, — не сдержалась Марина, — ставить мне в вину нарушение запрета, когда вы сами подстроили эти амурные отношения. Вам не кажется, что вы перешли грань не только разумности, но нравственности? Вы слишком далеко позволили себе зайти! Но даже не попытались извиниться! — эмоции забурлили, и слова полились горячим потоком. — Проводить на человеке испытания?! Эксперимент?! А при этом вам не захотелось брать амурную функцию на себя! За деньги нашли другого! Зачем? Боялись сами не справиться потому, что не способны на чувства?! Нашли того, кто оказался в сложной жизненной ситуации и согласился участвовать в подлости?! Вы же гораздо хуже, чем он в таком случае! Вы это придумали и спланировали! Подстроили! Но у вас, видимо, и мысли не возникло, что это недопустимо! Подло! Мерзко! Вы думаете только о себе! О своих целях и как их достичь! На остальное вам плевать! Любыми методами вы хотели получить кресло руководителя! Побоялись, что честными способами меня не обойти, так вы пустили в ход грязные интриги! Я уверена, что посылки хоть и отправляли по указке Сорского, но с вашей подачи! А бутылки вы Корчук подговорили подбрасывать? Задурили головы своим подленьким помощничкам разными обещаниями, и они вам поверили! Вляпались вместе с вами в эти мерзкие махинации! Вот только людей вы не цените! Видимо, никого, кроме себя! Люди для вас только средство для достижения целей! Ваши способы работы — бесчеловечность, которую ничто не оправдывает! Вы абсолютно не хотите понимать, что работники не ваша собственность, не ваши бесправные рабы! У них есть своя жизнь помимо работы! Там тоже что-то случается, на нее тоже нужно время и силы! Нельзя бездумно пользоваться тем, что кто-то может пожертвовать своим личным временем ради работы! Если у вас нет личной жизни, это не значит, что и другим на свою наплевать!

Марина на мгновение сделала паузу, чтобы перевести дух, и Платон все же отложил бумаги.

— Да, я понял, что в ваших глазах я полон достоинств, — спокойно произнес он, полез в ящик стола, достал коробочку и поставил перед Мариной, — поэтому вот, — пальцем нажал на кнопку, крышечка поднялась и на бархатной подложке заблестело кольцо, — я предлагаю вам выйти за меня замуж.

Опять реальность в восприятии Марины задребезжала, не желая собираться воедино. Марина услышала слова, поняла их значение, но сделанное предложение настолько не укладывалось в голове, что никак не могло встроиться в общую картину. Несколько мгновений Марина пораженно смотрела то на кольцо, то на Платона, а потом глухо произнесла:

— Вы издеваетесь? — но не дав ничего ответить, Марина вскочила с места. — Думаете, таким можно сразить любую? Нет! И вообще, с меня хватит! Я все равно не смогу работать с таким руководителем, как вы! Незачем ждать два месяца! Даже две недели мне не нужны! Вам, полагаю, тоже! Заявление об увольнении напишу завтра же утром! Всего хорошего! — развернувшись, она решительно пошла к двери.

— Марина Всеволодовна, не принимайте скоропалительных решений, — полетело ей вслед. — Разговор еще не окончен. Вернитесь, пожалуйста, на место.

То спокойствие, с которым звучал голос Платона, стало худшим из раздражителей.

«Непробиваемый!» — негодовала Марина, сжимая кулачки и не останавливаясь.