Пенни Винченци - Жестокий роман. Книга 2

Магнус с недоумением взглянул на Ричарда:

— Не думаю, что ты получишь такое подтверждение.

— Почему?

— Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы добиться согласия на разговор. Он скрытен и замкнут.

Да это и неудивительно. Я и представить себе не могу, чтобы он дал клятвенное подтверждение перед толпой адвокатов.

— Не обязательно перед толпой, Магнус.

— Он ничего не скажет даже адвокату, но, полагаю, с тобой согласится побеседовать его сестра.

— Но ее же там не было, не так ли?

— Да, но он откровенно рассказал ей об этом деле.

Эти события преследуют его уже много лет. Они, в сущности, разрушили всю его жизнь, лишили всего того, что он любил и чем дорожил. Поверь, она самый надежный свидетель.

— Но юридически она не свидетель!

— Ричард, я уверен в своей правоте.

— Виндзоры играют в молчанку, выжидают. Конечно, у них полно своих дел. Вокруг нового спектакля Виндзора подняли невообразимую шумиху. К тому же ему светит посвящение в дворянство. Все это еще обострит интерес публики к твоей книге. Ее будут расхватывать.

— Признаюсь, — вмешался в разговор Генри Чанслор, — мне немного жаль Виндзора.

— Незачем его жалеть, — возразил Магнус. — Он не стоит этого. К тому же о нем в книге нет ничего плохого. Возможно, эта трогательная история вызовет к нему симпатию.

— Но все равно это не слишком приятно.

— Не знаю. Отношение общества к гомосексуальным связям с каждым днем становится все более терпимым. Прошло уже пять лет с тех пор, как отменили закон против гомосексуалистов.

— Да брось, Магнус, — заметил Чанслор. — Конечно, закон отменен, но общественное мнение всегда отстает. Театральная богема, конечно, воспримет это спокойно, но вот другая публика… Не забывай, что многие готовы возродить смертную казнь.

Магнус пожал плечами.

— А эта бедная миссис Виндзор? У нее сейчас не самые лучшие времена. Разумеется, она не имеет никакого отношения к «Показному блеску», но как это ей неприятно!

— Неужели?

— Она недавно попала в автомобильную катастрофу и потеряла ребенка. Очень печально. Неужели ты ничего не слышал? Об этом писали почти все газеты.

— Не слышал. — Магнус заинтересовался этой новостью. — Работая над книгой, я никогда не читаю газет. Бедняжка. Какой бесплодный брак! Кто бы мог подумать?

— Магнус, имей совесть. Неужели тебе неведомо сострадание?

— Ну почему же? — усмехнулся Магнус.

— Нам нужно подтверждение еще одного важного свидетеля, — продолжал Боуман. — Правда, это касается другого эпизода.

— Никаких проблем, — успокоил его Магнус. — А сейчас мне пора.

Мэрилин Чепмен вышла в приемную, чтобы достать из шкафа плащ Магнуса, а потом вернулась в кабинет. Она давно недолюбливала Магнуса, а теперь ничто не изменило бы ее мнения о нем. Вот если бы кто-нибудь вставил ему пистон в задницу, подумала она, злорадно улыбаясь.

Спектакль «Отелло», которому предстояло открыть летний театральный сезон, привлек пристальное внимание критиков и прессы. Партнером Пирса был Айвор Бренуен. За три дня до премьеры Пирс разругался с Элизабет Фрейзер, исполнительницей роли Дездемоны.

Тут же устроив пресс-конференцию, она заявила, что не намерена продолжать работу с этими «эгоистичными и жадными актерами».

Все с нетерпением ждали скандала, но она вернулась в театр, не желая платить огромную неустойку за срыв спектакля. Правда, и Пирсу пришлось изменить две сцены, которые ее не устраивали.

Хлоя считала Элизабет Фрейзер взбалмошной, истеричной и самовлюбленной, но попыталась убедить мужа пойти на уступки ради спасения спектакля.

Хлоя приехала в Стрэтфорд сразу же после обеда.

Пирс остановился в небольшой гостинице, но ей заказал приличный номер в отеле «Роял» на одну ночь.

После премьеры по давней традиции должна была состояться вечеринка, и Пирс хотел, чтобы Хлоя там присутствовала.

Сидя в его номере, Хлоя старалась не замечать, как дрожат его руки. К тому же Пирс был так худ и бледен, что она не представляла себе его в образе венецианского Мавра.

— Я сегодня встречался с прессой, — неожиданно сказал Пирс.

— Догадываюсь, ведь ты проходишь через это испытание почти каждый день. Одна история с Элизабет Фрейзер может свести в могилу.

— Нет, нет, Элизабет Фрейзер не имеет к этому никакого отношения. Это все слухи о посвящении в пэры и о том, как я оцениваю свои шансы.

— Что же ты им сказал?

— Что ничего не знаю об этом, но, конечно же, буду рад, если ее величество примет такое решение.

— А потом?

— Один репортер из газеты «Миррор» или «Ньюс» спросил меня, что я думаю о книге Магнуса Филипса и об ущербе, который она может мне нанести. Я ответил, что не читал этой книги и что мистер Филипс не говорил со мной о ней.

— О, Пирс, как жаль! Неужели ты ничего не понял?

Ну почему ты не сказал, что возмущен содержанием книги? Разве ты не понимаешь, что она может разрушить все твои планы и даже лишить тебя дворянского звания?

Пирс пристально посмотрел на жену:

— Понимаю. А что сказал об этом Маршалл?

— Он не слишком обнадежил меня, но вместе с тем согласился попытаться предотвратить издание. Он убежден, что это будет нелегко и обойдется весьма дорого.

— Не вижу в этом серьезного препятствия. Что означает дорого?

— По его словам, общая сумма расходов может достичь сотни тысяч фунтов. Возможно, чуть больше, — добавила Хлоя.

— Ну что ж, мы все равно должны что-то предпринять. Кажется, настало время для решительных действий.

Надо добиться «запретительного указа». По-моему, мне уже нечего терять.

Хлоя молча пожала его руку.

— Я очень люблю тебя, Хлоя, — вдруг сказал Пирс. — Я не смог бы жить без тебя. Ты знаешь об этом, правда?

Критика единодушно сошлась на том, что театр уже много лет не видел лучшего Отелло. «Пирс Виндзор, — писали обозреватели, — превзошел самого себя, совершил нечто невозможное». «Это прекрасная игра, подлинное искусство, потрясающее мастерство великого актера», — писала «Санди тайме».

Журналисты толпами ходили за Пирсом, пытаясь добиться интервью. Они не скупились на похвальные отзывы, и только одно омрачало его радость — их повышенный интерес к его мнению о книге «Показной блеск». При этом все выражали уверенность в том, что на этот раз королева непременно пожалует его званием пэра.

Проведя три недели в тоске и одиночестве. Флер решила позвонить Магнусу. После ухода от Сола Мортона она получила приглашение от Мика Димаггио вернуться на прежнюю должность, да и Баз Браун не отказался бы заполучить ее, но Флер отказала обоим, хотя и сама не знала почему.