Босс Спор на любовь (СИ) - Дюбон Анжелика

Разгуливая в камышах, проваливаясь во что то мерзкое, скользкое, чувствовал, как скользкий ил расползается между пальцами ног, затягивает меня. Это придало сил, я взвилась от брезгливости, стала подтягиваться на руках, со всех сил выталкивая себя из воды. Цепляясь за жёсткие стебли, еле вылезла на берег, осмотрела себя. Босая, мокрая, по пояс в зелёно- жёлтом иле стояла неизвестно где. И что теперь делать?

– Эй, девушка! Ты там чего?

Женский голос раздался откуда то сверху. Я с радостью полезла наверх, цепляясь за траву, выбравшись, просияла:

– Здравствуйте. Да вот, лодочник привёз…

– А я уж думала, ты топиться пришла. Так здесь же не утопнешь. Надо дальше по реке спуститься, – женщина хохотнула:– Шучу я. Давай, помогу.

Крепкая, румяная, симпатичная, она протянула руку, помогла мне выбраться:

– Я тут на огороде у себя, слышу возня, а это ты.

– Я лодочника на пристань просила, а он.

– Да уж, привёз, – женщина лет пятидесяти заглянула под обрыв: – Это что ли Анатолий там рулил. Повезло тебе, что вообще не утопил. Угораздило же тебя.

У меня слёзы навернулись на глаза. До того у меня был жалкий вид, я прижимала к себе сумку, тоже насквозь мокрую. Телефон плавал внутри в речной водичке. Такой стресс он не перенёс и помер. Вряд ли восстановят.

– Идём-ка, бедняга, ко мне в дом, просушимся.

– Мне бы на пристань, там где то автобус, я слышала, ходит.

– Идём, идём. По дороге поговорим. До пристани далеко. Не босиком же тебе идти.

Я шла за женщиной, с непривычки осторожно ступая по колкой траве, по предательским щепкам , валяющимся тут и там. Благо, идти было недалеко. Скоро я сидела в чистой кухоньке, весело бурчал на плите чайник.

Женщина, умничка такая, поставила передо мной таз с водой. Подала мыло, полотенце.

Я закатала мокрые, грязнющие джинсы, с них комьями отваливалась какая то жижа, фу. Кое-как привела себя в порядок, переплела волосы.

На столе появилась душистая мята, варенье, пряники.

– Давай, девочка, пей. Как зовут тебя?

– Спасибо вам. Таня меня зовут.

–Танюш, трясет тебя, смотрю. Зашуганная ты какая то. Бежала что-ли от кого?

– Вон с того берега.

– Не удивляюсь. На том берегу дача Рустамовых. Там же богатенькие отдыхают. Как зятёк их приезжает, так всё. Ор, визг, музыка. Девки пищат, салюты в небо. Тебя обидел кто?

– На чумном хуторе черти пляшут, это точно.

– Хорошо, что сбежала. Цела и ладно. Больше не ходи туда.

Я кивнула, открыла было рот, не сдержалась, расплакалась. Закрыла лицо руками.

– Эй, Таня, ты чего. Не плачь, детка. Беги от мужика, раз так горько плачешь.

– Мне в Москву, домой надо. Покажете в какую сторону к автобусу?

– Вот что. Идём, я тебе сандалии свои дам. Дойдёшь в них как нибудь. И юбку. Джинсы твои пока постираем, так они день сохнуть будут. В таких же не пойдёшь.

Мне дали одежду, я превратилась в Дуню с пилорамы. Сандалии совсем не подошли, пришлось надеть хозяйские растоптанные кроссовки, буквально привязать их к ногам шнурками. Юбка вокруг меня обернулась два раза. Ну и ладно. Я с благодарностью пообещала вернуться, потом вернуть одежду. Женщина, её кстати, тоже Таня звали, денег дала на дорогу. Распрощались, как родные.

Уже в дороге меня немного отпустило. Я тревожно дремала в пустом автобусе, вздрагивая от каждого толчка. До города ехать было два часа. Представляла, что творится на даче Рустамовых. Наверняка, я поранила статуэткой жениха, да что там говорить, раскроила ему морду, я то свой удар знаю. Представила, как выглядит его нарядный костюм – уверена, сейчас выглядел не лучше моего.

Костюм, женишок, может, другой найдёт, а вот лицо… ничего, гримёры загрунтуют. Козёл. Зато навсегда меня запомнит. А что же мой великий и опасный Марк? Наверное, где то уже в городе нашёл себе новую дуру-Таню, рассказывает, как здорово он умеет заключать всякие пари.

Приехала в город, автобус прибыл на Саларьево, оттуда метро, покатайки заняли полдня. Приехала в квартиру, где были мои вещи. Туда, где мы с Бэном чувствовали себя почти дома. Теперь это не мой дом. Сниму квартиру, заберу Бэна, найду другую работу и забуду навсегда об этом отвратительном дне.

А пока дома в ванне всё никак не могла согреться под горячим душем. Саднило горло. Хотелось пить и спать. Закуталась в банный махровый халат, забралась под одеяло. Решила подумать, что буду делать завтра. Глаза слипались, я всё куталась и куталась, никак не могла согреться. Да что же это такое.

Как же так, я только сейчас поняла, что влюблена по уши, что люблю так, как никогда не любила. Нежно, крепко, на смерть. Что я больше не смогу жить без его губ, объятий, без его надрывного стона. Но как, какими нитками сшить разорванное сердце, как залатать дыру, через которую вытекала моя жизнь. И оживёт ли моё бедное сердечко снова. Без него, без любви, пробитое предательством?

И тут вдруг до меня дошло, что Марк может оказаться здесь с минуты на минуту.

Я на самом деле сумасшедшая. Чего я припёрлась в его квартиру!

С такой скоростью я никогда не покидала квартиру. Как только мне пришло в голову, что могу встретиться с Марком, меня обуял ужас. Только не это. Объяснений с ним я не выдержу. Схватила всё, что попалось на глаза, в пакет запихала вещи женщины, мне надо их вернуть. Быстро оделась и, как воровка, шмыгнула в дверь. Уже захлопывая входную, вдруг подумала, что не хочу возвращаться сюда. Швырнула ключи на пол в коридоре, захлопнула дверь и помчалась туда, откуда пришла. К тёте Соне.

Дорогие мои читательницы!

Вот скажите, что с этими мужиками делать?

Ну почему их козлячии поступки всегда выходят женщинам боком!

Есть у меня один роман, где один такой попрыгаец буквально высушил душу своей девушке. а потом… Случилось так, что она простила ему его измену. Учитывая, что измена штука разная и у всех она своя, интересно будет узнать, чью сторону вы возьмёте, дочитав мой потрясающий, крышесносный роман до конца. Красивый, мощный, с эмоциями на грани, он точно не оставит вас равнодушными.

Глава 40

Глава 40

Марк

Женщину теряешь так же, как свой батальон… - из за ошибок…

– и ещё из-за своего скотства.

Эрнест Хемингуэй. “ За рекой, в тени деревьев”.

Побывать на мальчишнике всё же пришлось. Традиция есть традиция. Утром, пораньше растолкал Марата, прыгнули с ним в машину, рванули в город. Сам за руль не сел, алкоголь хоть и в малых дозах ещё бродил в закоулках мозгов, настраивая меня на очень романтичный лад!

Сейчас приедем к ювелиру, купим кольцо для Тани, потом поедем, скупим пару магазинов цветов, приедем к Рустамову и я сделаю своей Тане предложение. Ес!

Я женюсь.

Готов был расцеловать небритую рожу Марата, потом одумался. Вытащил телефон, дурачком смотрел на Танину аватарку. Даже хотел написать какую нибудь чушь, типа того, “С добрым утром, любимая”. Не стал портить сюрприз, спрятал телефон. Чёрт, как же далеко пришлось ехать за кольцом и цветами.