Разреши любить (СИ) - Джейн Анна

- Подкрашиваю, чтобы не было видно седины, сказала я, и сердце в это время сжалось. Почти шесть лет прошло, а я все равно боялась, что вскроется правда.

Мэри хмыкнула, но ничего не сказала, будто почувствовав, что я напряглась. Она делала это не из добрых побуждений наверное, почувствовала, что делает мне одолжение. А если она сделала мне одолжение, то и я должна буду сделать то же самое. Это был наш негласный договор.

- У моего друга Рустика скоро юбилей, - в конце ужина сказал Вальзер. - Нужно будет поздравить. Поедем к нему всей семьей.

Семьей. Это слово заставило меня вздрогнуть. Мы никакая не семья, лишь иллюзия, которая однажды развеется, как туман над рекой. Моя семья - моя несчастная мать, которая все еще находится у Стаса.

Мэри засияла от счастья - а вот и повод выгулять новое украшение стоимостью десятки миллионов рублей. Я же вздохнула - ненавидела подобные мероприятия, на которые время от времени приходилось сопровождать отца. Хорошо, что это было очень редко.

- Как же здорово, милый, - восторженно заговорила Мэри. - А когда у него днюха? Где справляет? Кто там будет? Может быть, мне купить новое платье? Твоя жена должна быть самой красивой!

-Тише, Машка, - поморщился Вальзер, который не любил излишнего шума. - Через неделю. Полетим на самолете. Так что будьте готовы. Обе.

-А куда полетим? - жадно спросила Мэри. - Москва? Питер? Сочи? Или он будет отмечать юбилей за границей?

Вальзер назвал город. И я, услышав его, замерла, не донеся вилку с подцепленным кусочком мяса до рта.

Он назвал город, из которого меня увезли, изменив внешность.

Город, который я всегда считала родным.

Город, по которому я так безумно скучала.

Город, в котором я была похоронена.

Мой город.

Глава 26. Мой чужой город

- Ну блин, - расстроилась Мэри. - У него же бабла немерено, у твоего Рустика, мог бы снять какой-нибудь отельчик на берегу моря в Турции или в Греции, а еще лучше в Эмиратах. Полная задница.

- Рустик невыездной, - усмехнулся Вальзер. - В розыске в нескольких странах. Несколько лет уже. Боится, что местные легавые поймают и устроят экстрадицию в какие-нибудь Штаты, где ему вышак светит. - Жаргонные фразы он говорил нечасто, но иногда они прорывались в

речи, и тогда его тон менялся, становился отрывистым и жестким.

- А у нас почему Рустик не в розыске? - похлопала длинными загнутыми ресницами Мэри.

- Потому что у нас он знает, кому дать на лапу, отозвался Вальзер с пренебрежением.

- Можно не ехать? - спросила я неожиданно для себя. Не хотелось возвращаться в прошлое.

Вальзер взглянул на меня, чуть склонив голову на бок.

- Причина?

- Не хочу никуда...Да и мы с Марком собирались...

- Подождет твой Марк, - оборвал меня Вальзер. - Рустика всей семьей поздравим.

- Но... - Начала было я.

- Никаких отговорок, - оборвал меня он. - Едем. Я все сказал.

Мне безумно не хотелось возвращаться, даже на короткое время, но спорить с Вальзером я не могла. Просто не могла. С ним никто не спорил.

- Наряды, туфли, прочую лабуду купите, какую нужно. Хочу, чтобы обе выглядели хорошо. Ясно?

- Конечно, дорогой, - проворковала Мэри радостно.

- Да, - тихо ответила я, сжимая на коленях юбку.

«Нет», - шептал сломленный внутренний голос.

Пробившийся через ветви сосен луч солнца скользнул по моей руке, и я подняла взгляд в небо - каким же оно было прекрасным. И я вдруг подумала, что красивое небо должны видеть только хорошие люди. Не такие, как я - узнавшие вкус грязи.

Когда я вернулась в свою комнату, села на подоконник, прижала коленки к груди, обхватила их руками и заплакала. Как всегда, беззвучно.

***

Всю следующую неделю Мэри собиралась на юбилей этого самого Рустика. Она ездила по магазинам, меряла вечерние платья, белье и туфли, скупала косметику, духи, клатчи. Связалась с салоном красоты при отеле, в котором мы должны были остановиться, чтобы нас привели в порядок перед торжеством. В общем, развлекалась на полную катушку. Я же тосковала, хоть и старалась не показывать вида. В магазины Мне тоже пришлось ездить - сопровождать Мэри, которая в итоге купила платье и для меня. Оно было роскошным: алое, длинное, с открытыми плечами и разрезом на ноге. Эффектное, но в то же время элегантное. И безумно дорогое.

Мэри хотела купить это платье себе, но оно оказалось ей большим, а других размеров не было, поэтому она предложила его мне. я померила его, и платье оказалось мне в самый раз. Мэри пришла в восторг, осматривая меня со всех сторон.

- Тебе очень идет! Прям королева в нем! - восхищалась она завистливо. - И цвет твой! Супер-секси!

- Думаешь, отец его одобрит? - с сомнением в голосе спросила я.

- Знаешь, в чем фишка этого платья? В том, что оно шикарное, но пристойное. Все закрыто. Ну, почти закрыто. Реально королевское платье! Я бы сама взяла, если бы не задница, - картинно вздохнула Мэри, хлопнув себя по бедрам.

Я взглянула на свое отражение. Наверное, платье действительно красиво. Только почему хочется разбить зеркало, чтобы больше себя не видеть? Я едва справилась с импульсивным желанием и спешно направилась в примерочную.

В итоге я все-таки купила это чертово платье, а еще черные туфли к нему и клатч на цепочке. Честно говоря, мне было плевать на то, как я буду выглядеть. Я просто хотела поскорее вернуться обратно с юбилея. Чтобы не встречаться с прошлым лицом к лицу.

Мы улетели на юбилей за день до празднования. Снова на частном самолете - полет занял совсем немного. Нас встретили две машины - в одной, слава богу, ехал Вальзер с охраной и Рустиком, который лично нас встретил, во второй - я и Мэри. Мачеха откинулась на сидении и дремала, а я с тоской рассматривала центральные улицы, по которым мы проезжали. Все они были до боли знакомыми...

Я столько раз гуляла по парку, верхушки деревьев которого виднеются вдалеке, за площадью. Столько раз выходила из метро рядом с известным во всем мире фастфудом. Столько раз была в уютной кофейне на углу Мира и Сахарова... Только той кофейни больше нет - вместо нее появился модный бар. И книжный магазин, в котором я частенько бывала, тоже исчез - вместо него теперь супермаркет. Вместо старых деревянных домов на Воскресенской появились элитные высотки. Магазинчики на остановках пропали, да и рекламных баннеров стало гораздо меньше. Город преобразился, стал более чистым, ухоженным и чужим. И я стала ему чужой.

- Чего ты так к окну прилипла? - спросила Мэри, открыв один глаз.

- Да просто, смотрю, - тихо ответила я.

-Мне этот город не нравится. И наш тоже. Я вообще хочу жить за границей. Или хотя бы в Москве, - капризно сказала Мэри. - Что тут хорошего-то?

- Природа, - внезапно сказала я, провожая глазами очередную знакомую улицу. - Тут очень красивая природа. И набережная. И люди хорошие.

- Че-го? - по слогам переспросила Мэри. - Какие люди? Такое же быдло, как везде. Вот за границей принято улыбаться, а у нас все ходят с мрачными хлебалами, - снова заладила она. - Вот бы мы переехали...

- Помолчи, - сказала я резко. Впрочем, мачеха не обиделась. Ее вообще сложно было чем-то обидеть.

- Папина дочка, - хмыкнула она.

- В смысле? - не поняла я.

- Ну, вы похожи. Он тоже так все время говорит: «Помолчи».

Мне стало смешно. Знала бы Мэри...

Вскоре мы добрались до отеля, и меня пробрала внутренняя дрожь. Боже, это был тот самый отель, в котором ночевали мы с Оксаной и мамой перед ее свадьбой! Тот самый...

Заходить внутрь не хотелось, но пришлось сделать это. Нас радостно встретили на ресепшн в холле и едва ли не облизали с головы до ног. Мы немного посидели в лобби, в котором играла уютная музыка словно из старых голливудских фильмов, попили кофе, который из-за волнения казался мне безвкусным, и, наконец, нас любезно проводили в номера на последнем этаже. Вальзера с нами не было - он уехал вместе со старым другом в какой-то ресторан, видимо, там они хотели вспомнить старые времена. Интересно, они раскаиваются? Ведь в свое время натворили много всего. Такие странные вопросы часто всплывали в моей голове. Но ответов у меня не было.