Семья для босса по договору (СИ) - Бонд Юлия

Но вместо поцелуя Динар склоняется надо мной и шепчет на ухо, как вкусно я пахну.

– А я всё вижу, – звенит голос дочери, – вот и не подерётесь, – смеётся Юля.

– Я с девочками не дерусь, – улыбается Динар, – зато могу сделать вот так.

Не успеваю понять, что происходит, как внутри султанова просыпаются замашки какого-то неандертальца и он, подхватив меня под ягодицами, закидывает себе на плечо. Юлька хохочет до звона в ушах, а я испуганно кричу, хватаясь руками за всё, что только можно, и требую меня отпустить, но тщетно.

От султановских виражей у меня уже кружится голова. Я будто сорокаградусного лекарства приняла, влила пару литров в одно горло, потому что таких “вертолётов” отродясь не припомню.

– Динар, будь человеком. Ну, отпусти уже, а? – требую уже изрядно севшим голосом и Султанов, наконец-то, опускает меня на пол.

– Осторожно, – обхватывает за талию, когда я вот-вот готова гордо пикировать лицом в пушистый ковёр.

– А я тоже хочу! Покружи и меня, – хлопает в ладоши Юлька и в скором времени оказывается сидеть на шеи у Динара.

Медленно опускаюсь на кровать, хватаясь рукой за голову.

– Какой дурдом, – бубню себе под нос, – и этот человек – генеральный директор крупного холдинга.

Но стоит признать, Юльке безумно нравится сидеть на шее у Динара и командовать, куда ему следует идти, а тот, как послушный раб, беспрекословно выполняет указы своей маленькой госпожи.

Широкая улыбка вдруг сменяется кривоватой ухмылкой, потому что внутри меня просыпается голос совести и начинает долбить, как отбойный молоток. И я знаю, что правда – не иголка в стогу сена, рано или поздно всё встанет на свои места, но, боже мой… Как я дочери в глаза посмотрю, как скажу ей, что умышленно лишила её отца из-за своих принципов?

Вспомнив, а зачем, в принципе, пришла в детскую комнату, подрываюсь с места и топаю в коридор, откуда доносятся голоса вперемежку со смехом.

– Эй, ребята, – приходится кричать, чтобы эти двое услышали, – если мы сейчас не начнём собираться, то опоздаем на линейку.

Первым перестаёт смеяться Динар и, опустив Юльку на пол, слегка подталкивает её в спину.

– Иди, малыш. Слышала, что мама сказала? – говорит Динар и я улавливаю в его голосе нежность.

– Ну я не хочу, Динар, – качает головой Юлька, скрещивая на груди руки. – Можно я с тобой дома останусь?

– Юля, я всё слышу, – вмешиваюсь в диалог, на что Юлька обиженно поджимает губы, но затем всё-таки смотрит на Динара умоляющим взглядом.

– Прости, Юль, – разводит руками Динар, – это на работе я босс, а дома у нас главная – мама. Слушайся её, пожалуйста.

***

На линейку, посвящённую последнему звонку, приезжаем даже немного раньше, чем планировали. Юлька торжественно вручает букет классному руководителю и занимает место в первом ряду, отведённом для третьего “б” класса на площади перед школой. Приложив руку ко лбу в форме козырька, смотрит в нашу с Динаром сторону. Машу ей рукой в ответ и показываю “класс”.

– Тебе разве не пора? – спрашиваю у Динара, для чего приходится обернуться.

– Не пора, – улыбается он, важный такой в своём деловом костюме тёмно-синего цвета и белой рубашке, расстёгнутой на две верхних пуговицы.

– На работу не опоздаешь или как там говорят, начальство не опаздывает, да?

– Задерживается. Правду говорят.

Громко вздыхаю не найдя что ответить.

Да и бог с ним! Хочет побыть на линейке у Юльки – так я же не против, только что делать с колотящимся в груди сердцем? Оно так быстро стучит, будто хомячок, застрявший в колесе.

После линейки Юльку уводит классный руководитель, чтобы сделать общую фотографию всего класса. Я незаметно достаю мобильник и тоже делаю несколько снимков на камеру смартфона, а когда Юлька со словами: “Ура! Свобода”, мчится мне навстречу, из-за спины появляется Динар и вручает дочке подарок, обёрнутый в красивую фольгированную бумагу розового цвета и большим белым бантиком наверху.

От удивления открываю рот. А Юлька льнёт к Динару, призывая наклониться, чтобы маленькие ручонки смогли обхватить его за шею.

– Спасибо! Ты самый лучший, – говорит Юлька и позже целует Динара в щеку.

Будто ничего не замечая вокруг, Юлька тут же принимается распаковывать коробку, но потом, вдруг что-то вспомнив, поднимает свой взгляд на меня.

– Мамочка, иди к нам, – призывно машет рукой и, подождав, пока я подойду, предлагает: – а давайте вместе сфотографируемся?

– Юль, я не думаю…

Не успеваю закончить фразу, потому что Динар уже всё решил за меня и даже подозвал первого попавшегося прохожего, чтобы он сфотографировал нас втроём.

– Улыбайся, Алёна, – шепчет Динар, обнимая меня за талию.

– Трусы, – говорит Юлька вместо привычного “чиз” и мои губы всё-таки расползаются в широкой улыбке.

***

После школьной "линейки" Динар отвозит нас в городской парк, где Юлька отводит душу, катаясь почти на всех аттракционах. А когда они с Динаром вдвоём решают дать драйва на картинге, моё сердце убегает прямо в пятки.

– Да ладно тебе, Алёна, – улыбается Динар, видя как меня всю трясёт от страха. – Это абсолютно безопасно. Зря волнуешься.

– Юля же девочка, это не для неё, – киваю на шумную трассу, где резвятся, юные и не очень, любители карт.

– Серьёзно? – выгибает бровь, смотря на меня таким взглядом, мол, только что я сморозила несусветную чушь. – Странно, почему ты про это не вспомнила, когда записала дочку в спортивную секцию по тхэквондо.

– Мам, – Юлька дёргает меня за руку, – со мной точно ничего не случится. Честно-честно.

Умоляющие глаза дочери заставляют меня отступить от занятой позиции. И хоть Юлька обещает, что будет самым внимательным водителем на треке и ехать со скоростью раненой черепахи, моё сердце в груди всё равно сжимается до боли.

Как объяснить ребёнку, что ты боишься за него двадцать четыре на семь, без выходных и каких-либо отпусков?

Да, были времена, когда я могла всю ночь просидеть у детской кроватки на полу, глядя на термометр, чтобы, ни дай боже, не проспать критическое повышение температуры. Тогда у дочки резались зубки; была побочная реакция на прививку, да неважно что – я всегда была рядом с ней. И сейчас, вот так стоять и смотреть на каждый поворот, – это не менее волнительно и страшно, чем тогда, у детской кроватки. А ещё я уверена, подобные чувства испытывая каждая мать, глядя на своего ребёнка и я не исключение.

Только Динару не понять моих чувств, потому что это не он носил под сердцем нашу малышку, которую я полюбила с того самого момента, когда тест на беременность показал две красные полоски.

– Мам, смотри! – Юлька призывно машет рукой, уже одетая в специальный для гонок комбез. Динар заботливо одевает ей на голову защитный шлем и тогда я совсем не узнаю дочь.

Намертво прилип к ограждению, вцепившись в него обеими руками, наблюдаю за треком. Юлька едет немного впереди Динара, очень аккуратно, как и обещала. Но моему спокойствию приходит конец уже через минуту, потому что Юля быстро обвыкается и теперь мчится по трассе наравне с остальными. Мне лишь остаётся хвататься за сердце и кричать “осторожно", хотя из-за шума и надетых на голову шлемов меня никто не слышит.

– Круто же было, да? – задрав голову, Юлька смотрит на Динара радостным взглядом, а затем кричит ему: – дай пять!

Взявшись за руки, “лихие” гонщики подходят ко мне. Динар ухмыляется, а Юлька то и дело, что спрашивает: видела ли я, как она круто прошла поворот, как обогнала другого гонщика.

– Я так понимаю, у генерального директора сегодня выходной, – подмигиваю Динару, когда мы после парка наконец-то оказываемся на парковке.

– Служебная командировка на первую половину дня, – отвечает Султанов и я неожиданно для самой себя не рада такому ответу.

– То есть, ты сейчас едешь на работу?

– Да, отвезу вас с Юлей домой и сразу поеду.

Вздыхаю. Да, всё правильно. У меня на сегодня отгул, а Динар и так слишком много времени провёл со мной и Юлькой, кому-то же из нас нужно зарабатывать деньги для всей семьи.