Босс Мой нежный зверь (СИ) - Эдельвейс Анна

– Почему, Свет? – он опёрся локтями на мой стол, теперь его лицо было совсем близко от меня. Покрасневшая щека постепенно бледнела, но тоналочка ему завтра не помешает. Острые морские аккорды его парфюма должны были очаровать меня, однако, кроме злости ничего не вызывали.

Посмотрела ему в глаза, чётко ответила:

– Потому, что для вас я Светлана Ильинична Ширяева. Человек посторонний.

– Меня твой отказ не устраивает.

Смотри, какой назойливый. Может стукнуть его чем то, неужели одной пощёчины мало:

– Видите карандашик, Глеб Матвеевич? Я вам сейчас ткну им в глазик.

– Карандаши не для этого предназначены.

– А меня так больше устраивает.

– Ладно. Недотрога хренова. Вижу, добром с тобой не сладить.

– Остыньте, человек хороший. Вам со мной никак не сладить. Поэтому, проваливайте.

Он вдруг взбесился:

– Ты что о себе возомнила? Ты просто секретутка. Язык прикуси и молча выполняй работу.

– Я так и сделаю, Глеб Матвеевич. Запишу время вашего прихода и стенограмму нашей беседы положу на стол вашему брату, то есть своему начальнику.

– Ябеда.

– Вот думаю, как описать ваш шлепок по моей нижней части спины? О, придумала:– нанесение побоев. Нет, лучше напишу, что стала жертвой харассмента.

– Что?! Что ты напридумывала? Это была шутка.

– Это я то напридумывала? Харассмент это и есть унижающая шутка сексуального характера, демонстрирующая власть человека.

– Ты стерва!

– Точно. Я стерва-секретутка, просто делаю свою работу.

– Ну подожди, я до тебя доберусь.

Сказал, злобно окатил меня стальным прищуром тёмно-синих глаз и вышел. Хорошо, что двери стеклянные и раздвижные. Хлопнуть у него не получилось.

Зато у меня сердце схлопнулось. Проводив его взглядом, откинулась на спинку стула. Если в разгаре огрызаний с ним я ещё держалась, то теперь у меня руки ходили ходуном. Всю трясло. Горели уши, сердце бахало тяжёлыми перекатами в груди. Вот же скот. Он мне спокойно работать не даст. Хитрый, как лиса, скользкий, как змея. Тварь, каких поискать. Всё, скотина, исподтишка делает.

Голова отчаянно диктовала мысли немедленно позвонить и пожаловаться на него Юрию Матвеевичу. Надо же, Глеб, скотина, выбрал время когда Юры не было рядом. Однако, меня останавливало сразу несколько вещей. Во-первых, они братья. Получается, открой я рот, жалуясь на одного другому, – вбиваю между ними клин. И чего я добьюсь? Юрий целовал меня, лапал, получил по морде, согласился не приставать.

Получается, я должна заставить и его братца отцепиться от меня. Сама должна. Я ведь не маленькая девочка.

Я придирчиво искала причины в себе. Чем я могла так спровоцировать этого гада на приставания? Застёгнута до ушей. Юбка чуть выше колена. Даже обувь на низенькой шпильке. Что не так? Откуда у мужчины возникает желание лапать малознакомую женщину за попу.

Странно, внутри меня росла тревога, я нервничала. К концу рабочего дня оптимистично понадеялась, что всё прошло. Хо-хо! Неприятности сегодня охотились за мной.

Мои дорогие читательницы! Поздравляю вас, мои самые красивые умнички, с чудесным праздником!

8 МАРТА!

Желаю вам энергии, огромной радости от всего, что вас окружает. Пусть ваша маршрутка, автобус или электричка всегда приходят во-время. Пусть исчезнут все пробки на дорогах. Начальник на работе пусть превратится в фею и выпишет вам премию. Пусть ваши близкие будут здоровы и радуют вас каждый день, каждую минуту.

Желаю вам здоровья. Радости. Много-много счастливых мгновений.

С праздником!

Глава 20

Глава 20

Юрий

Мой Роллс Ройс подлетел к ступеням, как раз в тот момент, когда Света спускалась. Опустил стекло:

– Привет, видишь, я успел.Меня задержала командировка, но я вот он.

– Здравствуйте, уважаемый Юрий Матвеевич. Это что, день сурка и у нас снова начало рабочего дня? Так вроде 18.50.

– Присаживайся, Светлана. Поедем ужинать.

– Меня и вон там, в ресторане напротив неплохо кормят, Юрий Матвеевич.– она мотнула головой в сторону моей гостиницы.

– Это приказ. Садись уже. Или ты по привычке, на руках больше любишь?

Забравшись в салон, Света невесело поздоровалась с водителем. Прижала к себе сумку.

Насупилась как бурундук, на меня не смотрела.

– Доложи обстановку, секретарь.

Она как то странно посмотрела на меня, отворачиваясь, нехотя буркнула:

– Вдохновенный денёк. Барахталась в омуте рабочего процесса.

Подъехали к “Старому Гарри”, я вышел, открыл её дверь. Она рысью в капкане выглядывала из своего пуховика:

– Я сама выйду из машины.

– Нет уж, я себя не лишу удовольствия полапать тебя.

Заржал, вытащил её, прижал чуть сильнее. Она на секунду поддалась, мне показалась, сама прильнула головой к плечу. Или показалось? Вдохнул прелесть её волос, коснулся виска губами. Была бы моя воля, запихал бы назад её в машину, влез бы сам, выгнал водителя и начёрта мне ресторан. Пил бы мёд с её губ, целовал, облизал бы всю с ног до головы.

Но с этой недотрогой так не получится. Чувствую, доведёт она меня до инфаркта в одном месте.

В ресторане она немного расслабилась, облокотилась спиной на стул. Внимательно вглядывалась мне в лицо, ох, боялся я этих глаз. Там скакали черти с вилами и явно по мою душу.

В меню Света даже не посмотрела, сразу отложила его. Я кивнул официанту– лосось и дальше по списку, всё что к нему положено. Звякнул телефон, мельком посмотрел, чёрт, звонок архиважный. Извинился перед Светой, отошёл. Было бы это по работе, я бы остался сидеть, просто сбросив звонок. Но это было по одному очень важному делу и оно занозой сидело у меня в печёнках. Звонил Потапов.

– Говори.

– Нашли мы его. Юрий Матвеевич. Будут распоряжения?

– Где нашли.

– В Марьяновске. Её отчим прибыл в город две недели назад. По притонам шастал, пьянствовал, теперь спит дома по месту прописки Светланы Ширяевой.

– Слушай, Потапов. Меня пару дней не будет. Вернусь, приеду лично. Приставь кого нибудь к этому козлу, чтоб из виду не потеряли.

Я выдохнул. Днём раньше Потапов сообщил мне всю изнанку Светкиной жизни. Спивающаяся сука-мать, в хвост и гриву заездившая старшую дочь, шалава сестра-потаскушка и отчим. А вот эту мразь я сотру с лица земли. Это точно. После того, что раскопал на него Потапов, не жить ему.

Света.

Конечно, я злилась на господина Данилова. Он что, возомнил, что неотразим? Серьёзно?

Знал бы он, как у меня душа изболелась, пока его не было. Как мне хотелось в первую секунду броситься ему на шею, расплакаться, рассказать, какая дрянь его братец. Рассказать, что я скучала. Что мне нужен его запах, нужны громовые раскаты его голоса, когда он орёт. Он нужен мне весь, целиком! Только я ему этого не скажу.

А ещё я злилась на неудобную обувь , да и вообще весь день не задался, начиная с его братца!

Я, зная командирские наклонности своего босса, давно дала себе торжественное пионерское обещание впредь не поддаваться на его уловки. Однако, сегодня лучше было не сопротивляться. Не хватало, чтоб на виду у всего офиса босс меня на руках запихивал в салон. Итак уже кумушки сплели нам любовные сети из крапивы.