Шпион (СИ) - Таболов Артур

   Это была просторная сумрачная приёмная. Лейтенант передал повестку и пропуск Токаева дежурившему в приёмной полковнику. Тот приказал:

   - Ждите, вас вызовут.

   Ждать пришлось минут сорок. Наконец раздался негромкий зуммер, полковник открыл тяжёлую дверь:

   - Заходите.

   В глубине огромного кабинета за письменным столом с телефонами спецсвязи сидел невысокий человек лет сорока в мундире с погонами генерал-полковника, с простоватым лицом и ранними залысинами. На столе перед ним лежала папка с документами, которые он просматривал. Григорий понял, что это его личное дело. Он доложил:

   - Товарищ генерал-полковник, майор Токаев по вашему приказанию прибыл.

   - Вижу, что прибыл, - неприветливо отозвался Серов. - Садись, майор. Тут написано, что ты осетин. Это так?

   - Так, товарищ генерал-полковник.

   - Как звали отца?

   - Ахмат.

   - А почему ты Александрович?

   - Так написали.

   - Женат?

   - Да, жена инженер-химик.

   - Дети есть?

   - Дочь, ей семь лет.

   - Это хорошо. Родители живы?

   - Нет.

   - Родственники есть?

   - Есть. Сестра Нина, двоюродный брат Темур Бегазаевич, они живут в Москве, двоюродный брат Хагуди Гедоевич, живёт в Нальчике, племянник Харитон Дзибаевич, он в посёлке Мизур в Осетии.

   - Ты понимаешь, Токаев, что их судьба зависит от тебя? Они будут расплачиваться за все твои ошибки.

   - В чём меня обвиняют?

   - Пока ни в чём. Это я так, на будущее. Продолжим. - Серов перелистнул документы в деле. - Награды: "Отличник РККА", медали "За боевые заслуги" и "За победу над Германией". Ну, это многим давали. А орден "Красная звезда" за что? Ты же не воевал. Вот запись: "В боевых действиях участия не принимал, ранений и контузий не имеет".

   - Я служил в бомбардировочной авиации, в аэродромном облуживании. Аэродромы были прифронтовые. А что не ранен, просто повезло, многие погибали.

   - Мне рекомендовали тебя как человека, который разбирается в ракетах, - продолжал Серов.

   - В авиационных реактивных двигателях, - уточнил Григорий. - Я занимаюсь этой тематикой много лет. Это будущее нашей авиации.

   - Тут сказано, что ты три раза подавал докладные руководству академии. Предлагал включить эту тему в планы. Почему твои предложения отклоняли? Они что, не понимали их важности?

   - Понимали. Не стоит подозревать руководство академии во вредительстве. Перед академией тогда стояли другие задачи.

   Серов нахмурился.

   - Кого подозревать во вредительстве, а кого не подозревать, это не тебе решать. Это решать нам. Тут сказано, что ты знаешь немецкий язык. Это так?

   - Знаю.

   - Откуда?

   - Много материалов было на немецком языке, - объяснил Григорий. - Немцы продвинулись в реактивной технике дальше нас. Пришлось изучить. Начал с работ Ойгена Зенгера. Ещё до войны он опубликовал статью о возможности создания дальнего ракетного бомбардировщика. Потом вышла его книга о проекте "Зильберфогель" - реактивном самолёте "Серебряная птица". В ней было много конструктивных идей.

   - Ойген Зенгер, - повторил Серов. - Знакомая фамилия. Есть разведданные, что он сбежал во Францию. Его нужно заполучить и вывезти к нам.

   - Товарищ генерал-полковник, почему вы мне об этом говорите? - рискнул спросить Григорий.

   - Потому что этим придётся заниматься тебе. Под моим руководством. Вижу, что ты к этой работе готов. Свободен, майор. Жди приказа.

   В сопровождении того же младшего лейтенанта Григорий миновал бесконечные коридоры Лубянки и вышел на площадь. Был серый денёк, накрапывал дождь. Возле "Детского мира" тянулась длинная очередь, что-то давали. Григорий чувствовал, что в его жизни наступает новый крутой поворот.

   Приказ пришёл через две недели. Майору Токаеву предписывалось вылететь в Берлин. Там уже был генерал-полковник Серов, исполнявший обязанности заместителя Главноначальствующего советской военной администрации Германии маршала Жукова и уполномоченного НКВД СССР по Группе советских оккупационных войск. Ему было поручено организовать поиск и отправку в Советский Союз немецких архивов и учёных, работавших с Вернером фон Брауном.

VI

   Из протокола допроса подполковника Токаева майором Хопкинсом 24 декабря 1947 года:

   " - Итак, вы получили приказ прибыть в Берлин. Когда это было?

   - В первых числах июня 1945 года.

   - Ехали поездом?

   - Нет, самолётом.

   - С какого аэродрома вылетели?

   - Из Внукова.