Штольманна. Отпускъ (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна

  Мария Тимофеевна расплылась в благостной улыбке:

  - Мы виделись с ним на вокзале, такой обходительный мужчина и так пылко любит свою жену.

  Анна помолчала, старательно раскладывая столовые приборы, а потом не утерпела и задала новый вопрос:

  - А тебе не показался он... странным?

  - Странным? - брови Марии Тимофеевны взлетели вверх, точно птицы. - Анна, боже мой, ну что за глупости! Вечно тебе то духи, то ещё непонятно что мерещится! Господин Топорков милейший человек, очень умный и обходительный и, кстати, Надин к своим делам купеческим не пускает, потому как нечего даме интересоваться мужскими делами, а паче того...

  - Мама! - Анна страдальчески поморщилась.

  Участие Анны Викторовны в расследованиях было вечным краеугольным камнем в отношениях матери и дочери. Мария Тимофеевна страстно мечтала видеть дочку почтенной матроной, ничем, кроме ведения дома и воспитания детей не интересующейся, но Аннушке такая жизнь была не по вкусу. К счастью, Яков полностью разделял взгляды жены, от помощи никогда не отказывался и если чего и просил, то лишь быть осторожнее. Впрочем, Анна просила его о том же самом.

  Мария Тимофеевна сердито поджала губы, но потом решила, что ссориться с недавно приехавшей дочерью глупо и поспешила сменить гнев на милость. Бог с ней, видимо, времена действительно меняются безвозвратно, лишь бы дочка была счастлива. За полчаса до обеда Мария Тимофеевна с Анной отправились переодеваться. Матушка огорчалась, что не успела вызвать куафёра на дом, а саму Анну Викторовну печалило отсутствие супруга, коий как ушёл в управление, так ещё и не возвращался. Видимо, господин полицмейстер решил воспользоваться счастливым случаем и озадачить бывшего подчинённого новыми заковыристыми делами. А она, вместо того, чтобы быть с Яковом, наряды выбирает! Анна мстительно потянула из шкафа платье в мелкую бледно-лиловую полоску, чьё декольте украшал кокетливый бантик. Мария Тимофеевна это платье не любила, уверяя, что дочь в нём похожа на легкомысленную кокетку, сама Анна тоже не сильно жаловала, но сейчас захотелось надеть именно его и никакое другое.

  - И правильно, пусть господин Топорков думает, что ты пустоголовая кокетка, - тётка Катерина появившись из воздуха вальяжно опустилась прямо на стол, ещё и ногу на ногу закинула.

  - Катерина, - устало вздохнула бабушка Ангелина, сама прекрасно понимая всю тщетность воззваний к мятежной родственнице.

  - Что?! - окаченной водой кошкой фыркнула Катерина. - Или скажете, что лучше будет, если сей господин сразу поймёт, что перед ним умная дама, да ещё и сильный медиум? Как вы, почтеннейшие, думаете, сколько после этого проживёт наша дражайшая Анна Викторовна?

  - Может, лучше зелёное выбрать? - осторожно предложила Марта Васильевна. - Оно очень симпатичное.

  - Угу, господин Пушкин "Барышня-крестьянка". К сему наряду лапоточки нужны и корзинка всенепременно.

  - Лучший наряд для любой дамы - это то, чем наградила её природа, - философски заметил Иван Афанасьевич, салютуя Анне рюмкой коньяка, до коего был превеликим охотником ещё при жизни.

  Катерина всплеснула руками, с неприкрытым восхищением и издёвкой глядя на мужчину:

  - Гольём советуешь пойти?! Даже и не сомневаюсь, такое облачение произведёт полный фурор!

  - Хватит, - бабушка Ангелина властно пристукнула рукой, отчего подпрыгнула стоящая на столе чернильница, - замолчали все и успокоились. Анна сама выберет наряд... надеюсь всё же достойный двух наших славных родов.

  Анна сверкнула глазами (мало ей маменькиных нотаций, теперь ещё и призрачные родственники опекать вздумали) и вытянула светло-зелёное. Пусть, пусть она будет простушкой, барышней-крестьянкой, как её обозвала тётка, главное - обмануть Фёдора Михайловича.

  Приглашённые гости явились с долженствующим по правилам хорошего тона опозданием на десять минут. Господин Топорков с самыми высокопарными выражениями, заставившими голову Виктора Ивановича опять подозрительно зачесаться в предчувствии развесистых рогов, вручил зардевшейся Марии Тимофеевне букет цветов. Рдеющая щеками от смущения Наденька, непрестанно озирающаяся по сторонам в поисках Анны, передала госпоже Мироновой яркую коробку конфект.

  - Прошу, гости дорогие, проходите, - Мария Тимофеевна приглашающе взмахнула рукой. - С моим супругом, Виктором Ивановичем, его братом с супругой вы уже знакомы.

  - Добро пожаловать, - приветливо улыбнулась Варвара Петровна, испытывающая к гостю одновременно расположение и недоверие. Казалось бы, очаровательный мужчина, обаятелен и вежлив, но хочется отчего-то держаться от него в стороне, как от зловонного болота.

  - А где же Аннушка? - курносый веснушчатый носик Надин обиженно дрогнул, как у попавшего в силки кролика.

  Услышать ответ на сей вопрос Мария Тимофеевна и сама бы не отказалась, мало того, что Яков Платонович всё ещё не возвернулся, так и Анна вниз не спустилась, а ведь давно должна уж платье переменить да сойти к гостям. Гриша с Катей тоже не идут, хотя это и не так уж плохо, если вспомнить их не самое благостное поведение на вокзале.

  - Annett скоро будет, - Пётр Иванович привычно отвлёк внимание с племянницы, наверняка вершащей очередную шалость, на свою персону.

  Мария Тимофеевна метнула выразительный взгляд на никак не желающего остепениться родственника, но распекать его в присутствии гостей не стала. А тут ещё, словно специально дожидаясь, когда её позовут, вниз спустилась Анна Викторовна в светло-зелёном платье самого что ни на есть простого кроя. Мария Тимофеевна при виде такового наряда дочери чуть в голос не застонала. Это же надо было такое выбрать, да сие платье Анну превращает в сельскую простушку, никогда не только не бывавшую, но даже не слышавшей о стольном Петербурге!

  - Аннушка! - Наденька всплеснула руками, метнулась к подруге, крепко обняла её и запищала, точно сказочная мышка-норушка. - Да как же я рада тебя видеть, спасительница моя!

  Мария Тимофеевна удивлённо приподняла брови, косясь на мужа и деверя, которые изумлёнными ничуть не выглядели.