Наталья Солнцева - Не бойся глубины

Сегодня к Динаре явилась Марина. Девушка рыдала. Она ввалилась в прихожую и без сил рухнула на пуфик.

– Что вы наделали?! – кричала она, размазывая по щекам слезы. – Что вы наделали?! Кто вас просил?

Расстегнутая куртка сползла с ее плеч, сумочка упала на пол…

Динара сбегала на кухню, принесла воды и растерянно смотрела, как Марина дрожащими руками поднесла стакан ко рту.

– Что случилось? – спросила она, когда девушка немного успокоилась.

– В-в-вадик… – заикаясь, выдавила Марина, глядя на гадалку красными, опухшими от слез глазами.

– Что? Что Вадик? – холодея от ужаса, спрашивала Динара. – Что с ним?

– Он… у… у-умер…

Марина замолчала, как бы прислушиваясь к произнесенным ею словам. То, что Вадик, молодой и здоровый парень, ни с того ни с сего превратился в холодного бесчувственного покойника, выглядело для нее чем-то невероятным, диким. Она говорила и не верила в то, что говорит…

– Как умер? – поразилась Динара. – Когда?

– В-вчера вечером… Что вы с ним сделали? Вы ведьма! Ведьма! – закричала девушка, с ненавистью глядя на цыганку. – Это вы во всем виноваты! Я вас о таком не просила! Я хотела… хотела только припугнуть его! Слышите, вы?! Я вас не просила его убивать! Не просила…

Она выдохлась и замолкла, беспомощно моргая слипшимися от слез ресницами.

– Подождите, Марина! Успокойтесь и объясните, что произошло. Расскажите все по порядку. Уверяю вас, что ничего опасного для Вадика я не делала. Надо разобраться…

– В чем разобраться? – снова заплакала девушка. – Вадик мертв… он лежит в морге. Вчера вечером он подрался. Люди слышали крики и шум драки, но подойти боялись, ждали, пока все утихнет… А потом все-таки подошли и увидели… Вадика. Вызвали «скорую», но он уже был неживой. Врачи сказали, что смерть наступила от удара головой о поребрик. Все! Его больше нет! А ведь я любила его… любила… Я не хотела его смерти! Мне просто нужно было наказать его… за обман…

Динара немного пришла в себя, убедившись, что к смерти Вадика она не имеет ни малейшего отношения.

– Уже известно, кто устроил драку? – спросила она.

– Да… – кивнула девушка. – Были свидетели. Вадик с приятелями пил в баре, а потом они поссорились. Вышли на улицу, и там завязалась драка. Кто первый начал, неизвестно, но… я думаю, наверное, сам Вадик. Он… был такой заводной! Если что не по нему, становился просто бешеным! Бармен говорит, что на Вадика будто накатило что-то – начал орать, размахивать пустой бутылкой… ну и…

– Видите, Марина? Ваш молодой человек пострадал из-за своей собственной злости, а вовсе не по моей вине. Если хотите знать, я еще ничего не успела предпринять.

Динара солгала, не желая, чтобы обвинения недалекой девицы дошли до чужих ушей.

– Так вы… ничего не делали? – растерялась Марина. – Как же это? А деньги? Я же заплатила вам, и немало!

– Возьмите ваши деньги обратно…

Динара сходила к секретеру, достала деньги и принесла их девушке – пусть забирает от греха подальше. Та машинально взяла купюры, сунула в карман куртки.

– А… тот платок?

– Вы о чем?

– Ну, платок, который я вам дала. Помните? Платок Вадика?

– Платок? – Динара сделала вид, что пытается вспомнить, но не может. – Никакого платка вы мне не давали.

– Не давала? – опешила девушка. От изумления у нее даже слезы высохли. – Вы, наверное, забыли! Вы сказали, что нужен носовой платок Вадика, и я его вам дала. Карл Фридрихович говорил мне, что платок обязательно понадобится… вот я и взяла его с собой. Вспомнили?

Динара отрицательно покачала головой.

– У вас истерика, Марина. Вы путаете события. Не знаю, что там говорил вам Карл Фридрихович… но никакого платка я у вас не просила, а вы мне, соответственно, не давали!

Девушка в недоумении уставилась на Динару. Слишком сильные переживания сломили ее волю, она больше не пыталась ничего доказывать и выяснять. Ей стало страшно. Черт с ним, с платком! Она не собиралась рассказывать друзьям Вадика о том, что хотела отомстить обманщику. Если кто-то узнает, то все свалят на нее!

– Не вздумайте повторять подобную ерунду, детка… – ласково убеждала ее Динара. – Вас же на смех поднимут. Или того хуже… подумают, что вы рассудка лишились от горя…

Марина выскочила из квартиры гадалки как ошпаренная. Ей уже не хотелось идти к господину Вольфу за объяснениями. Ей вообще ничего не хотелось, кроме как забиться куда-нибудь подальше, чтобы никого не видеть и не слышать. Смерть Вадика вдруг предстала для нее в несколько ином свете. Если она будет много болтать, то могут подумать, будто Вадик умер из-за нее! Цыганка права… Никто не должен знать, что она обращалась к Вольфу за помощью! Наверное, она и в самом деле не давала Динаре платка… Именно так. Не давала! Пусть докажут…

Мысли лихорадочно теснились в ее голове, сменяя одна другую, как в безумном калейдоскопе. Ей не надо было никуда ходить. Месть! Что за дурость? Раз Вадик предал ее, обманул из-за другой девчонки, он ей не нужен! Такой парень не может сделать ее счастливой. Зря она связалась с магией, цыганкой и прочими «темными силами»…

– Возьмите эти витамины, – посоветовал Анне Григорьевне фармацевт. – Они хорошо укрепляют нервную систему, успокаивают.

Витамины стоили дорого, но Анна Григорьевна не стала раздумывать. Здоровье Лизы серьезно беспокоило ее. Из аптеки она отправилась в гастроном, купила фрукты, курицу, сыр и горячие булочки. У дочери был плохой аппетит – приходилось стараться изо всех сил, чтобы Лиза хоть что-нибудь съела. Одно хорошо – девушка начала выходить из дому. Она вновь посещала театральную студию, принимала приглашения в гости, забегала поболтать к подружкам. Казалось, Лиза стремилась больше времени проводить вне квартиры. Одна крайность сменила другую, но Анна Григорьевна была рада. Все-таки девочка на людях – разговаривает, смеется и отвлекается от своих страхов…

Придя домой, она не застала Лизы. В комнатах было прохладно и тихо, пахло кофе. На столе в кухне стояла пустая чашка и лежал недоеденный бутерброд.

Анна Григорьевна вздохнула и принялась разгружать сумки. С одной стороны, хорошо, что Лиза пошла по своим делам, а с другой – как-то неспокойно на душе, тревожно. Лекарством от волнения для матери были домашние хлопоты, и она занялась обедом. Через полчаса куриный бульон кипел на маленьком огне, в глубокой сковородке тушились овощи. Пока все готовилось, Анна Григорьевна решила вытереть пыль. Это занятие в новой квартире доставляло ей настоящее удовольствие. Гладкая поверхность мебели казалась теплой, мягкие янтарные тона радовали глаз. Никакого вульгарного блеска, никакого запаха пресованных опилок – только натуральное дерево, благородная матовость, строгая простота форм. Особенно Анне Григорьевне нравились комоды. Их в квартире было два: один – в бывшем кабинете Альшванга, другой – в спальне Лизы. Второй комодик имел более изящные линии, гнутые ножки. Верхний ящик оказался наполовину выдвинут – из него свисали тонкий белый шарфик Лизы, ее бусы и пояс от халата.