Эпоха сияния (ЛП) - Тапскотт Шари Л.

— Я рад, что мне больше не нужно жить во лжи.

— Ты не жил во лжи! — рявкнул я несколько жёстче, чем хотел. — Отец правильно говорил: он мог назвать своим наследником кого угодно, и ты такой же его сын, как и я.

Эдвин просто пожал плечами, не желая развивать тему.

— Я рад, что ты рядом, — тихо сказал я. — Без тебя я бы не справился.

— Я буду рядом столько, сколько понадобится, — пообещал он, хотя что-то в его тоне зацепило моё внимание. Не успел я спросить, что он имеет в виду, как он добавил: — Я тут разговаривал с Амалией. Она ждёт не дождётся встречи с родителями.

Я кивнул, напрягшись.

— Она — да, а вот я не горю желанием вновь переводить её через Разлом. Если бы я был уверен, что разлука ничем нам не грозит, я бы попытался уговорить её остаться, но магия непредсказуема.

— На этот раз с вами будет Серафина. С ней переход через Разлом должен быть проще.

Я никогда не спрашивал Серафину, как она прибыла в Дрейган. Мало ли, может, просто прилетела.

В дверь постучали. Служанка вошла и присела в поклоне.

— Ваше Величество, Ваше Высочество, ужин подадут через двадцать минут.

— Спасибо, — ответил я, поднимаясь.

Как только она ушла, Эдвин развернулся ко мне.

— По крайней мере, ужины остались неизменными.

Я скривился, направляясь к двери.

— Суп.

— Чем вы питались в Ренове? — спросил он. — Может, хоть по твоим рассказам я больше узнаю о мире.

— Огромная порция жаркого из говядины. Нежный цыплёнок. Смачные куски свиного сала. Тушёная оленина с хрустящим хлебом и сливочным маслом с травами…

Эдвин покачал головой и весело ответил:

— Теперь я понимаю, какую ошибку совершил… Надо было самому ехать в Ренову. О чём я думал, отправляя тебя?

Я смеялся весь путь до обеденного зала.

***

Места рядом с Амалией были пусты.

— Ты не знаешь, куда пропали Кассия с Бритоном? — спросил я жену, как только нам подали блюда.

— Ушли гулять, — сообщил Аэрон, сидящий рядом с Эдвином, с таким кислым видом, будто прогулки — это нечто постыдное.

— В столь поздний час? — возмутился я, бросив взгляд на чёрные окна. На подоконнике горели свечи, но теперь драгоценные запасы расходовались для освещения, а не для отпугивания опасных сэлти.

Амалия накрыла мою руку ладонью. Я повернулся к ней. Мягкий взгляд карих глаз уверял, что всё в порядке, что тьма отступила, и вечер только начался. Но страх перед ночными тварями был записан у меня на подкорке. Сложно будет отвыкнуть.

— Главное, не забыть взять дрова на корабль, — сказал Брейт, перед тем как запихнуть в рот полную ложку супа. — А то представьте себе: прибудем в Талтон, и тут же придётся возвращаться.

На узком участке суши между морем и Разломом совсем нет кишащих тварями лесов и, собственно, самих деревьев.

Поправочка: кишащих тварями лесов вообще нигде больше нет. Как и в принципе тварей. Все разведчики в один голос заявляли, что в лесах стало спокойно.

Этот разговор напомнил мне о нашей первой встрече с Амалией. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я увидел её, заблудившуюся среди яблонь. Если бы я знал, где окажусь сейчас, поступил бы я иначе? Привёл бы вообще её в Дрейган?

Совесть всё ещё терзала меня из-за того обмана. Это рана, которая, боюсь, останется со мной на всю жизнь. Это как сломанная конечность, которая вроде бы зажила, но всё ещё ноет в дождливую погоду.

Я рассеянно слушал разговор своих рыцарей, а сам параллельно мысленно составлял список дел: пересечь море, преодолеть Разлом, понравиться родителям Амалии и увидеть Бритона на троне. А, ну и да, захватить дров.

Довольно простая миссия — самая лёгкая из тех, что у меня были. Так почему же меня не отпускает тревога? Откуда взялось это предчувствие грядущих неприятностей? Я снова глянул на Амалию, гадая, не испытывает ли она чего-то подобного. Но она просто улыбалась, пока Брейт рассказывал Кассии о том, как моя королева переходила Разлом.

Его слушатели расхохотались на той части истории, когда Амалия резко вскочила и даже побежала по бревну над разломом, испугавшись, что тьма скинет её в пропасть. Для меня же это одно из самых страшных воспоминаний. Амалия сильно рисковала. Одно неверное движение, и она повисла бы над бездной на верёвке. А дальше — кто знает; может, тьма протянула бы свою руку и утащила её за собой в разлом.

Но не было смысла ворошить прошлое, а тем более бояться того, чего не случилось.

Я улыбнулся, снова глядя на свою смеющуюся супругу. Она была в таком же приподнятом настроении, как и мои рыцари. Мы проделали большой путь. Разве нас могло что-то остановить?

— Ты в порядке? — тихо спросил меня Эдвин. — Ты какой-то задумчивый.

Я кивнул и вновь сосредоточился на ужине.

***

Мама была одета в чёрное.

Она подняла на меня глаза, когда я постучался в открытую дверь её спальни, и слабо улыбнулась.

Худший страх отца не сбылся. Эдвин сам объявил на похоронах, что он был приёмным сыном почившего короля, и поведал всем историю его матери. Он рассказал нашим подданным о верности отца и его убеждённости, что мы все одна семья, чья бы кровь ни текла в наших венах.

Вместо того чтобы обсуждать мать, народ говорил только о благородстве отца. Они видели, как его королева скорбит по нему, и восхищались её любовью и верностью.

Все чтили их историю.

Они отреагировали лучше, чем мы ожидали, и всё благодаря Эдвину. Открыто заговорив о таком болезненном вопросе, он пролил свет на их прошлое, отказавшись скрывать его, как будто это нечто скандальное.

— Мы уезжаем через несколько минут, — сообщил я маме. — Зашёл попрощаться.

— Кассия только что… была здесь. — Мама улыбнулась. — Кажется, она… счастлива.

— Похоже на то. Как ты себя чувствуешь сегодня?

Я опустился на колено рядом с ней и поправил одеяло.

Она накрыла мою ладонь своей.

— Я… устала.

Её слова всколыхнули боль в моей груди. Мама не из тех, кто легко признаётся в слабости. Даже когда эта странная болезнь отняла все её силы, мама до последнего старалась скрыть своё состояние.

Из-за этого я переживал, а не покидаю ли я её в самое неподходящее время, когда она больше всего нуждается во мне?

— Я найду того, кто тебе поможет, — пообещал я. — В Ренове есть врачи — умные, образованные, с такими лекарствами, каких мы бы здесь не смогли приготовить.

— Позаботься… о Кассии. — Она закрыла глаза. — Она должна… быть для тебя… на первом месте.

— Я прослежу, чтобы она хорошо устроилась. Не покину Ренову до тех пор, пока не буду уверен, что она в безопасности и счастлива.

— Это всё… о чём я прошу. — Она закрыла глаза. — И возвращайся ко мне.

— Я вернусь. Так скоро, как только смогу.

Она слабо кивнула.

— Хочешь, я заплету твои волосы? — негромко предложил я.

До болезни мама делала это сама, даже без помощи служанок. Решив, что я должен заботиться о ней, я научился этому несколько лет назад. Не сказать, что я добился особых успехов, — Кассия может делать куда более сложные причёски, у меня же получались только простые косы из трёх прядей, — но мама никогда не жаловалась.

Она знала, зачем мы это делали. Мы избавляли её от необходимости лишний раз полагаться на посторонних — таким образом мы показывали ей свою любовь.

Мы с Кассией были намерены найти в Ренове опытного врача, который сможет помочь маме с её недугом, чтобы в будущем она вновь смогла сама заботиться о себе.

— Да, пожалуйста, — согласилась она.

Наклонившись, я осторожно приподнял её и перенёс в кресло. Накрыл её ноги одеялом, пока она устраивалась. А затем тихо начал расчёсывать волосы.

Я видел, как это делает Кассия: она щебечет, точно птичка в реновийском лесу, легко и радостно. В отличие от своей сестры и Триндона, я был не такой общительный. Мама от меня этого и не ждала.

Но как бы нам обоим ни было комфортно в тишине, я бы хотел задать ей кучу вопросов. Например, предпочла бы она, как и отец, видеть на троне Эдвина? Верит ли, что я смогу стать достойным правителем? Расстроена ли она, что корона оказалась у её второго сына, а не у первенца?