Юлия Фирсанова - Божественные головоломки, или Война за любовь

Остановившись примерно за полметра от ворот, принц отвесил короткий поклон и промолвил:

— Известите принца Натаниаля, его аудиенции испрашивает лорд Эйран.

Не называя своего титула, Эйран давал понять, что действует неофициально, так сказать, по личному почину, а не как посланец Лоуленда и сын Лимбера. Бог поступал так не только и не столько из опасения дискредитировать семью, сколько ради пробуждения интереса мэсслендского принца. Эйран был практически уверен, что заинтригованному Натаниалю, как бы ни был он занят, достанет любопытства отвлечься и принять посетителя, с большой долей вероятности принять незамедлительно. Эйран не часто ходил по гостям и практически никогда не ходил без приглашения. Во всяком случае, так, чтобы хозяева заметили его визит.

Едва уловимый шелест ветерка вдоль аллеи, ведущей к замку, дал понять принцу, что его весть услышана и будет донесена до Натаниаля. Бог не позволил и тени нетерпения появиться на его лице. Напротив, он принялся с любопытством исследователя (вполне искренним) разглядывать растения. Буйством цветов, форм и оттенков Бог Изящных Искусств в пику большинству не злоупотреблял, с лихвой компенсируя внешнюю ласкающую глаз мирную гармонию фасада его содержанием. Каждое из славных растений в саду от травинки до дерева охраняло владения Натаниаля не хуже духов воздуха, земли и вод. А уж о неумолимой безжалостности сих созданий и их неподкупности было прекрасно известно. Заключенный договор они чтили выше любых благ, которые им могли предложить в качестве подкупа.

Так вот, растения бога хоть и не обладали массой утилитарно-полезных свойств, как сады и леса у Черной Башни Эйрана, зато меняли свойства в соответствии с личным циклом, варьируясь от совершенной безобидности до смертельной опасности: яд, неудаляемые колючки, усыпляющий запах, капканы из корней, удавки из веток и так далее. А в какой стадии сейчас находится невинный колокольчик, знал только сам Натаниаль, или не знал, но пользовался защитными чарами.

Меж тем ветерок, полный упоительных ароматов, пахнул в лицо ожидающему Эйрану, возвещая о возвращении посланца. Никаких сообщений передано не было, зато ворота растворились в буквальном смысле слова. Сочтя это приглашением войти, принц вступил на территорию резиденции Натаниаля. Врата встали за спиной, словно никуда и не исчезали. Двигаясь по аллее, Эйран приблизился к центральной лестнице, ведущей к площадке у овального крыльца замка, поднялся на первую из череды невысоких ступенек и был сразу перенесен в круглый зал. Ровно половина периметра стены была сплошным стеклом, через которое открывался великолепный вид на сад с высоты птичьего полета, вторая была обшита очень светлым деревом с характерным запахом, по которому гость распознал викабру, обладающую великолепными резонирующими свойствами. Козетка, миниатюрный столик со звуковыми кристаллами, стул и стойка с музыкальными инструментами (арфа, флейта, гитара) — были единственными, не считая клавикорды, вещами в помещении. А Натаниаль, до появления Эйрана, единственным живым созданием. Принц либо занимался сочинительством, либо решил сделать таковой вид. Длинные волосы собраны в нарочито небрежный хвост, перевитый зеленой кожаной лентой, глаза синие с изумрудными искрами мечтательно полузакрыты, длинные пальцы, унизанные перстнями, перебирают струны мандолины.

— Ваше высочество, — Эйран едва заметно наклонил голову, — позвольте поблагодарить Вас за согласие принять меня.

Натаниаль вернул ему еще более легкий кивок, однако сподобился отложить на козетку инструмент и повел рукой, предлагая гостю присесть:

— Пустое, принц, не благодарите, — гость отметил, что Натаниаль поставил его вровень с собой. — Совершеннейшие пустяки. По правде сказать, я с радостью отвлекусь. Вы явились в подходящий момент, у меня творческий кризис! В такие минуты и вовсе кажется, что я абсолютная бездарность! — за фасадом задумчивой манерности Эйрану послышались отголоски подлинного чувства. — Вот ваш брат, Кэлер, истинный гений, его творения любят и знают везде, от королевского замка Лоуленда до топей Хегграша. А мои сонеты и кантаты? Вряд ли о них даже слышали за границей подвластных Мэссленду земель.

— Вы сомневаетесь, — заметил Эйран с беглой улыбкой, — а это чувство посещает каждого по-настоящему талантливого творца! И, между прочим, оперируете слишком различными величинами, ища у себя изъяны, поэтому делаете неверные выводы.

— Вот как? — в голосе светловолосого бога послышалась нотки средние между неудовольствием, вызванным подозрением относительно мнения гостя об умственных способностях хозяина, и заинтересованностью.

— Кэлер — великий Бог Бардов и вдобавок Бог Пиров, именно поэтому его произведения внешне просты и доступны для понимания непосвященных. Ваш талант более сопоставим с дарованием принца Ноута, чьи утонченные произведения не рассчитаны на потребу публике, они предполагают изначально высокий интеллектуальный и духовный уровень развития.

— М-м-м, я не рассматривал проблему в таком ключе, — оживился Натаниаль и, переключившись на более неформальный стиль общения, заметил: — Возможно, ты прав. Мне кажется, наша встреча станет стимулом для пробуждения вдохновения.

Эйран не смог бы сказать точно, насколько искренен принц в своем внешнем энтузиазме. Глаза искрились звездами, улыбка сияла на ярких губах, пальцы поигрывали выбившимся из хвоста крупным локоном, будто прикидывали, насколько элегантно будет смотреться прическа из косичек на густых светлых волосах. Но одно маг чувствовал совершенно четко: Натаниалю по-настоящему любопытно, зачем нынче явился в его замок Эйран, никогда не стремившийся завести тесные отношения ни с одним из членов королевской семьи Мэссленда. Ради этого принц мог согласиться помочь, именно поэтому Бог Политики решил быть искренним или почти искренним. Абсолютная честность еще никого не доводила до добра, даже принца Нрэна. Впрочем, в его случае этот постулат касался всех, подпавших под воздействие сокрушительной честности бога, а никак ни его самого. Выбрав тактику, Эйран начал действовать.

— Меня привели в ваш замок указания, полученные в гадании на зеркале вод, я совершал его, чтобы помочь сестре.

— О? — вот теперь, сын Лимбера не мог ошибиться, он уловил просверк подлинного интереса, мгновенно скрывшегося под маской вежливого участия с налетом равнодушия. — И какую же услугу я могу оказать вашим посредством Светлой Богине?

— В поиске сведений по одному очень туманному вопросу мне был указан вероятный источник их хранения — ваша библиотека, принц. Я прошу доступа к ее содержанию, — ответил Эйран.