Разлом (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич

— А что делать? — Расстроился Тимофей.

— Возьмем «Нивой» на прицеп и потянем до взлетки. Колеса очистим и вперед. — Поделился дед своей идеей.

— Что, работает груша? — Усмехнулся внук. — Родителям скажешь, что необязательно учить уроки. Пусть мне в портфель вместо учебников кладут груши.

Дед рассмеялся. Потянулся к Тимофею и потрепал ему челку.

— Завидую я твоему оптимизму. — Произнес он добродушно.

— Я с тобой, чего мне переживать? Еще и на самолете полетаю. — Привел внук свои аргументы.

— Спасибо, постараюсь не разочаровать. — Матвей Леонидович тоже хотел, чтобы ему дарили такую же уверенность, какую он дарил внуку.

Инженер выскочил из кабины самолета. Забрался по крылу на крышу, прошел по ней на нос, присел на колени и открыл створку капота. Поковырялся в ней, подсвечивая фонарем, зажатым во рту.

— Только бы получилось. — Взмолился Матвей.

Александр захлопнул капот и показал ему поднятый вверх палец. Вернулся в кабину и запустил двигатель. Матвей выскочил из машины.

— Ну, Саня, не знаю, как и благодарить. — Он горячо пожал руку инженеру, проверяющему параметры самолета через ноутбук.

— Твоя благодарность, это взять меня с собой. Чинить я умею, а вот летать не научился.

— Вообще не вопрос. Ты же… ты же не просто пассажир, ты склад запчастей. — Матвей понадеялся, что инженер не усмотрит корысти в его комплименте.

— Ну, спасибо. — Александр выдернул провода из диагностического разъема. — А мы сможем взлететь по такой жиже?

— Нет. Садись за руль «Нивы», я зацеплю самолет за переднюю стойку и сяду за штурвал. Буду помогать газом, чтобы еще и машина не села. Понижайку не забудь включить.

— Хорошая идея. — Согласился инженер. — Я боялся, что носом уткнемся на разбеге и хана винту.

— Вот именно. По полю никак, только до взлетки. Помнишь маршрут?

Александр посмотрел в туман.

— Вроде. Видимость нормальная, успею сориентироваться. Тимоха со мной поедет?

— Как сам решит. — Матвей Леонидович заглянул в салон. — Глуши мотор.

Инженер заглушил двигатель. Матвей подошел к «Ниве» и поинтересовался у внука:

— Ты в машине поедешь или в самолете?

— В самолете. — Внук выскочил из машины пулей.

Он убрал телефон в карман, собираясь наслаждаться поездкой из кабины «Байкала». В его иерархии пристрастий самолет стоял на ступень выше компьютерных игр, из чего дед делал вывод, что молодежь зависима от виртуальных развлечений по причине отсутствия альтернатив. «Реал» в отличие от «виртуала», измельчал, не обладал той гибкостью умения подстраиваться под интересы ввиду большей инертности, да и не было у него задачи жить скоротечными «хотелками». А молодежь любила, как бы обидно для нее не звучало, яркие, сиюминутные «обертки», внутри которых не было ничего, имеющего долговременную ценность.

— Ноги отряхни. — Строго приказал дед Тимофею, пытающемуся забраться в кабину с налипшей на подошвы грязью.

Внук попыхтел, но просьбу выполнил. Матвей Леонидович вынул из багажника трос, зацепил за проушину машины, а затем за переднюю стойку шасси.

— Спешить не надо, главное равномерно двигаться, чтобы не зарылись колеса. Если увидишь препятствие, ямку, бугорок, на котором можем засесть, моргай аварийкой, я поддам оборотов, чтобы проскочить. — Посоветовал Матвей инженеру.

— Хорошо. Ну, по машинам?

— По машинам.

Мужчины расселись за органы управления и завели двигатели. Александр проехал вперед, пока трос не натянулся. Матвей добавил оборотов, чтобы облегчить старт. Все-таки для маленькой «Нивы» самолет являлся тяжелым прицепом. Тимофей с интересом наблюдал за стартом тандема. «Нива» загребла всеми четырьмя колесами, выбрасывая грязь из-под себя.

— Аккуратнее с газом. — Распереживался Матвей Леонидович, решив, что Александр засадит машину.

Добавил еще оборотов винту. Самолет колыхнулся, выбираясь из ямки, и медленно покатился вперед.

— Есть! — Обрадовался Тимофей.

Матвей чуть сбавил обороты, чтобы уравнять скорости обоих аппаратов. Самолет мягко переваливался по неровностям поля. Оно не было таким до катастрофы. Обработка сельскохозяйственной техникой выровняла его до состояния поля для гольфа, хоть газонной травой засевай. Сейсмическая волна наделала морщин, грозящих стать руслами для многочисленных ручьев, а позже оврагами.

Александр оказался хорошим штурманом, миновал все опасные расщелины и вывез в начало взлетно-посадочной полосы. К финишу «Нива» выглядела, как самодвижущийся кусок грязи. «Байкалу» досталось не меньше. Измельченная винтом грязь покрыла ровным слоем кабину и основания крыльев. Под аэродинамическими щитками, накрывающими колеса, набилась тугая липкая масса с примесью соломы. Матвей Леонидович полез в багажник, вынул из него монтировку и начал вычищать пространство под щитками, чтобы колеса свободно вращались. Александр стал помогать ему с другим колесом, пытаясь выковырять грязь отверткой.

— Что планируешь делать с «Нивой»? — Поинтересовался он у Матвея.

— Оставлю здесь с ключами в замке. Вдруг, кому пригодится.

— Не сомневаюсь, что пригодится. Значит, возвращаться домой планов нет? — Догадался инженер.

— Нет. Надо держаться вместе с родными, чтобы не быть сбоку припекой в чужой компании. — Пояснил Матвей свое решение. — Да и помогать надо своим, а не кому-то.

— Согласен. — Александр повздыхал. — Но мне, видимо, придется искать чужую компанию и быть сбоку припёкой. Не представляю, как добраться до Комсомольска-на-Амуре.

— Блин, прости, Сань. Это я свои мысли озвучил, про себя. Мы будем рады, если ты с нами останешься. Как человек, ты отличный компаньон, а уж как инженер…

— Спасибо за предложение, приму его, если добраться до дома действительно нельзя. — Предупредил Александр.

— Само собой.

На очистку колес ушло много времени. За это время дважды принимался дождь, смывший грязь с кабины и лобового стекла самолета. Когда в очередной раз туман слегка развеялся, и стало почти светло, «Байкал» нарядно заблестел белой краской. Матвей довольным взглядом осмотрел самолет.

— Природа дает добро в дальний рейс. — Он погладил ладонью капот, дверь и крыло. — Давайте перегрузим наше добро.

«Ниву» освободили от груза. Матвей отогнал машину ближе к диспетчерской, чтобы люди могли заметить ее с дороги. Как и обещал, оставил ключи в замке, отсоединил заряжавшийся телефон. Расставаться с ней тоже было тяжко. Двадцать лет вместе. Машина помнила покойную супругу и тоже являлась их общей памятью. Еще недавно он мечтал умереть в собственном доме и, взявшись с женой за руки, оставить его, уйдя в вечность. Вынужденно бросая дом, «Ниву» и выбирая тех, кто жив, он рвал связь с женой наживую без наркоза и очень рассчитывал, что это не приведет к ее забвению или обидам.

Матвей вернулся к самолету. Внук сидел на переднем сиденье и нетерпеливо выглядывал в окно в ожидании возвращения деда.

— Ты чего так долго? — Спросил он требовательно.

— Вот тебя я знаю восемь лет, а машину двадцать. Как думаешь, легко ее бросить одну? — Матвей Леонидович сел за штурвал. — Готовы? Давайте помолимся, чтобы взлетка оказалась ровной, и мы спокойно взлетели.

— Господи благослови. — Негромко произнес Александр.

Внук молиться не стал, уставился вперед, глядя на полосу через мутную пелену вращающегося винта. «Байкал» мягко пришел в движение. Заскочил на бетонные плиты взлетно-посадочной полосы и под ускоряющиеся удары на стыках, начал разгон. На волнах он пытался махнуть крыльями. Соединения проходили проверку на прочность. Скрипели, скрежетали, но выдерживали нагрузки. Когда скорость уже показывала взлетную, и самолет собирался оторваться от земли, под правое колесо попался выступ приподнявшейся плиты. Раздался удар, самолет дрогнул, но набравшейся инерции хватило, чтобы взлететь.

Александр приоткрыл дверцу на пару сантиметров и в щель увидел, что правая стойка выгнулась назад. Посадку она уже могла не выдержать. Это значило, что самолет их превратился в одноразовое транспортное средство, которое будет проблематично посадить, а уже тем более, снова взлететь. Он дождался, когда Матвей прекратит набор высоты и выровняет самолет.