Калгари 88. Том 10 (СИ) - "Arladaar"

— Сначала было трудно, потом привыкла, — призналась Арина. — Сейчас кажется, словно всю жизнь живу тут. Много хороших ребят встретила, много с кем познакомилась. Много чем занималась.

— Это на тебя не похоже, — заметила Дарья Леонидовна. — И даже не пожаловался никто в твой адрес.

Арина только загадочно улыбнулась в ответ, иронично покачав головой. Похоже, Люська оставила тут о себе нелестные воспоминания…

— Ты надолго? — спросила Арина отца.

— На месяц, — помолчав и обдумав ответ, сказал Александр Тимофеевич. — Хотя, возможно, придётся заканчивать с вахтой. Посмотрю, может быть, здесь на завод устроюсь.

— Не может быть, а так и есть, — уверенно сказала Дарья Леонидовна. — Ты уже не молод, Саша, как ни крути. Всю молодость отработал там, стаж себе выработал, денег заработал, остепенись уже, дочка сейчас известная спортсменка, нам твоя помощь здесь нужна.

— Ну хорошо-хорошо, — рассмеялся папа. — Мне уже и самому там приелось немного. Одно и то же. Чувствую, что жизнь мимо пролетает. Люди в театры ходят, в музеи, на выставки, а там день за днём в бараке носками работяг дышишь. Права ты, Дашка, как всегда…

Мимо них медленно, стараясь не задеть идущих по дороге людей, проехала белая вазовская шестёрка. В заднем окне мелькнуло лицо довольной Аньки, которая показала язык и помахала в открытое окно рукой, а потом показала фигу-дрыгу. Будущая маман гордилась тем, что у них есть тачка! А знаменитая Хмельницкая топает по лесу пешком! Ха-ха-ха!

Похоже, мама была такого же мнения.

— Вот люди на своей машине ездят, а мы пешком ходим, — печально сказала Дарья Леонидовна.

— Даша, опять… — покачал головой папа. — Ты знаешь, какая очередь у тебя на заводе. Мы ещё лет 10 ждать будем.

— Всё правильно мама говорит, — заметила Арина. — Деньги у меня есть! Дело только за гаражом, за машиной. Сейчас я приеду из лагеря, сразу же поедем в Свердловск и посмотрим там тачку в магазине «Берёзка». Там без всякой очереди можно купить за инвалюту.

— Ты-то откуда знаешь? — рассмеялась мама. — Ты ж там ни разу не была.

— Мне сказали люди, которые занимались этим и ездили туда, — важно заявила Арина. — Такие люди, как, например, Танька Малинина. Она уже ходила в эту «Берёзку» и смотрела, что там есть. Машину там легко купить, нашу, вазовскую, есть «семёрки», «восьмёрки», и даже есть «Волга»! Причём цены на инвалютные рубли намного ниже, чем за простые рубли. Так что сейчас покупайте гараж, машина будет!

Родители с большим удивлением посмотрели на Арину. Они не могли поверить, что она говорит, что всё это вот просто получится. Да и кто стал бы слушать пятнадцатилетнюю дочь в таких сложных вещах?

Пока разговаривали о всяком, дошли до следующей автобусной остановки. Лес здесь стал чуть пореже, и с левой стороны от дороги, прямо посреди деревьев стал виден двухэтажный кирпичный корпус и несколько деревянных домиков за сетчатой оградой с железными воротами. Над воротами надпись «Лесная сказка».

Здесь располагалась туристическая база Уралвагонзавода, поездки на которую пользовались большой популярностью среди рабочих. Приезжие екатинцы пускались в пешие походы по тайге, кто имел альпинистские навыки, штурмовали живописные скалы, за долгие годы и многократные восхождения обвешанные страховками и тросами, либо развлекались на двух больших прудах, расположенных каскадом и сделанных из перегороженной плотинами небольшой речки.

На верхнем пруду, который имел значительную глубину, стояла вышка для прыжков в воду, а также можно было кататься на катамаранах и байдарках. На мелком нижнем пруду, который находился под плотиной верхнего, был обустроен хороший облагороженный пляж из песка, а у берега на причале стояли несколько металлических понтонов, с которых детвора и отдыхающие рыбачили и ныряли в воду.

Дорога проходила мимо прудов и вела дальше в долину, в конце которой привольно раскинулось небольшое село Елизаветинское. Было видно деревенские дома среди деревьев и пасущихся коров за околицей.

На пруды и ходили родители, которые забирали детей на весь день из спортивного лагеря. Обстановка тут была очень хорошая, как раз для семейного отдыха на лоне природы.

— Саша, где остановимся? — спросила Дарья Леонидовна, разглядывая окрестности. Несмотря на утро, отдыхающие уже начали собираться на берегу нижнего пруда, и в первую очередь это были родители с детьми из спортивного лагеря. На пляже уже располагались семьями, кто-то выбирал место на песке, а кто-то на траве, подальше от воды. Были и те, кто тянулся ближе к деревьям: день намечался жаркий, и весь день провести на солнце было очень муторно.

— Там же, где прошлый раз, — папа показал на большую иву рядом с берегом. Вокруг неё росла небольшая трава, и под деревом было тенисто. Местечко, судя по вырванной и притоптанной траве, было обжитое, но сейчас пока ещё не занятое. Невдалеке в траве стояла белая вазовская шестёрка, и слышался восторженный писк будущей маман, взахлёб рассказывающей о своих приключениях. Анькин отец, и будущий Аринин дед, Александр Петрович Фролов, весёлый белозубый мужчина невысокого роста, по профессии автослесарь, уже растягивал палатку: похоже, решили расположиться на весь день. Рядом с ними стоял оранжевый «Москвич-412», на котором приехали родители Муравьёвой. Они тоже суетились и ставили брезентовый тент на подпорках. Обстановка царила самая благостная, практически пати на свежем воздухе. А если бы не было оводов и слепней, которые в огромном количестве летали у воды и старались больно ужалить, то было бы совсем хорошо…

Папа спустил с плеча свою огромную спортивную сумку, вытащил из неё большое покрывало, расстелил на траве, а мама начала вытаскивать еду и раскладывать её на раскрытых газетах. Еда была традиционная, без особых изысков: запечённая в духовке курица, сайра и килька в банках, варёные яйца, свежие огурцы с солью, варёная картошка, колбаса любительская за 2.70, шоколадные конфеты, печенье, кислые зелёные яблоки, пара бутылок лимонада и фляжка с водой. Скромно, но со вкусом. Сразу же по округе разнёсся тот самый, знакомый каждому путешественнику запах хлеба и другой еды, который появляется только на чистом воздухе, в походах на речку или в лесу.

А ещё папа достал небольшой транзисторный приёмник Россия-301, работающий на батарейках, кое-как настроил его на Маяк и приемник загундосил что-то трудно различимое, с треском и помехами.

— Ну, давайте перекусим, — предложила мама, открывалкой с деревянной ручкой откупорила газировку и разлила её по пластиковым чашкам. — Ты ешь, ешь, Люда. Потом купаться пойдём.

— Давайте поедим! — потёр ладони папа. — Я тоже что-то проголодался уже.

Есть особо не хотелось, но и расстраивать родителей отказом тоже, поэтому Арина для вида поковыряла курицу, очистила и съела яйцо, кусок колбасы. И после этого сказала, что пока остановится.

— А давайте пойдём искупаемся! — после лёгкого перекуса радостно сказал папа, ещё раз осмотрев округу: в пруду уже кто-то плескался, оглашая округу истошными криками и визгом.

Со стороны пляжа берег пруда был чистый, а с противоположной стороны рос камыш с осокой, и оттуда пахло тиной и водорослями. В прогале между камышами сидел рыбак, поставивший на рогульки три удочки и внимательно наблюдавший за поплавками из гусиного пера. Иногда поплавок скрывался в воде и рыбак вытаскивал золотистую толстую рыбу, наверное, карася.

Сняв одежду, Александр Тимофеевич остался в синих купальных плавках, по ухарски разбежался, запрыгнул на слегка коснувшийся под его весом понтон, и щучкой нырнул в зеленоватую мутную воду, разбросав тучи брызг. Мама в бирюзовом купальнике, осторожно последовала за ним и через пару минут родители уже плескались в воде, постоянно призывая Арину к себе.

Арина разделась до купальника и, осторожно ступая босыми ногами по колючей траве, прошла к воде, остановилась у неё и осторожно попробовала пальцами зелёную поверхность. Ощутив холод, тут же с недовольством одёрнула ногу: несмотря на давно установившуюся тёплую погоду, вода была прохладная: в обоих прудах со дна били холодные ключи, из-за которых вода не могла прогреться полностью. Да и в целом, вода имела крайне подозрительный вид: зелёная, мутноватая, с бегающими по поверхности клопами-водомерками, бррр, и кругами от плещущейся рыбы.