Оторва. Книга пятая (СИ) - "Ортензия"

Они смотрели на меня, я на них, но в отличие от дружинников, я злорадно улыбалась. Ну вот что мне могут сделать за мордобой, в принципе? Самооборона чистой воды. Все живы, немножко нездоровы, но не все. У кого-то переломы, сотрясение, если были мозги, но в целом, даже самостоятельно могут передвигаться. И никакой майор не будет вмешиваться. Племянник не пострадал, а за всю компашку, которая лоханулась, ему впрягаться не с руки, да и не по чину. По идее, проще всего спустить на тормозах, хотя парни и девчонки серьёзно пострадали. Но если приезжие, спишут на драку, а если местные, в чём лично сомневалась, постращают. Но я в руки ничего не брала, ручками и ножками защищалась, а потому пошли они все…

— Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, — один из дружинников глянув за валун начал вызывать подкрепление.

Естественно, у них ведь даже комсомольские значки с моим не котировались.

— Чего? — Из-за угла высунулась голова молоденького офицерчика.

— Гляньте, товарищ лейтенант, — ярый активист вытянул в мою сторону руку.

Лейтенант перевёл взгляд, и брови у него поползли вверх. Он подошёл ближе и встал рядом с дружинниками. Этот разглядывал меня гораздо дольше, но, вероятнее всего, ни одна мысль не посетила его печальную голову и он, сделав шаг назад, оглянулся и крикнул:

— Товарищ старший лейтенант, товарищ старший лейтенант, подойдите пожалуйста сюда.

Смотрины устроили. Прикинула, если по одному подходить будут, к шести за фотками не успею.

Старлей встал рядом с лейтехой, а сзади подтянулись ещё человек шесть особо любопытных.

Подумав, что стоять молча, будем долго, решила взять инициативу в свои руки и ляпнула:

— Второй бат. Особый женский отряд специального назначения. Нахожусь на секретном задании, а вы мне всю малину испортили.

Глава 26

Старлей моргнул дважды, причём только тем глазом, которым смотрел на меня, а правый так и остался висеть прилипнувшим к переносице. Вурдалака одноглазого из старых сказок напомнил, боялась их в детстве до жути. А потом сделал то, чего я в принципе от него и ожидала. Он развернулся вполоборота к утёсу и громко заорал:

— Товарищ капитан, товарищ капитан!

Подождал секунд десять и снова проорал, вызывая старшего по званию.

Бесполезно. Высота метров пятнадцать, волны шумят, да ещё раненые гундосят. Можно кричать до посинения. Старлей тоже это сообразил, когда никто не ответил и послал пару комсомольцев доложить о внештатной ситуации.

А что ему ещё делать. Какая-то мутная подруга внезапно нарисовалась, в невнятной форме образца 1943 года с лейтенантскими погонами и при регалиях. Тут у кого хочешь, шарики за ролики зайдут. А она ещё и на секретном задании.

Говорила уверенным голосом, вот он и не усомнился. Всегда в таких случаях вспоминаю Людочку из фильма «Москва, слезам не верит»: «ляпай уверенно!» Вот и ляпнула.

Вспомнила подобную ситуацию из прошлой жизни. У меня даже документы проверять не стали, а отправили к чертям собачьим. Дорогу уже знала и понадеялась, что и здесь прокатит или вызовут военную комендатуру, чтобы со мной другие разбирались. Те тоже поржут и в итоге доставят в лагерь или сдадут в в/ч, что указана в мандате, к которой я прикомандирована на время слёта. Но точно не отпустят, потому как, ещё полтора месяца буду числиться маленькой и беспомощной.

Вот и старлей завис. У некоторых участвовавших в драке имеются серьёзные повреждения и что делать в таких случаях, наверняка, не знал, в силу своей полной некомпетентности.

Но это и странно. Видела, по городу морячки ходят и что, стычки с местным населением не бывают? Да в жизнь не поверю. Девки за моряками всегда бегали, а тут и форма загляденье и кортик на поясе.

Двое, рванувших за капитаном, с полпути вернулись. Тропинка узкая, а им навстречу четверо в белых халатах и чемоданчиками. Никак не разминуться. Пропустили, но только начали подниматься, ещё четверо в белых халатах. И опять задом попятились.

Тут уж я не выдержала и в голос рассмеялась. Ну цирк, да и только.

Все дружно уставились на меня хмурыми лицами. Трындец, а ребята, похоже, совсем без юмора, а ведь хоть солдафонский должен присутствовать. Или никто в армии не служил? А выглядели вполне взрослыми. Отвернулась, пожала плечами и осталась стоять на месте под пристальными взглядами.

С третьей попытки посланцам, удалось-таки добраться до утёса, где они благополучно скрылись минут на десять. И что можно было так долго рассказывать? Или старший по большой нужде рванул после доклада?

Но наконец, на краю обрыва появилась голова в фуражке и уставилась на нас, а чтобы начальник ничего не перепутал и обратил внимание именно на меня, оба офицера показали направление рукой.

Ну и как сдерживать ржание? Кино и немцы.

Капитан несколько секунд смотрел вниз, правда, на кого конкретно, из-за большого расстояния было не понятно, а потом склонил голову к правому плечу, придержав головной убор рукой за козырёк.

Решила, что у него со зрением беда и только когда глаза в вертикальном исполнении, предметы не расплываются. Но, честно говоря, всё стало походить на клоунаду.

Продолжалось это около минуты, и вероятно сообразив, что без него проблему не решить, капитан стал спускаться по тропинке, оставив дружинников охранять утёс.

И всё началось по новой.

Остановился товарищ капитан около старлея и уставился на мою форму одежды, на декольте и на награду. Смотрел долго, видимо, пытаясь определить род войск, к которым меня можно отнести по форме. В глазах осмысления не проявилось и он, мазнув взглядом напоследок по моим ножкам, сдвинул фуражку на лоб и сказал:

— Так, так, так, так, так, так, так.

Очень знакомо. Не стала ржать только по одной причине, чтобы не накалять ещё больше и так нездоровую обстановку.

Но капитан мою иронию понял, хмыкнул, поправил фуражку, приложил ребро ладони к носу, поднял глаза на козырёк и, убедившись, что головной убор сидит как положено, развернулся вполоборота и задрав голову уставился на комсомольцев дежуривших около утёса, едва не заставив меня охренеть, потому как решила, что он сейчас начнёт громко орать: «Товарищ майор!»

Все дружно повернули свои головы вслед за капитаном, и я подумала, они это тоже поняли и чтобы докричаться, орать будут всей толпой.

Пердимонокль, иначе не назовёшь. Представила хор голосов и внесла свои коррективы.

— Бесполезно, товарищ капитан. А если товарищ майор сидит в автомобиле и музыку слушает, совсем без вариантов. Ни хрена не докричитесь. Сразу посылайте наверх ещё кого-нибудь.

Все тут же развернули головы в мою сторону, а капитан придирчиво глянув на старшего лейтенанта, протянул руку в мою сторону, ещё и указательный палец выставил и спросил:

— Это кто?

Я даже глаза распахнула. Он что, решил, будто мне уже допрос с пристрастием учинили и могут внятно ответить на его вопрос?

Но старлей не растерялся. Встал по стойке смирно и чётко доложил:

— Второй особый женский батальон специального назначения. Находится здесь с секретным заданием.

Права была Людочка.

Глаза капитана раздулись от натуги, а я, нет, я не прыснула. Меня сложило пополам от хохота. Вот так, не умею я в теле Бурундуковой держать долго морду кирпичом, но и эти клоуны, хоть бы физии попроще сделали. А то, как на выборах в государственную думу, все с кислыми рожами.

— И что это вас так развеселило? — голос капитана посмурнел ещё больше. — Документы глянуть можно?

Не прокатило. Глянет сколько мне лет и начнёт задавать глупые вопросы. Постояла несколько секунд, раздумывая, как свалить с этого пляжика. У всех трёх офицериков сбоку кобура закрытого типа черного цвета из искусственной кожи. Жесткая и неудобная, расстёгивается долго.

Вздохнула и отогнала зазорные мысли. За это точно по головке не погладят, да и много их.

— С собой, как вы понимаете, только документы прикрытия. И народу тут лишнего много.