Калгари 88. Том 10 (СИ) - "Arladaar"

Комнаты Арине понравились: простые и без всяких излишеств. Крашеные коричневой масляной краской полы, белёные стены и потолки, крашеное белой эмалью окно, большой шкаф для хранения одежды и вещей, которые можно было распределить на четырёх человек. У каждой кровати деревянная тумбочка, крашеная белой краской. Кровати, естественно, железные, с железными спинками и скрипучими панцирными сетками, как раз такие, которые всегда стоят в больницах и лагерях. На кровати полосатый матрас, на матрасе подушка, серое колючее клетчатое одеяло, простое жаккардовое покрывало, стопка чистого постельного белья и белое вафельное полотенце, всё казённое и проштамповано синими печатями с инвентарными номерами.

Арина заняла себе место у окна, справа. Захотелось ей наблюдать иногда что там происходит снаружи. По другую сторону окна расположилась Зоя Муравьёва, в ногах у неё Жанна Авдеева, а в ногах у Арины Анжелика Барышникова.

Девчонки споро застелили кровати простынями, надели на подушки наволочки, на одеяло пододеяльники, заправили кровати, накинули покрывала и начали раскладывать вещи. Всё дело проходило с шуточками и переругиваниями. Да что сказать, соскучились уже друг по другу. Несмотря на довольно скромный быт, в воздухе витало ощущение свободы, радости, предчувствие чего-то хорошего и счастье, которое дарит лето. Арина, видя, что Анжелике, которой на днях только исполнилось 10 лет, застилание кровати даётся с большим трудом, пришла ей на помощь и получила в ответ много благодарности.

— Люся, ты лучшая! — расплылась в улыбке Анжелика и обняла Арину за талию.

Потом Арина разобрала вещи, которые привезла. Оставила, естественно, парадную форму для линеек, спортивный костюм со штанами, майку, шорты, ночнушку для спанья, пару штук белья, носки, зубную пасту со щёткой в футляре и блокнот с ручкой и карандашами. Из обуви оставила туфли-балетки, босоножки и кеды. Остальное всё решила отдать в камеру хранения. Если что-то нужно будет, всегда можно взять, а хранить эти чемоданы здесь и запинаться об них как-то не хотелось.

— Ну что? Разобрались с вещами? — спросила подошедшая с мальчишками Виктория. — Пойдёмте в камеру хранения.

Камера хранения находилась в помещении, где сидит кастелянша. Чтобы попасть туда, пришлось идти через половину лагеря, в самую его лесную часть, в которой, кроме технических объектов: прачечной, нескольких скважин с насосами, электрической подстанции, резервуара с водой, ничего не было. Здесь же стояла водонапорная башня, от которой вода расходилась самотёком по всему лагерю. Однако дети, как ни странно, любили это место и постоянно бегали по лесу, играя в прятки и догоняшки. Здесь действительно, прямо на территории лагеря, росли громадные сосны, за которыми не видно неба, точно такие же, как за забором. И именно в этом месте, прямо посреди деревьев, находилась карусель-цепочка, крашенная в синий цвет, и окружённая синим железным забором.

Арина отдала сотруднице свой тяжеленный чемодан с сумкой, расписалась в общей тетради о том, какой номер ячейки ей присвоен, и практически оказалась свободной.

— Итак, первые дела решены, — сказала Виктория. — Теперь пойдёмте на обед. Пока идём, расскажу, как там всё устроено. У нас в лагере шесть отрядов. Соответственно, в лагере шесть рядов столов, их сразу видать, у каждого отряда свой. Так как наш отряд считается первым, мы садимся за первый ряд. Места вы выбираете сами. Сейчас подойдут другие группы.

— А сколько вообще человек в лагере? — поинтересовалась Арина.

— В лагере 300 человек, — объяснила Виктория. — Получается, в отряде в среднем 50 человек, но это не так на самом деле. Отряды сформированы неравномерно. В нашем отряде сложнокоординационных видов спорта, по-моему, всего 35 человек. А больше всего у тех, кто занимается командными видами спорта, у них больше 60.

…Белое здание столовой сейчас было как источник притяжения всех ребят, которые под руководством своих тренеров шли со всех сторон, поднимались на крыльцо и заходили в большое продолговатое помещение, откуда доносились вкусные запахи. Тренеры и вожатые на первых порах сегодня руководили детьми и рассаживали их по местам, а впоследствии юным спортсменам предстояло делать это самостоятельно.

Как Виктория и говорила, ряд столов, за которыми сидел первый отряд, находился прямо у стены, у входа, что было несомненным плюсом. Арина сразу же прошла на самое дальнее место и села за стол напротив окна. В отличие от больницы и шведского стола в гостинице, стоять за едой на раздачу здесь уже не пришлось. На столе перед каждым местом находился поднос, на котором стояла тарелка со слегка остывшим борщом, тарелка с картофельным пюре, политым сливочным маслом и куском припущенного минтая, посыпанного колечками жареного лука, небольшая тарелочка с морской капустой, стакан чая с лежащей сверху булочкой и два куска хлеба. Скромно, но стандартно для советского общепита. Еда могла показаться бедноватой, и порции не сказать, чтобы большие, но в этом стандартном наборе были все необходимые питательные вещества.

— Все расселись, всем хватило места, хорошо, — сказала Виктория, когда подопечные расселись по своим местам и приступили к еде. — Ребята, всем приятного аппетита. Напоминаю, что после обеда вы проходите обратно в свои комнаты, и у вас будет тихий час до 17:00. Сегодня из-за заезда время немного сдвинуто, поэтому всё будет проходить не по графику. После сончаса я подойду к вам, и мы встретимся снова.

Еды было немного, но она была традиционно вкусной, несмотря на простоту. Арина с аппетитом съела всю порцию и даже облизала ложку, так как к этому времени совсем уже проголодалась, впрочем, похоже, такое же чувство охватило и всех обедающих, так как ели так, что за ушами трещало. Закончив обедать, ребята неожиданно ощутили, что оказались предоставлены сами себе. Тренеры и вожатые ушли. Это было удивительное и незабываемое чувство, однако директор сказал, что в лагере действует строгий распорядок дня, поэтому стоило идти на сон-час. Да и самим после дороги и последних мытарств, честно говоря, спать уже хотелось, глаза невольно слипались, особенно после обеда.

Поставив подносы с грязной посудой на непрерывно движущуюся ленту, которая подавала её к мойке, фигуристки вышли из столовой и огляделись. Сегодня, похоже, радиорубка после проверки связи не работала. Вероятно, у неё был чёткий распорядок дня.

— Ну что, пойдёмте спать, — предложила Арина, и махнула рукой, призывая за собой. Лидер!

Время уже близилось к 15 часам, и солнце стояло высоко, хорошо освещая весь лагерь. Картина открывалась прекрасная. Арина, конечно же, бывала в местах, где люди проживают рядом с дикой природой, в том же самом Оберстдорфе, где проводился турнир Небельхорн Трофи. Там дома, гостиница и сам ледовый дворец соседствовали с горами и дубовыми рощами, но здесь было ещё круче! Здесь непроходимая тайга начиналась прямо за территорией лагеря, и высокие деревья росли на самой территории, особенно в дальней правой части, где находились технические сооружения, камера хранения и прачечная. Казалось невозможным или очень затруднительным построить здесь, в глухом лесу, столько построек, зданий, спортивных сооружений, пробурить несколько скважин для получения воды, провести линию электропередачи, и всё это вдалеке от города, среди дикой природы. Однако всё это было сделано ещё в 1970-е годы и сейчас исправно работало.

— Интересно, сегодня карусель работает? — спросила Жанна Авдеева. — Соскучилась я уже по ней.

— Потом под вечер можно будет сходить, если время будет, — заверила Муравьёва и сочно зевнула. — Но я думаю, Виктория нас даже сегодня загоняет.

Арина ни о чём и ни с кем разговаривать не стала, так как ничего тут не знала. Она доползла до своей кровати и, не раздеваясь, бухнулась на неё. И сразу же уснула, невзирая на писк и звон комаров, которых в комнате оказалось изрядное множество. Подружки последовали за ней.

Сончас пролетел быстро. Всех разбудил громкий протяжный звук горна, доносящийся из лагерных громкоговорителей.