Николай Советов - В изгибе развития

— А какое отношение шлюзовики имеют к вашим детям?

— Шлюзовики убили моего сына! — Стражник опять выпалил эти слова и, как уже показалось Ник Лову, с ненавистью посмотрел на него.

«Что-то слишком большую власть над людьми приписывают этим шлюзовикам, — подумал Ник Лов. — Может быть, это просто бандиты? Всё возможно в таком обществе».

— Как же они это сделали? Расскажи мне.

— Это ты расскажи, как вы это делаете, если ты шлюзовик? — порывисто произнёс стражник, сдерживая свой голос, чтобы его не было слышно в соседней комнате. — Это ты скажи, как вы сумели выпить весь воздух в том отсеке, где работал мой сын?

Ник Лов подался к стражнику, задавая ответный вопрос:

— Откуда ты знаешь, что сын умер оттого, что кто-то выпил воздух?

— Так нам сказали, когда весь отсек был заблокирован. И больше туда никто никогда не входил.

Ник Лов лихорадочно анализировал услышанное: «Это может быть только пробой оболочки! Воздух из отсека был высосан вакуумом космического пространства, и автоматы, которые, к счастью, сохранили работоспособность, естественно, заблокировали двери отсека. Но ведь это же страшная опасность! Пробои положено немедленно заваривать, ибо внутренние перегородки не рассчитаны на длительное воздействие такого давления. Их может продавить, и тогда… Тогда сработают автоматы блокировки всего этажа, со всеми людьми, которые там будут находиться. Но его перегородки также долго не выдержат, и будет заблокирован ещё этаж, затем следующий. И так до тех пор, пока не будут пройдены все этажи, снабженные защитой, а затем…» — Ник Лову стало зябко.

— Давно ли погиб твой сын? — напряжённо глядя на стражника, спросил Ник Лов.

— Давно. Уже сын моего сына стал юношей и скоро поступит на службу в стражу. Да что это я с тобой разговорился? — спохватился стражник. — Если ты шлюзовик, то будь ты проклят!

— Я не шлюзовик, — серьёзно и мягко ответил Ник Лов несчастному отцу. — Но если я не найду помощи у таких, как ты, то очень может быть, что трагедия повторится и ещё много людей погибнет.

Ник Лов замолчал, не зная, как объяснить этому неграмотному человеку, какую страшную тайну тот невольно открыл ему. За двести с лишним лет сотни малых и больших метеоритов, хаотически пронизывающих космос, должны были существенно повредить внешнюю оболочку звездолёта. При нормальной профилактике это не страшно. Оболочка своевременно заваривается, и давление восстанавливается.

«Но ведь для этого нужно выходить в космос! — подумал Ник Лов — Есть ли в этом малограмотном, как выяснилось, «государстве» люди, достаточно подготовленные, чтобы справиться со скафандром и аппаратурой, выйти в космос и восстановить пораженные места оболочки? Должны бы быть, иначе звездолёт не продержался бы двести лет. Как ни мала вероятность встречи с крупным метеоритом, она всё же не равна нулю, и слова стражника это подтверждают. Так кто же следил за оболочкой звездолёта все эти долгие годы? И следит ли сейчас?».

Открывшаяся дверь прервала размышления Ник Лова. Заглянувший в неё стражник жестом показал, что Ник Лову следует выйти. Ник Лов подчинился приказанию и, войдя в соседнюю комнату, увидел, что двое судей и синий с жёлтой повязкой сидят на местах, но в комнате уже нет Сола и его подруги.

«Увели. Жаль, — подумал Ник Лов, — и даже не знаю куда».

Старший судья, по-видимому уступая настоянию Аберамона, знаком приказал всем зелёным удалиться. После этого Аберамон, взяв на себя роль главного в процессе, сказал:

— Ник Лов! В последний раз предлагаю тебе одуматься и дать разумный ответ на моё предложение. Ещё раз подумай!

Но Ник уже решил, что ему рано выходить на какие-то переговоры, так как многое ему неизвестно.

«Ещё рано! — чётко сформулировал для себя Ник Лов, вспомнив, что только сегодня утром он вышел из своей анабиозной кабины. — А уже сколько всего произошло! И кое-что я уже знаю. Нет, пока прирост информации идёт такими огромными темпами, мне нельзя принимать никаких решений».

И Ник Лов, взглянув на Аберамона, спокойно ответил:

— Я не в состоянии, уважаемые судьи, дать вам никакие другие ответы, кроме тех, что дал. — И, сделав секундную паузу, как бы открывая путь к будущим контактам, добавил: — Пока не в состоянии.

— Что же, и мы пока можем подождать, — принимая его ответ и делая ударение на слове «пока», сказал Аберамон. — Продолжай свою работу Справедливейший Ор Ча Рор! — И Аберамон откинулся на спинку стула, передавая все бразды управления процессом суда в руки Ор Ча Рора, а сам принял прежний равнодушный и отсутствующий вид.

— Космит, незаконно называющий себя именем Ник Лова, что недозволено сословию синих, — важно включился в работу Старший Судья. — Космит, преступно сорвавший с себя номер, бросивший работу и даже посягнувший на особу жёлтого, Просвящённого Электрика Лоя Килита. Признаёшь ли ты себя виновным в совершении перечисленных преступлений?

«Вот как? — подумал Ник Лов. — Ещё одно знакомое имя. Значит, первый встреченный мною космит в жёлтом сохранил в своём имени корни, ведущие к Лою Ки, энергетику, оставшемуся вне анабиоза». И затем вслух ответил:

— Я действительно сделал все, что вы перечислили. Ор Ча Рор удовлетворенно кивнул. — Тогда, если ты признаешь свои преступления, причём Справедливейший Суд не может не отметить, что ты сошёл с неверного пути лжи на праведный путь признания и раскаяния, — Ник Лов заметил, как при этих словах Аберамон чуть-чуть усмехнулся, — тебе будет определено наказание. Именем Его Могущества Леба Вайна Второго, — значительным тоном изрек Ор Ча Рор, — Справедливейший Суд приговаривает тебя к лишению звания синего на время выработки трёх тысяч киловатт-часов. Ты будешь носить чёрную одежду с номером 443 и находится под стражей до тех пор, пока не отдашь полной мерой определённую тебе энергию.

Впервые Ник Лов увидел, как синий с жёлтой повязкой, тот самый, что так предательский подслушивал их разговоры с Солом, стал писать палочкой, которую держал в руке. Однако, присмотревшись внимательней, а расстояние до него было не более двух метров, Ник Лов увидел лишь ряд цифр — 443 и далее, на второй строчке, — 3000. И более ни одной буквы.

«Можно подумать, что у них и секретари суда не умеют писать. И тем не менее это так. Ну а кто же, интересно, умеет?».

Синий с повязкой встал, открыл дверь и пригласил стражников. Вручая старшему стражи белый прямоугольник с написанными на нём цифрами, он кивнул на Ник Лова и, показывая пальцем на цифры, разъяснил:

— Вот его новый номер. А это — киловатт-часы, к которым он приговорён. Отправьте его в энергетическую камеру сегодня же, чтобы завтра он уже начал работать.