Ник Перумов - Алмазный меч, деревянный меч. Том 2

…Ров был уже завален в десяти местах, первые смельчаки карабкались на стены, словно из ничего появлялись узкие штурмовые лестницы – одно звено вставляется в другое, в него – третье, и вот уже готов осадный снаряд, вот он уже приставлен к стене, и живая, закованная в сталь нитка начинает подниматься по нему вверх.

Легионам не всегда требовалось тратить время на сооружение десятков и сотен штурмовых лестниц.

…А маги все еще что-то готовили. Император чувствовал стягивающиеся силы, чувствовал гнев ветров, разъяренных всаженными в их незримые бока шпорами, чувствовал гнев пламени, ярящегося в подземных горнах; огонь и ветер сливались сейчас воедино, готовые к смертельному удару.

Из мрака наверху свистнули первые стрелы, выпущенные скорее всего в никуда, – что, наконец-то проснулась охрана? Где они были до сих пор, интересно знать?..

Зазвенела сталь – взобравшиеся на стену схватились с немногочисленными защитниками. Неужели все так просто? Словно в учебнике военного искусства. Внезапная ночная атака в дождливую погоду, расхлябанная, забывшая свой долг охрана... как хотелось бы в это поверить!..

Император и его свита оказались у ворот. Собственно говоря, это были не ворота, а днище подъемного моста.

Слева и справа легионеры с ревом, отбросив осторожность, лезли и лезли вверх по приставным лестницам.

«Попробуем», – Императора охватывала какая-то неистовая лихость, казалось, он сейчас способен в одиночку справиться со всей Радугой. Тяжелый мост из добротных дубовых брусьев, окованный многочисленными стальными полосами, закрепленный в гнездах на чудовищных засовах, казался несокрушимым. Здесь потребовался бы не один день работы самого мощного тарана.

Император поднял левую руку. Ну, таинственный подарок, подарок Тьмы и Хаоса, подарок Смерти и Разрушения, вот теперь пришел черед проверить тебя по-настоящему!..

Императору почудилось – вся его кровь, все жизненные силы покинули мышцы, сердце, легкие, бурлящим потоком устремляясь к сжатому левому кулаку. Собственная кровь представилась ему обрушившейся на берег всесокрушающей волной – волной всесжигающего пламени, волной, поднявшейся до неба, поглотившей луну и звезды, испепеляющей сам небесный свод; и он, словно в молодецком кулачном бою, изо всех сил выбросил левую руку вперед, целясь в фигурное сплетение железных полос прямо перед его глазами.

…И тотчас же закричал от нестерпимой боли. Стремительной ледяной змеей она рванулась вверх к левому плечу. Император пошатнулся – со всех сторон его тотчас подхватили руки Вольных. Глаза уже ничего не видели, он чувствовал, как его поднимают над землей и несут прочь из боя, в тыл…

Фесс видел, как это было. Разумеется, он не стал отсиживаться в лагере, когда начался приступ, Никто не отдавал ему никаких команд, он оказался предоставлен самому себе и постарался использовать эту свободу как можно лучше.

Он был возле самых ворот, когда увидел расчищавших путь Вольных. Потом увидел Императора – солдатские доспехи не помогли, породу и осанку не спрячешь под заемным железом, – увидел и едва не отшатнулся.

Сила Императора обжигала. От природы чувствительный к магии, Фесс сейчас оказался словно в пылающем костре. Он невольно зажмурился, но и сквозь сжатые веки видел огневеющее человеческое сердце, что гнало сейчас по жилам не кровь, а кипящий огонь.

Белая латная перчатка, диковинный дар, принесенный самим же Фессом, напротив, показался тусклым и слабым. Какое-то волшебство он в себе содержал, конечно же, не без этого, но не столь же всесокрушающее!..

А потом словно рухнула невидимая плотина. Фессу показалось – вся кровь Императора разом пришла в движение. Жилы на левой руке вздулись. Кожа лопалась, вены обращались в диковинное и страшное подобие подрукавных самострелов, что использовал сам Фесс, – вырвавшись из плоти, жилы извергали сейчас поток жидкого огня. Белая перчатка словно бы растворилась, пламя миновало ее, и тугой кулак ударил прямо в ворота.

Подъемный мост окутался дымом. Горело все – камень, железо, дерево, даже грязь под ногами; раздробленные на мелкие куски, створки повалились под ноги торжествующим легионерам, что, обгоняя повелителя, с боевым кличем ринулись в пролом. Мелькнули какие-то смутные тени в жалком свете факелов, мелькнули, чтобы тотчас же быть втоптанными в окровавившийся камень. Солдатская волна захлестнула укрепления, и теперь требовалось не сколько истреблять защитников, сколько брать в плен, Дрожа от ужаса, Фесс прислонился к стене. Сделав свое дело, магическое пламя быстро угасало.

Магия крови. Страшная, потайная, наполовину запретная даже в Долине магия – тем более такая. Фесс не мог узнать ни одной знакомой связки, ни одного узла сплетения стихийных сил – словно ребенок, полагаясь на инстинкт, а не на разум, соткал в одночасье такую паутину, что ее теперь не распутать и всей Академии с самим Архимагом в придачу.

Так, значит, тот ночной гость… Фесс почувствовал дурноту при одной мысли о том, кем может оказаться эта тварь. Нет, нет, только не это! Неужели он своими руками вручил Императору то, что погубит весь этот мир?!.

Вот теперь Фесс и в самом деле горько пожалел, что он недоучка. И что так мало знает о магии крови. Как, кстати, и о Хаосе.

Внезапный магический удар Императора, чувствовал Фесс, нарушил какие-то уже сложившиеся планы осажденных магов. Даже здесь, за пределами стен, ощущались их растерянность и ужас. Неистовый выброс Силы смял и разметал их собственные многомудрые построения, и теперь всеуничтожающее заклятье предстояло плести снова.

Легионеры заняли уже все башни и стены. Арбалетчики, заняв позиции наверху, принялись считать болтами вражеские бойницы.

И вовремя. Озаряя мрачным алым светом башни, ров и стены, на волю вырвался первый файербол. Вот вперед и вниз метнулась ветвящаяся плеть голубой молнии, и кто-то, угодивший под нее, взвыл в агонии, Маги, кажется, сообразили что к чему. Ясное дело, сейчас на стены выгонят всех учеников, едва-едва только научившихся лепить огненные мячи и пускать с рук молнии. Солидным, серьезным чародеям нужно время. Едва ли они отважатся на фокусы с Силами Земными – башня нужна им целой и невредимой. Защитить же заклятием ее и развернуть безданную пропасть под ногами штурмующих – на это едва ли хватит сил даже у главы Фиолетового Ордена. Нет, скорее всего это будет нечто менее глобальное, но более действенное…

Впрочем, летящие через ров огненные ядра и стрелы, какие-то зубастые черные чудовища, бесшумно скользящие на широких крыльях и падающие сверху на головы и плечи штурмующих, небезуспешно начали прореживать их ряды. Среди солдатских плащей замелькали белые накидки нестроевиков, тех, чьей обязанностью было выносить раненых из боя.