Bethesda softworks - Сборник книг вселенной The Elder Scrolls

«Я чадо твоё и служитель твой», — прошептал он. И Хист объяснил ему всё.

История Скайрима так обширна, что уходит корнями глубже древнейших записей людей и меров. Немало ее наследия погибло в огне войны или оказалось погребено под слоем прошедших веков. Но ничто не остается забытым навечно. В отсутствие записей прошлое открывается перед нами через легенды и народные сказки, складываясь из полузабытых фактов, еще сохранившихся в людской памяти.

Из поколения в поколение народ Морфала шепотом рассказывает истории о Бледной леди, призрачной женщине, бродящей по северным топям в вечном поиске своей потерянной дочери. Некоторые говорят, что она крадет заплутавших детей, другие — что ее сокрушенные рыдания мгновенно убивают всех, кто их услышит. Но за этими историями может таиться крупица истины, ибо в древних источниках говорится об "Аумриэль", таинственной фигуре, с которой наследники Исграмора сражались десятилетиями, пока наконец не заточили ее.

Жители Предела рассказывают о Фаолане Красном Орле, древнем короле, поднявшем свой народ против армий Сиродила и изгнавшем их огненным мечом. Хотя рассказы отличаются, все они, похоже, основываются на определенных реалиях: в имперских хрониках императрицы Хестры упоминается живший в ту эру предводитель восстания, которого в конце концов зажали в угол и сразили в битве, но при этом погиб целый легион.

Однако некоторые истории куда хуже поддаются анализу. В ученой среде, пожалуй, наиболее известна "запретная легенда" архимага Голдура.

На заре Первой эры, повествует история, жил могущественный волшебник по имени Голдур. Он был мудр, справедлив и хорошо известен при дворах короля Харальда и ярлов Скайрима. Его помощи и совета искали как люди, так и меры.

И вот он был убит. Иные говорят, что его убил один из сыновей, другие же — что это произошло по воле короля Харальда, позавидовавшего могуществу волшебника. Но три сына Голдура скрылись в ночи, и вослед им погнался отряд лучших воинов Харальда вместе с лордом Гейрмундом, личным боевым магом короля.

То была великая погоня, простершаяся от пустынных просторов Предела до покрытого льдами севера. Согласно рассказам, один из братьев погиб на развалинах Фолгунтура, у подножия Солитьюда. Затем настигли и остальных. И когда все завершилось, король Харальд приказал уничтожить любые записи об их убийстве и вычеркнуть имя Голдура из анналов истории.

И по сей день остается лишь пара источников этой легенды, и ни один из бардов не поведает вам ее. Но, быть может, истина еще ждет нас в каких-нибудь древних руинах, и нам предстоит до нее докопаться. Ибо ничто не остается забытым навечно.

Вслед за слухами о предполагаемой краже Древнего свитка из Имперской библиотеки я силился обнаружить какой-либо перечень или каталог имеющихся у нас свитков, дабы в будущем можно было избежать подобных ситуаций или по крайней мере проверить их достоверность. К своему огорчению, я обнаружил, что жрецы Мотылька с непозволительной небрежностью относятся к свиткам в их физическом воплощении и не имеют представления, сколько оных у них имеется и каким образом они организованы. Когда я спрашивал об этом, те лишь посмеивались надо мной как над ребенком, спрашивающим, почему собаки не разговаривают.

Должен признаться, что все больше завидую тем, кто может читать свитки, однако пока что я не намерен жертвовать своим зрением ради предполагаемых знаний. Старшие жрецы Мотылька, с которыми я пытался завести разговор, показались мне столь же скорбными главою, как и прочие выжившие из ума старики, поэтому мне не удалось обнаружить в них ту мудрость, что приходит с чтением.

Так или иначе, я вознамерился при поддержке монахов составить собственный перечень Древних свитков. День за днем мы ходили по башенным залам, и они описывали мне общую суть каждого Древнего свитка, а я отмечал его местоположение. Я старательно избегал взглядом сами письмена, и поэтому полагался лишь на их слова. Со всем тщанием я начертил карту залов, указывая, где находились свитки, относящиеся к тем или иным пророчествам, где были размещены свитки по определенным периодам истории. На это ушел почти год тяжелого труда, но у меня появились черновые записи о все содержимом библиотек, и я мог начать сверку своих данных.

И тут начались расхождения. Изучая свои записи, я обнаружил, что немалая часть данных повторяют друг друга или прямо друг другу противоречат. В ряде случаев разные монахи утверждали, что один и тот же свиток находится в разных частях башни. Я знаю, что никакой склонности к шуткам они не питают, иначе бы я подумал, что они задумали некую игру и водят меня вокруг пальца.

Я озвучил свое беспокойство одному из более старых монахов, и тот скорбно повесил голову, сожалея о моем впустую потраченном времени.

— Не говорил ли я вам, — сказал он, кашлянув, — когда вы взялись за это дело, что все ваши усилия ничего не принесут? Свитки не поддаются подсчету в том виде, в котором они существуют.

— Я думал, что вы хотели сказать — их существует бессчетное количество.

— Так и есть, но на этом сложности с ними не кончаются. Повернитесь к хранилищу за вами и скажите, сколько свитков там заперто.

Я пробежался по металлическим футлярам пальцами, подсчитывая каждую выпуклость на их пути. Затем я повернулся назад.

— Четырнадцать, — сказал я.

— Подайте мне восьмой, — сказал тот, протянув руку.

Я вложил нужный цилиндр ему в ладонь, и тот ответил легким кивком.

— А теперь пересчитайте еще раз.

Не став спорить, я вновь провел рукой по свиткам, но не смог поверить тому, что чувствую.

— Теперь… их восемнадцать! — я обомлел.

Старый монах зашелся тихим смехом, и от движений его щек повязка у него на глазах съехала и сложилась вдвое.

— Собственно, — сказал он, — столько их всегда и было.

После этого я стал самым старым послушником, когда-либо принятым в Культ Мотылька Предка.

Я изучала, путешествовала, исследовала, наблюдала и наконец нашла подтверждение своей гипотезы: что мерзкие фалмеры, населяющие самые темные недра Скайрима, и в самом деле являются легендарными снежными эльфами.

Никто точно не знает, с чего началась история снежных эльфов, однако древний труд "Падение Снежного принца", представляющий собой описание Моэсрингской битвы в изложении Локхейма, летописца вождя Ингьялдра Белоглазого, дает нам достаточно яркое описание ее конца.