Пётр Вереницын - Алхимик

— Великая Пустота высосет Магию из этого Мира и он станет еще одним серым, безмагическим, в общей Цепи Миров. — Вот это откровение! Неужели Землю когда-то тоже укрывал Щит Мира, а потом предки нарушили заветы Ильича, проигнорировали «временные ограничения» в подаче электроэнергии?

— Магия может восстановиться сама, через некоторое время? — я патриот Земли, где-то в глубине души.

— Такого еще не случалось, для этого нужно принести из другого Мира колоссальный, даже для нашего вида заряд Магии — понятное дело, видно, «башляют» за это маловато, такой заряд даром никто не отдаст!

— Дай мне канал доступа к твоей манне и пообещай, что не будешь мстить и убивать, а также воспрепятствуешь своим собратьям, если они захотят сделать это.

— Нет! Черпая все больше и больше, ты все равно нарушишь равновесие, но при этом еще и сотрешь мою сущность — так это наемный работник, с магией из другого Мира! При падении Щита он рассчитывает сохранить свою магическую сущность! Чем же ему платят? Не скажет, гад.

— Сделай его узким, но достаточным, чтобы я мог расплавить им медный пруток толщиною в мой большой палец руки за время десяти ударов моего сердца, таких, как сейчас. Такие потери для тебя несущественны, верно? Еще, я должен иметь возможность управлять забором манны в этих пределах, от нуля до оговоренной величины — Молчание. Блин, часов у меня нет!

— Тело человека не способно пропускать такой поток без вреда для себя, ты умрешь и это будет нарушением клятвы — полученная таким способом манна, это часть меня.

Тело человека, тело человека, хмм…

— Мое тело содержит орихалк! Настрой выход потока в грудной пластине и оттуда — наружу, так, чтобы кожа не повреждалась, в ней тоже есть орихалк, просто сконцентрируй его в гибкие контакты…

Молчит, ворочает извилинами или что там у него вместо них! Рожай! Я скрестил пальцы, за спиной, на удачу.

— Я согласен… Приношу клятву не мстить тебе, не убивать тебя, воспрепятствовать собратьям, если они попытаются мстить тебе или будут убивать тебя. Если ты меня отпустишь, то клянусь проделать в твоем теле запрошенные изменения, и предоставить оговоренный нами доступ к моей манне.

Зажмурившись покрепче, я выкрикнул:

— Моя Печать, приказываю тебе отпустить все удерживаемые сущности — зря зажмурился!

Обработка была проведена щекочуще мягко, разве что, орихалк немного посопротивлялся, пришлось сделать местное обезболивание. Отбыл не назвавшийся энергет, не травмируя меня снова.

План с самолетом скомкался и полетел в мысле-мусорную корзину моей «винды».

— Нехилая батарейка в меня теперь имплантирована! Нет пропеллера и мотора, хм… Карлсоны в этом мире случайно не прижились? Банку варенья я бы достал, а дальше — прости чувак, но мне так интересно, что у тебя внутри…

Пропеллер требовал высокооборотного электромотора на качественных подшипниках. Моя высокомерная ставка на изобретательность, не оправдалась — вывернув задачу, я позорно упирался в мысли о ракетных двигателях. Кто мне выдаст для них прочные, жаростойкие сопла? Заказать диковинные изделия из фарфора? Ага, и свалиться в пустыню, когда они растрескаются. Расходы топлива большие, нефтяных скважин и керосиновых заводов у меня нет. Короче, это еще более продвинутая техника, чем пропеллер. Шутиха и реактивный самолет это две разные вещи.

Надо развеяться, переключиться временно на другую задачу, подумал я, напившись травяного чая из листьев местной смородины и раскрыв «Легенды и Мифы». Поищем наше НЕЧТО.

Оказалось, что по преданиям местных аборигенов, на вершину моего топ-листа, смело залазили лешие. Арагорн не солгал, когда говорил, что этот Мир очень похож на наш, пусть и до падения его Щита.

Дядьки это были серьезные, способные провести комбинированную атаку магическим мороком и… зубами и когтями лесных зверей.

— Добавим, еще копытами и рогами! Даже я, городской, знал, что встреча с разозленным лосем — это не к добру. Кабаны тоже не прославились на Земле хорошими манерами.

Закружит, заплутает в лесу, а после медведя пошлет. Да что там медведя — я и от лисы не отобьюсь. «Мифы», утверждали, что можно рассеять морок лешего — надеть всю одежду наизнанку или переобуться — левый ботинок надеть на правую ногу и наоборот, тогда путник сможет найти дорогу из леса. Однако я предпочел бы услышать клятвенное повторение этого, из уст выжившего очевидца, а не читать книжные байки. Кстати, самцы леших были исключительными антагонистами, в игре будет только один. Гуд.

— Что-то облака стали часто гостить у нас — отдых глаз, после чтения, сопровождался обзором расстилающихся у основания гор лесов. Не иначе, как настает осенняя пора. — Есть ли у Вас план, мистер Фокс? Есть ли у меня План! Есть у меня План, уважаемый «Пастьпорву»! Надеюсь Леший еще не повстречал своего самого страшного зверя. Не зря я пополнил свои запасы серы, ой не зря.

— Нужно провести пару опытов для проверки!

Я насыпал в мензурку немного серы, добавил порошок древесного угля и чуток воды, леденец великоват, но вполне поместился в рот. Так, вот так и еще вот-так. Кхе-кхе, отлично. Отвлечемся немного на другие дела, надо проветриться.

— Мир, представляю тебе мой Метатель Гаусса — просто по привычке, я выдал вслух имя проекта.

Столь гордое имя носила бамбуковая трубка с навитой катушкой, закрепленной лакотканью. Питающие провода шли к кожаной нагрудной сбруе, шлейке, прижимающей контакты на моей груди. Попрыгаем. Держится хорошо. Снарядами служили мензурки, а магнитным материалом — нарезанные из железной проволоки колечки — пружиночки. Потренировавшись с холостой боевой частью, из воды, получил удовлетворяющий меня результат.

Теперь проверим Зеркала! Я вынул стеклянную заготовку из ванночки. Гуд. Гуд. Закроем сзади лакотканью.

— Леший, а леший, выходи, разговор есть!

Я стоял на опушке подгорного леса, деревья которого, выглядели сверху наиболее впечатляющими, выделялись статью, и разорялся уже битый час, иногда поглядывая на вечерние облака.

— Чего ты здесь разорался, Маг — проскрипел ответ, похоже сверху. Наверное, в дупле прячется. Как он меня определил?

— Спорю, что я пройду сквозь твой лес, как бы ты не препятствовал мне!

Бедный старичок, уморился смехом и прерывающем его кашлем. Забился весельем в своем дуплище, бедненький.