Джордж Мартин - Танец с драконами

Однако участие животных все еще допускалось. Дени посмотрела, как слон с легкостью расправился со стаей из шести рыжих волков. За ним бык и медведь сошлись в кровавом бою, оказавшемся смертельном для обоих.

— Их мясо не пропадет, — пояснил Хиздар. — Мясники приготовят из туш сытное рагу для голодных. Любой, кто появится перед Воротами Судьбы, может получить миску.

— Прекрасный закон, — сказала Дени. У вас их так мало. — Мы должны проследить, чтобы эта традиция сохранилась.

После сражения зверей последовал скомороший бой, в котором шесть пеших рыцарей сражались против шестерых всадников. Первые вооружились щитами и двуручными мечами, а вторые — дотракийскими аракхами. На скоморохов-рыцарей надели бронированные кольчуги, а мнимых дотракийцев оставили без брони. Сначала всадники, казалось, имели преимущество, затоптав двух своих врагов и отрезав ухо третьему, но потом выжившие рыцари начали атаковать лошадей, и один за другим всадники были повержены и убиты, к большому возмущению Чхику.

— Это ненастоящий кхаласар, — надулась она.

— Надеюсь, их тела не предназначены для твоего сытного рагу, — уточнила Дени, когда убитых оттаскивали прочь.

— Тела лошадей предназначены, — ответил Хиздар. — Людей — нет.

— Конина и лук добавляют сил, — заметил Бельвас.

За битвой последовало первое потешное сражение дня: состязание между двумя рыцарями-карликами, представленное одним из юнкайских лордов, которого Хиздар пригласил на игры. Один сидел верхом на собаке, другой — на свинье. Их деревянная броня была покрыта свежей краской, на одной — изображение оленя Узурпатора Роберта Баратеона, на другой — золотого льва дома Ланнистеров. Это явно сделали для нее. Их ужимки скоро заставили Бельваса фыркать от смеха, но улыбка Дени оставалась слабой и вымученной. Когда карлик в красном выпал из седла и начал преследовать свою свинью по песку, а карлик на собаке скакал за ним, нанося ему удары по ягодицам деревянным мечом, она произнесла:

— Это мило и глупо, но…

— Будь терпелива, милая, — сказал Хиздар. — Скоро выпустят львов.

Дейенерис удивленно взглянула на него:

— Львов?

— Троих. Карлики этого не ожидают.

Она нахмурилась:

— У карликов деревянные мечи. Деревянная броня. Как, по-твоему, они будут сражаться со львами?

— Скверно, — ответил Хиздар. — Хотя, возможно, они удивят нас. Скорее всего, будут вопить, бегать и пытаться выкарабкаться из ямы. Вот что превращает это в потешное сражение.

Дени рассердилась:

— Я запрещаю.

— Благородная королева, ты же не хочешь разочаровать своих людей?

— Ты поклялся, что бойцы будут взрослыми людьми, добровольно согласившимися рискнуть жизнью ради золота и славы. А карлики не соглашались биться с львами деревянными мечами. Прекрати это. Немедленно.

Губы короля сжались. На мгновение Дени показалось, что она увидела вспышку гнева в его спокойных глазах.

— Как прикажешь, — Хиздар подозвал распорядителя. — Никаких львов, — велел он, когда тот подошел, сжимая в руке кнут.

— Ни одного, Великолепие? В чем же будет потеха?

— Так сказала моя королева. Карликам не причинят вреда.

— Толпе такое не понравится.

— Тогда выводи Барсену. Это должно их успокоить.

— Вашей Милости виднее, — распорядитель щелкнул кнутом и выкрикнул команды. Карликов увели, вместе с собакой и свиньей; зрители свистели от разочарования, кидаясь в них камнями и гнилыми фруктами.

Черноволосая Барсена ступила на песок, в одной набедренной повязке и сандалиях, и по скамьям прокатился рев. Высокая, смуглая женщина около тридцати, она двигалась с дикой грацией пантеры.

— Барсену очень любят, — рассказывал Хиздар, пока шум нарастал, заполняя яму. — Она самая смелая из известных мне женщин.

Бельвас-Силач заметил:

— Сражаться с девчонками — не храбрость. Сражаться с Бельвасом-Силачом — вот храбрость.

— Сегодня она сражается с кабаном, — сказал Хиздар.

Да, подумала Дени, потому что даже твой тугой кошелек не помог найти женщину, которая вышла бы против нее.

— И, похоже, не деревянным мечом.

Кабан был огромным, с клыками размером с человеческое предплечье и маленькими глазками, наполненными яростью. Она задумалась, выглядел ли кабан, убивший Роберта Баратеона, так же свирепо. Ужасное существо и ужасная смерть. На мгновение она почувствовала к Узурпатору почти жалость.

— Барсена очень быстра, — сообщил Резнак. — Она будет танцевать с кабаном, Ваше Великолепие, и ранить его, когда он будет проноситься мимо. Он будет весь в крови, прежде чем упадет, вы увидите.

Сначала все шло, как он и предсказывал. Кабан напал, Барсена отпрыгнула в сторону, ее клинок вспыхнул на солнце серебром.

— Ей нужно копье, — сказал сир Барристан, когда Барсена перепрыгнула через животное после его второй атаки. — Так кабана не победить. — Сейчас он был похож на старого суетливого дедушку, как его всегда называл Даарио.

Клинок Барсены покрывался кровью, но вскоре кабан остановился. Он умнее быка, поняла Дени. Он больше не будет нападать. Барсена пришла к тому же заключению. Крича, она начала приближаться к кабану, перекидывая нож из одной руки в другую. Когда животное попятилось, она выругалась и резанула его по морде, пытаясь спровоцировать… и ей это удалось. Но на сей раз она отпрыгнула слишком поздно, и клык зверя разодрал ей ногу от колена до промежности.

Из тридцати тысяч глоток вырвался стон. Зажимая раненую ногу, Барсена бросила нож и попыталась уйти, отчаянно хромая, но не прошла и двух футов, как кабан снова ее настиг. Дени отвернулась.

— Это было достаточно храбро? — спросила она Бельваса-Силача, когда над песком пронесся крик.

— Сражаться со свиньями — храбрость, но кричать так громко — не храбрость. Вопли бьют Бельвасу-Силачу по ушам. — Бельвас потер свое раздутое брюхо, покрытое старыми белыми шрамами. — А еще от них у Бельваса-Силача болит живот.

Кабан опустил морду в тело Барсены и начал вытаскивать ее внутренности. От невыносимого запаха королеве стало дурно. Жара, мухи, крики толпы… Я не могу дышать. Она подняла вуаль и дала ей улететь. Затем сняла и свой токар. Жемчужины мягко постукивали друг о друга, пока она разматывала шелк.

— Кхалиси? — спросила Ирри. — Что вы делаете?

— Снимаю кроличьи уши. — На песок арены спустилась дюжина копейщиков, чтобы отвлечь кабана от трупа и загнать обратно в клетку. С ними был распорядитель боев, державший в руке длинный шипованный кнут. Когда он ударил им кабана, королева встала. — Сир Барристан, не проводите ли меня обратно в мой сад?