Джон Толкин - Властелин Колец

— Не здесь, нет. Не отдыхать здесь. Дураки! Глаза могут увидеть нас. Когда они поднимутся на мост, они увидят нас. Уходим! Вверх, вверх! Идём!

— Идёмте, мистер Фродо, — сказал Сэм. — Он опять прав. Мы не можем здесь оставаться.

— Хорошо, — отозвался Фродо глухо, словно в полусне. — Я попробую.

Он устало поднялся на ноги.

Но было слишком поздно. В этот момент скала под ними задрожала и затряслась. Громкий рокот, сильнее, чем когда-либо прежде, прокатился по земле и гулким эхом отдался в горах. Затем их глаза внезапно обожгла мощная багровая вспышка. Сполох прянул в небо далеко за восточными горами и плеснул в низкие тучи, окрасив их кровью. В этой долине теней и холодного мёртвенного света он показался невыносимо резким и огненным. Каменные пики и хребты, подобные зазубренным кинжалам, прорисовались на мгновение, пронзительно-чёрные на фоне взметнувшегося из Горгорота пламени. Раздался мощный раскат грома.

И Минас Моргул ответил. Заполыхали яростные синеватые молнии: раздвоенное голубое пламя ударило вверх с башни и с окружающих холмов прямо в угрюмые тучи. Земля застонала, и из города донёсся крик. Смешанный с хриплыми высокими голосами, похожими на крики стервятников, и с пронзительным ржанием лошадей, беснующихся от ярости и страха, оттуда донёсся раздирающий, переливчатый вопль, быстро поднявшийся до режущей уши высоты уже за пределами слышимости. Хоббиты круто обернулись навстречу ему и бросились на землю, зажав уши руками.

Когда ужасный крик стих, завершившись долгим, тошнотворным воем, Фродо медленно поднял голову. С той стороны узкой долины, теперь почти на уровне его глаз, стояли стены злого города, и его напоминающие пещеру ворота, выполненные в форме разинутой пасти с белеющими зубами, были широко распахнуты. И из ворот выходила армия.

Всё войско было одето в чёрное, тёмное, как ночь. Фродо мог различить их на фоне бледных стен и фосфоресцирующих плит тракта: маленькие чёрные фигурки, ряд за рядом, быстро и безмолвно марширующие всё вперёд и вперёд, бесконечным потоком. Перед ними ехала большая кавалькада всадников, движущаяся подобно упорядоченной тени, и во главе их был один, выше, чем все прочие: Всадник, весь чёрный, за исключением шлема на его голове покрытой капюшоном, который был похож на корону и мерцал тревожным, грозным светом. Он уже приближался к оставшемуся внизу мосту, и широко распахнутые глаза Фродо следили за ним, не способные ни сморгнуть, ни отвернуться. Был ли это Предводитель Девяти Всадников, вернувшийся на землю, чтобы вести своё жуткое войско в битву? Да, несомненно, это был он, бледный король, чья холодная рука поразила хранителя Кольца смертоносным кинжалом. В старой ране запульсировала боль, и цепенящий холод устремился к сердцу Фродо.

В тот момент, когда эти мысли пронзили его ужасом и оковали, как чарами, Всадник внезапно остановился прямо перед входом на мост, и за ним замерло всё войско. Возникла пауза, мгновение мёртвой тишины. Может быть, Кольцо воззвало к Призрачному Повелителю, и он встревожился, ощутив в своей долине присутствие некой другой силы. Чёрная голова в страшной короне-шлеме, поворачивалась то в одну сторону, то в другую, озирая тени невидимыми глазами. Фродо застыл в ожидании, как птица перед змеёй, не в силах пошевелиться. И тут он почувствовал более настоятельный, чем когда-либо прежде, приказ надеть Кольцо. Но, хотя давление было велико, он не ощущал ни малейшего желания подчиниться ему. Он знал, что Кольцо только выдаст его, и что у него, даже если он наденет его, нет силы, чтобы смотреть в лицо короля Моргула — пока ещё нет. В его собственной воле больше не находилось отклика на этот приказ, несмотря на то что он был парализован ужасом, и он ощущал лишь могучие биение внешней силы. Вот эта сила овладела его рукой, и Фродо оставалось лишь следить со стороны, без всякого желания, но с напряжением, как будто он наблюдал издалека за старой, хорошо известной историей, как рука эта дюйм за дюймом ползёт к цепочке на его шее. Затем его собственная воля шевельнулась: медленно он принудил руку вернуться и отправиться на поиски другой вещи, скрытой на его груди. Твёрдой и холодной показалась она, когда его рука сжала её — фиал Галадриэли, так долго хранимый и до этого часа почти забытый. При прикосновении к нему все мысли о Кольце на время исчезли. Он вздохнул и опустил голову.

В то же мгновение Призрачный король отвернулся и пришпорил своего коня и поскакал через мост, и всё его тёмное воинство последовало за ним. Может быть, его невидимые глаза были обмануты эльфийскими капюшонами, и мысль его маленького врага, будучи усилена, перебила ход его мыслей. Но он спешил. Час уже пробил, и по воле его великого Хозяина, он должен был идти с войной на Запад.

Вскоре он проехал мимо, как тень во мраке, спустившись по петляющему тракту, а чёрные ряды за ним всё тянулись молча через мост. Никогда столь великая армия не выходила из этой долины со времён могущества Исилдура, и никогда столь ужасное и столь хорошо вооружённое воинство не атаковало переправы Андуина, и, тем не менее, это было лишь одно и не самое крупное из войск, которые Мордор сейчас слал вперёд.

Фродо шевельнулся. И внезапно сердце его обратилось к Фарамиру. "Буря, наконец, разразилась, — подумал он. — Эта громада копий и мечей движется к Осгилиату. Успеет ли Фарамир пройти наперерез? Он отгадал это, но знал ли он час? И кому теперь под силу удержать переправу, если идёт сам Король Девяти Всадников? И придут другие армии. Я опоздал. Всё пропало. Я слишком замешкался в пути. Всё пропало. Даже если моё поручение будет выполнено, об этом никто не узнает. Не останется никого, кому бы я мог рассказать. Это будет напрасным". Сломленный усталостью, он заплакал. А войско Моргула всё ещё переходило через мост.

Затем, из дальнего далека, словно из воспоминаний о Хоббитании, как ранним солнечным утром, когда начинаются дневные дела и открываются двери, он услышал голос Сэма, который говорил: "Проснитесь, мистер Фродо! Проснитесь!" Если бы голос добавил: "Ваш завтрак готов", — он вряд ли бы удивился. Сэм, конечно, не отвяжется.

— Проснитесь, мистер Фродо! Они ушли, — сказал он.

Раздался глухой лязг. Ворота Минас Моргула закрылись. Последний ряд копий исчез, спустившись по тракту. Крепость всё ещё скалилась с той стороны долины, но её свечение померкло. Весь город вновь погрузился во мглу и безмолвие, но он по-прежнему был исполнен бдительной настороженности.

— Проснитесь, мистер Фродо! Они ушли, и нам бы лучше тоже идти. Там всё ещё есть что-то живое в том месте, что-то с глазами, или с видящей мыслью, если вы меня понимаете. И чем дольше мы будем стоять на одном месте, тем скорее оно нас найдёт. Идёмте, мистер Фродо!