Пять королевств Ирландии - Стефенс Джеймс

Но тревожные мысли и тут не оставили Финна, ибо он знал, что Садб могла бы выбежать незаметно, а даже если бы ее и увидели — все равно ей нет дела ни до чьих глаз, кроме его.

Подумав так, он сжал копье и побежал, как не бегал никогда в своей жизни, и вот, запыхавшийся и взъерошенный, он вихрем ворвался в ворота великого Дуна.

В Дуне царил беспорядок. Слуги что-то кричали друг другу, а женщины беспомощно носились, плача и заламывая руки. Когда же они завидели героя, то убежали от него и попрятались друг за дружку.

Финн нашел взглядом своего дворецкого Гарива Кронана по прозвищу Шумный Грубиян и решил расспросить его.

— Эй, подойди сюда! — сказал он.

И Шумный Грубиян подошел к нему без малейше го шума.

— Где Краса Аллена? — приказал хозяин.

— Я… Я не знаю, господин, — ответил перепу ганный слуга.

— Ах, ты не знаешь! — прорычал Финн. — То гда рассказывай, что знаешь.

И Гарив начал свой рассказ.

Глава 4

Спустя день после вашего отбытия, стражи увидели нечто удивительное. Они осматривали долину с самых высоких башен Дуна, и Садб была с ними. Вот она-то и закричала, что видит тебя, возвращающегося домой. Закричала, а потом побежала навстречу.

— То был не я, — сказал Финн.

— Он выглядел, как ты. У него было твое лицо и твои доспехи, и с ним были твои гончие, Бран и Шкьолан.

— Гончие были со мной, — сказал Финн.

— Мне показалось, что они были с ним, — скромно отозвался слуга.

— Не рассказывай сказки! — крикнул Финн.

— Мы растерялись, — продолжил слуга, — ведь мы никогда не видели Финна возвращающимся из боя до его окончания, и мы знали, что за это время ты не мог достичь Бен Эдайр и тем более сразиться с лохланнахами. И мы попытались уговорить нашу леди, чтобы она послала нас навстречу тебе, а сама осталась в Дуне.

— Вы поступили правильно, — согласился Финн.

— Но она не послушала нас, — запричитал слуга. — Она потребовала, чтобы мы дали ей встретить любимого самой.

— Увы! — сказал Финн.

— Она крикнула: „Отпустите меня встретить ненаглядного мужа, отца моего нерожденного ребенка.”

— Увы! — простонал Финн, раненный в самое сердце.

— И она побежала навстречу твоему облику, и его руки простерлись к нему.

Тогда мудрый Финн прикрыл глаза ладонью и увидел все, что произошло тогда.

— Продолжай! — изрек он.

— Когда Садб приблизилась к тому существу, оно подняло руку и коснулось ее ореховым прутом. И на наших глазах госпожа исчезла, а на ее месте появилась дрожащая лань. Эта лань помчалась к воротам Дуна, но гончие, что были там, погнались за ней.

Финн смотрел на своего слугу потерянным взглядом.

— Они вцепились ей в глотку… — прошептал трепещущий от страха слуга.

— Ах! — ужасным голосом выкрикнул Финн.

— …И притащили ее назад к фигуре, похожей на Финна. Трижды лань вырывалась и бежала к нам, и трижды собаки вцеплялись ей в глотку и волокли обратно.

— А вы спокойно смотрели! — прорычал Вождь.

— Нет, господин, мы бежали навстречу, но, как только мы подоспели, лань исчезла; потом исчезли огромные псы, а потом — и то, что казалось Финном. И мы стояли на траве, вытаращив глаза друг на друга и дрожа от ветра и ужаса. Прости нас, господин! — взмолился дворецкий.

Но великий воитель не вымолвил ни слова. Он застыл, не видя и не слыша ничего, и только бил себя кулаком в грудь, словно пытаясь убить в себе то, что должно умереть, однако еще живет. И так, колотя себя в грудь, он удалился в свои покои и не показывался ни в этот день, ни на следующее утро, когда солнце осветило Мой Ливе.

Глава 5

Долгие годы после того дня Финн провел в поисках своей возлюбленной сиды, отвлекаясь лишь на защиту Ирландии от врагов. Он исходил свою страну вдоль и поперек. Он ложился спать в печали, а просыпался в горе. На охоту он брал только самых верных своих псов — Бран и Шкьолана, Аомайре, Брод и Ломлу; только эти волшебные гончие могли понять, почуяв лань, нужно ли защитить ее или же убить. И не было почти опасности для Садб в этих поисках, но не было почти и надежды найти ее.

Однажды, спустя семь лет бесплодных поисков, Финн охотился с благородными людьми Фианны в Бен Гулбайн. На той охоте были все гончие Фианны, ибо Финн отчаялся найти Красу Аллена. И вот когда охотники мчались, огибая холм, в узкой лощине высоко на склоне холма собаки подняли ужасный гомон, и громче всего оттуда доносился лай гончих Финна.

— Что там происходит? — спросил Финн и, позвав своих спутников, направился на шум.

— Они дерутся там со всеми псами Фианны! — приблизившись, выкрикнул защитник Ирландии.

Так оно и было. Пять волшебных гончих сидели спина к спине и давали отпор одновременно сотне собак. Ощетинившиеся и ужасные, они щелкали зубами, и каждый удар их могучих клыков оборачивался горем тому, кому он предназначался. И сражались они не молча, как обычно и как их учили, — после каждого укуса гончие задирали морды и громким тревожным лаем звали хозяина.

— Они зовут меня! — прорычал Финн.

И он побежал так, как бежал до этого только раз в своей жизни, а близкие ему люди — как никогда раньше.

Добравшись до узкой лощины на склоне холма, они увидели пятерых Финновых гончих, сидящих кольцом и отгоняющих всех прочих собак Фианны, а за спинами волшебных псов, в самом центре их кольца стоял маленький мальчик. Он был обнажен, и длинные прекрасные волосы спадали ему на плечи. И шумная свара собак вокруг не вызывала на его лице ни тени страха. Он даже не обращал на них внимания — юный князь гордо глядел на Финна и его спутников, разгонявших собак древками копий. Когда собак разняли, Бран и Шкьолан, виляя хвостами и поскуливая, подбежали к мальчику и лизнули его ладони.

— Так они не приветствуют никого, — сказал кто-то из Фианны, оказавшийся неподалеку. — И кто же этот найденный ими новый хозяин?

Финн склонился к мальчику.

— Расскажи, мой маленький князь, биение сердца моего, как тебя зовут, как ты оказался посреди своры гончих на охоте и почему на тебе нет одежды?

Но мальчик не понимал языка людей Ирландии. Он просто вложил свою ладонь в руку Финна, и вождь почувствовал, будто рука мальчика коснулась его сердца.

Он посадил малыша на свое широкое плечо.

— Хорошую добычу мы взяли на этой охоте! — сказал Финн. — Мы должны принести это сокровище домой. Милый мой, ты станешь одним из мужей Фианны! — обратился он к найденышу.

Мальчик ответил столь гордо-преданным и бесстрашным взглядом, что сердце вождя растаяло в тот же миг.

— Ланёнок ты мой!

И тут Финн вспомнил ту, другую лань. Он усадил малыша на колени и пристально посмотрел ему в глаза.

— Да, взгляд тот же, — сказал он своей пробудившейся душе, — взгляд в точности как у моей Садб.

В этот момент печаль оставила защитника Ирландии, и радость неудержимым потоком хлынула в его душу. Напевая, он направился на охотничью стоянку; и люди его дивились — давно, ох, давно они не видели своего вождя таким счастливым.

Глава 6

Как когда-то Финн ни на минуту не разлучался с Садб, так теперь он все свое время проводил с найденышем. Он придумывал для него тысячи имен, одно другого ласковей: Мой Ланчик, Мое Сердце, Мое Маленькое Сокровище, или: Моя Песенка, Моя Цветущая Веточка, Моя Радость, Моя Душенька. И псы Финна любили малыша никак не меньше своего хозяина. Мальчишка мог спокойно играть посреди стаи, готовой разорвать в клочья любого другого. И причиной тому были Бран и Шкьолан со своими тремя щенками, следовавшие за ним неотступно, как тени. Когда малыш был при стае, эта славная пятерка бросала на всех, кто пытался к нему приблизиться, такие злобные взгляды, что скоро вся Финнова псарня признавала его за хозяина и поклонялась ему, как святыне.

Пятеро мудрых псов ни на минуту не прекращали охранять своего юного хозяина — так велика была их преданность. Но все же это была преданность, а не любовь.