Дэвид Хартвелл - Научная фантастика. Ренессанс

Плохая новость заключается в том, что Рэнди пришлось снова немного урезать наши порции. Мы не заботились как следует о том, чтобы беречь продукты, думая, что скорее погибнем от удушья, чем от голода, и с едой проблем не будет. Но проблема появилась. Винить было некого — виноваты были мы все. Мы там и сям съедали лишний крекер и допустили значительный перерасход.

Мы остановились на ночлег, смертельно усталые, как всегда, в пятисотметровой галерее, заваленной обломками. Я назвал ее Мусорной Ямой. Сэм не смог сразу найти выход, но мы продвинулись так далеко, что решили наверстать упущенное прошлой ночью и как следует отдохнуть.

Где мы? Сегодня восемнадцатый день. За прошедшие два дня мы поднялись к поверхности на пятнадцать километров. Мусорная Яма оказалась тупиком, по крайней мере для путешественников размером с человека. Газ просачивался вверх сквозь расщелины в клатрате, но было уже ясно, что это не основной выход и что эта отдушина закрылась после сотрясения Миранды миллионы лет назад.

Пришлось возвращаться на развилку, которую Сэм не заметил, когда тащил нас через трубу средних размеров. Логика и опыт подсказывали, что выход должен находиться в верхней части трубы, и там действительно обнаружилась дыра, ведущая дальше. К Мусорной Яме. Миранда рушит подобную логику.

Мы отыскали настоящую отдушину на противоположном конце трубы, когда спускались вниз на канате.

— Человеческое существо, — сказала Кэти, заметив большую вертикальную трещину, которая и была выходом, — проявило бы любопытство и обследовало бы это. Она глубокая.

— Не знаю, дорогая, — возразил Нихил, думая, как я понимаю, защитить Сэма, — если бы время поджимало, я бы сам пропустил ее.

Услышав, как Нихил невольно отождествляет себя с роботом, мы смолкли. Затем Рэнди хихикнула, и скоро мы все опять разразились истерическим смехом. Настоящие знатоки юмора, вспомнил я, говорят, что от смеха недалеко до слез. Потом Нихил, к нашему изумлению, изменил своему самообладанию настолько, что снова обнял жену. И она ответила на его объятие. Я протянул руку и поймал их, прежде чем канаты, пристегнутые к их поясам, успели натянуться. Итак, к концу семнадцатого дня мы покрыли шестьдесят километров пещер и трещин и только на пятнадцать километров приблизились к поверхности.

К вечеру восемнадцатого дня мы проделали еще пятнадцать изнурительных километров по щелям, нашли только одну большую пещеру и свалились от усталости, расположившись лагерем в широком участке коридора, где хватило места только на то, чтобы надуть палатки.

То, что сегодня произошло, — это не ссора. У нас не осталось сил для ссор.

Мы только что вышли на широкий отрезок галереи, по которой ползли; высота, ширина и длина пещерки составляли десять метров. Кэти возглавляла группу и продолжала идти дальше по коридору, когда Нихил поддался приступу пессимизма.

— Кэти, — крикнул он, — стой! Проход впереди слишком сильно сужается, это еще один чертов тупик. Нужно вернуться обратно в последнюю большую пещеру и поискать другую отдушину.

Кэти не ответила, но остановилась.

Рэнди раздраженно произнесла:

— Нет времени, — и двинулась к коридору вслед за Кэти.

Нихил зевнул и презрительно фыркнул.

— Прошу прощения, маленькая леди. Я геолог и старший из вас, и, хотя мне не слишком это нравится, я за все отвечаю. — Здесь он, казалось, потерял нить и смутился. — Ты права насчет времени — нет времени на споры.

Никто не произнес ни слова, но Рэнди не сдвинулась с места.

Нихил взвыл:

— Я говорю, возвращаемся, и на этот раз мы вернемся!

Я был в растерянности; у нас остается еще четыре, возможно, пять дней. Если мы отыщем нужную цепь пещер, мы еще можем выбраться на поверхность. Если дело и дальше так пойдет, мы в любом случае не успеем. «Возможно, он прав», — подумал я. Но Рэнди была непоколебима.

— Нет, Нихил. Ты кое-что задолжал мне, Нихил, две недели назад. Я собралась с силами. Сейчас нужно идти вперед. Воздушный поток, полосы на стенах, замеры Сэма и… и мои деньги, черт бы их побрал.

Вот и верь своим мыслям. Я вынужден был вспомнить о своем положении в аккреционном диске[42] Рэнди.

— Деньги твоего папочки, — фыркнул Нихил, а затем произнес громко, с фальшивой веселостью: — Но это неважно. Давайте снова положим Рэнди на носилки, пока она не… придет в себя.

Он неуклюже потянулся было к Рэнди, странно мыча. Она обернулась и приготовилась к обороне, упершись ногами в камень и освободив руки.

— Нихил, отойдите, — предупредил я. — Вы же не серьезно.

— О, я ценю ваше искусство слова, старина. — Голос его определенно звучал неразборчиво. — Но я сказал то, что сказал, и я серьезен. Я больше не потерплю, чтобы со мной спорили любители. Мы возвращаемся. Иди обратно, Кэти. А что касается тебя…

Он снова двинулся к Рэнди. В этот момент я понял, что он не в себе, и мне показалось, что я знаю причину.

Рэнди, видимо, тоже поняла это — вместо того чтобы отшвырнуть его прочь и, возможно, ранить, она просто увернулась от тянущихся к ней пальцев.

И громко вскрикнула от боли.

— Что? — воскликнул я, отшвырнув в сторону Нихила и подойдя к Рэнди.

— Проклятая нога, — всхлипнула она. — Забыла отстегнуть крепеж на ботинках. Устала. Кости стали хрупкими. Слишком маленькая сила тяжести. Чертовски болит.

— Сломала?

Она, сжав губы, кивнула, немного овладев собой. Но я видел у нее в глазах слезы. Я ничем не мог помочь ей в тот момент, только дать обезболивающее. Но я подумал, что для Нихила сделать кое-что можно. Где же Кэти?

— Нихил, — сказал я как можно спокойнее, — сколько у вас кислорода?

— Прошу прощения?

— Просите прощения у Рэнди. Я спросил, сколько у вас сейчас кислорода.

— Я немного экономлю. Вы знаете, меньше кислорода, меньше углекислого газа. Пытаюсь растянуть время.

— Какой у вас уровень? — произнес я с расстановкой.

— Одна десятая. Все нормально. Мне приходилось много работать на большой высоте…

— Пожалуйста, повысьте его до двух десятых на пять минут, и тогда мы поговорим.

— Одну минутку. Вы что, хотите сказать, что…

— Будьте разумным человеком, Нихил. Прошу вас, верните его обратно ненадолго, пожалуйста. Сделайте мне одолжение. Пять минут ничего не изменят.

— Ну, может быть, и не изменят. Хорошо. Ну и что теперь?

— Подождите немного.

Мы молча стали ждать. Рэнди сопела, пытаясь вытерпеть боль. Я смотрел, как лицо Нихила медленно становится все более и более озабоченным. Наконец я спросил:

— Теперь вы снова с нами?